Нить судьбы
Шрифт:
А Мелани присоединилась к Джерри и Харриотт, которые увлеченно разгадывали кроссворд, и начала рассказывать про один из магазинчиков по продаже одежды, о том, какой там убогий ассортимент и как ужасно обслуживают там покупателей. Джерри и Харриотт подняли на нее недоуменные взгляды, но Мелани, словно не замечая их, болтала без умолку. Быстро разгадав в кроссворде пару слов, она переключилась на другую тему. На этот раз объектом ее критики стала деятельность городского муниципалитета, который уделяет непростительно мало внимания обустройству детских площадок и озеленению.
В глазах сидящих с ней рядом пожилых людей читалось открытое раздражение. Даже Сьюзи, прикованная к телевизору, сердито зашипела на нее, поскольку безудержная болтовня Мелани заглушала ее любимый сериал. Но Мелани, казалось, ни на что не обращала внимания.
Наконец у Джерри и Харриотт лопнуло терпение, они свернули газету и, молча перекинувшись взглядами, ушли в носовую каюту, видимо желая обрести хоть немного покоя. Но там, разложив учебники на кровати и задумчиво глядя в потолок, сидел Даррел Уайт. Мелани ушла возиться на кухню и стала искоса наблюдать за ними.
– Знаешь, Харриотт, я больше не в силах это выносить, – пожаловался Джерри, тяжело вздохнув.
Харриотт проворчала что-то, кивнув головой.
– Трудно находиться столько времени в такой тесноте, не правда ли? – сочувственно спросил у него Даррел. – Я порой даже думаю, стоит ли этот хваленый приз таких жертв.
– Вот и я о том же, – поддакнул Джерри и несколько оживился. – Харриотт, дорогая моя, может быть, нам стоит подумать о том, чтобы со временем приобрести себе яхту – конечно, поменьше и необязательно новую… Наших сбережений вполне хватит…
– Но, Джерри…
– К чему споры, дорогая, если тебе так нужна яхта, давай купим ее в самое ближайшее время.
Харриотт уже готова была запротестовать, но на помощь подоспел Даррел.
– Вот и правильно! – сказал он. – Весной и летом вы сможете путешествовать вдоль здешнего побережья. В ста милях отсюда, в Национальном парке Акадия, столько живописных бухт, что вы придете в восторг! А с наступлением холодов вы смогли бы отважиться на плавание в южные штаты, даже во Флориду! И весело помахать зиме на прощание. Тем более что к тому времени у вас уже будет приличный опыт в управлении судном. Кстати, по прогнозам зима в этом году ожидается довольно суровой. До десяти – пятнадцати градусов ниже нуля. И много-много снега. Сильный пронизывающий ветер, сбивающий с ног… В общем, если есть возможность избежать этого, почему бы не избежать? – Даррел даже съежился, словно от холода, и потер руки.
Глядя на него, Харриотт даже вздрогнула и захлопала глазами.
– Может быть, это неплохая идея, – сказала она Джерри. – Но нам непременно нужно купить в яхту маленький телевизор. Во время плавания я не хочу пропускать свои любимые передачи.
– Все, что захочешь, дорогая, – обрадовался Джерри и положил руку ей на плечо. Они были женаты уже более тридцати лет, и, судя по его взгляду и обращению с супругой, все эти годы он просто боготворил ее.
Да, кому-то в этой жизни с любовью явно повезло, грустно подумала Мелани.
Когда Джерри и Харриотт зашли на камбуз, Мелани посыпала сыром сваренные макароны.
– Ну что же, девушка, похоже, мы уже не так терпеливы, как раньше, – хрипло проговорил Джерри. – Мы приняли решение купить себе небольшую яхту. А «Эллиана»… – Он добродушно посмотрел на Мелани. – Дерзайте, и, может быть, она достанется именно вам!
Мелани пожала руку Джерри, потом обнялась с Харриотт и пожелала им удачи. Бросив мимолетный взгляд на Сьюзи, она увидела огонек торжества в ее глазах. Старуха толкнула вечно спящего Кевина, чтобы тот встал и тоже попрощался. Эрни пробормотал что-то напоследок и уткнулся в газету. Канди едва взглянула на уходящих.
Вскоре после их ухода в салон зашли Синди Райт и хорошо знакомая всем бригада телевизионщиков. Зажглись осветительные приборы, и Томми Блантон встал наизготове со своим неразлучным микрофоном.
Однако лицо Синди светилось яростью, и она, едва сдерживаясь, тихо проговорила:
– Кое-кому из вас придется немедленно собрать свои вещи и покинуть яхту.
Даррел Уайт замер. Похолодев, он с ужасом ожидал, когда Блантон ткнет ему в лицо микрофон и в его адрес посыплются заслуженные упреки и обвинения. Мысль о том, что с его плеч скоро упадет надоевшее ему бремя, была почти радостной. Ведь в сущности он самый обыкновенный человек. И не заслуживает тех похвал, которыми жители городка щедро удостаивают его за былые спортивные достижения. В свои двадцать девять он достиг не так уж многого, во всяком случае этого явно недостаточно, чтобы быть идолом.
Томми Блантон направился было к нему, но, не замедлив шага, прошел мимо. Мимо Сьюзи и Кевина, мимо Эрни, лицо которого выражало скуку. Мимо Роберта с Дианой, державшихся за руки, но беспокойно поглядывающих на остальных участников. Репортер остановился перед Канди.
– Вы ничего не хотите нам сообщить? – язвительно спросила у нее Синди, держа в руках папку с бумагами.
Канди растерялась, и лицо у нее покраснело.
– Нет. Но…
– А вы знаете, что полицейским департаментом Рокленда выписан ордер на ваш арест? – перебивая ее, спросил Томми Блантон, заглянув в свой неизменный блокнот. – Во-первых, за вождение автомобиля без водительского удостоверения, во-вторых, за то, что автомобиль не был застрахован, и в-третьих, за то, что вы скрылись с места аварии. Не говоря уже о неоплаченных счетах за парковку и превышение скорости. – Он поднес микрофон к лицу Канди.
– Мы, естественно, не собираемся допускать к розыгрышу такого приза тех, кто систематически нарушает закон, – громогласно заявила Синди Райт.
Осознав, что она становится отрицательной героиней предстоящих теленовостей, Канди отмахнулась от микрофона и бросилась в одну из кормовых кают. Схватив сумку с вещами, она выскочила на палубу. Но далеко ей уйти не удалось. У трапа ее поджидали два офицера полиции, один из которых тут же освободил Канди от ее ноши, а другой крепко подхватил под локоть.
Томми Блантон засмеялся, словно выиграл кучу денег в лотерею. Потом повернулся к оператору с камерой.
– Позвони и скажи, чтобы нас выпустили в эфир в семь вечера. Когда почти весь город будет дома. Публика просто прилипнет к экранам телевизоров!
От Даррела Уайта не укрылось коварство в глазах и поведении репортера. Такие, как он, ни перед чем не остановятся ради своей, пусть даже ничтожной, выгоды.
Томми Блантон снова поднял микрофон, дал сигнал оператору и, сосредоточившись, заговорил в камеру: