Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Ты совсем тупая? Сказали же тебе – конец двойной единице! Не вернется он.
– Эта сука сдохла! – попытался грозно прорычать второй, что был чуть пониже ростом но пошире в плечах.
– И ты теперь одна! Руку отрастила, падла? Хорошо! Работать сможешь больше! Дань пока такую же оставляем, приносить на ту же сумрачную тропку. И без опозданий, сука, если хочешь жить!
– Че ты молчишь, сука?
А другие нехорошие слова они знают? Джонни был настоящим чернушным мастаком – не научил что ли парнишек грязнословию?
– Может
И ведь они ни разу не обернулись! Ни разу! Я стою и дышу им в затылки – а у них реакции ноль. Никакого внутреннего напряжения, ни малейшего намека на чуйку или банальную осторожность. По мою душу отправился заряженный наркотой неумеха с шилом и они решили, что у него все обязательно получится? Да что не так с этими гоблинами?..
Глянул на потолок. Мама уже ушла на работу? Детишкам можно порезвиться!
Йорка сдавленно всхлипнула, хрюкнула, закрыла лицо новой ладонью.
– Да не ссы, дура! – тут же оживился первый – Не ссы! Ну напортачила, натворила бед. Но все можно забыть. Сегодня вечерком обсудим в том коридорчике. Обговорим. Найдем способы. Мы же люди…
– Ты не человек – не согласился я, втыкая ему шило в правую трапециевидную мышцу.
Второй ушлепок получил удар шипами дубины сзади по бедру. Неглубоко. Но больно. Рухнул на колено. Я еще успел бросить дубинку напарнице, та ее поймала и только тут очнулся парень с шилом в мышце.
– Ай! Ай! Ай! Ай!
– Заткнись, червь – попросил я, чуть наклоняя шильное жало в ране и «айканье» как отрезало, зато начался длинный хрип, парня затрясло будто муху насаженную на булавку. У этого гоблина невероятно низкий болевой порог. Пришлось рыкнуть еще раз:
– Эй! Тихо!
Хрип исчез, парень послушно замер, но при этом, сохраняя неподвижность корпуса и рук, мелко-мелко переступал ногами. Так ведет себя непослушный ребенок, схваченный за ухо выведенной из себя матерью. Я указал подбородком на второго «криминального гения» и назидательно сказал:
– Посмотри, как хорошо ведет себя этот гоблин. Хороший гоблин! Учись!
«Хороший гоблин» зажал ладонями пробитое бедро, свернулся калачиком под стенным выступом и притворился дохлым. Лежит не гудит и только пахнет… буквально…
– Кто из вас обделался? – спросил я горько – Какой ушлепок?
– Я-я-я-я… почти-и-и – жалобно проблеял парень с шилом в теле.
– Гребаный трус. Стисни булки, чмошник! И слушай! Оба слушайте! Я задолбался вас предупреждать. Мне проще зарезать, чем слова тратить! Если еще раз… один гребанный раз… – медленно сказал я – Продолжать надо?
– Нет! – они ответили хором.
– Исчезли! – резко дернув шило в ране, расширив ее, вырвал оружие, быстрым движением вытер о майку скулящего
Они исчезли быстро. Но и тут не без накладок. Раненый в ногу подскочил, но, придурок, явно не знал, что получившие ранения мышцы быстро немеют, становятся непослушными, ноги подламывают. Он подскочил – и упал. Вскочил снова, вытянул лапы к другу – а того уже не было. Зажал плечо ладонью и убежал.
– Люкс! – этот жалобный потрясенный вскрик потрясал своей искренностью.
Вот тебе жизненный урок, ушлепок – то чмо тебе не друг и кинет в любой опасной ситуации. Запомни этот урок, если не хочешь стать кормом для плуксов.
Они исчезли. Развеялась вонь.
– Я знала, что ты не сдох! – буркнула Йорка, крутя в руках дубинку – Это мне?
– Тебе – кивнул я.
– Я бы сама купила! Каждый экипируется сам! Правило!
– С чего ты так решила?
– Не решила – услышала. И впитала! – гордо подбоченилась Йорка, едва не наступив на руку распластанного Баска.
– Поясни, напарница – попросил я, вползая на выступ и с облегчением вытягивая ноги – А я пока раны проверю.
– Да что пояснять? Услышала как-то разговор за соседним столике – в нашем клуксе. Они говорили, что каждый в группе экипировать себя должен сам. Штаны там, ботинки или хотя бы кеды. Вооружаться тоже сам. И что, если группу уважаешь, должен хотя бы шило купить самое дешевое – за пять солов. Ну или стержень для дубинки – он еще дешевле. Вот такой – девушка указала на торчащие из дубины стержни испившие крови.
– Протри – попросил я, кивая на валяющиеся рядом грязные майки.
– О! Точно!
Она взялась приводить оружие в порядок, а я добавил:
– Каждый экипируется сам – это бред. В какой-нибудь компьютерной игре это наверняка сработает. Но здесь не игра. Мы группа, наша жизнь зависит друг от друга, от наших действий, от наших умений, от наличия и состояния оружия и экипировки. Если у тебя нет дубинки, а мы идем в опасные места – это нормально?
– Нет, но… так говорили…
– Пусть говорят и делают что хотят. У нас своя группа. И основные правила здесь устанавливаю я. Дополнительные правила – обсуждаем сообща. Ясно?
– Ясно.
– Баск. Ты слышишь, я вижу. Ясно?
– Ясно…
– Возражения?
– Нет.
– Нет.
– Отлично. Вот вам сразу одно правило.
– Первое?
– Нет. Просто одно из основных.
– Ага…
Глянув на компаньонов, озвучил правило:
– За элементами своей одежды, экипировки, оружия и прочих вещей каждый из группы должен следить сам. Следить тщательно. Беглый осмотр утром. Беглый осмотр во время любого перерыва, длящегося дольше десяти минут. Обязательный и тщательный осмотр и проверка каждой вещи вечером перед сном. Если разорвана майка – дырка латается! Погнуто, затупилось шильное жало – выпрямляется, точится. Отошла чуть подошва на кедах – клеится немедленно! Каждый элемент должен быть в полном порядке!