НЛО из Грачёвки

Пищенко Виталий Иванович

Пашка, замерев, слушал Тихона, поглядывая то на темный овал, то во двор, через открытую дверь сарая.

– Чего ты? – подозрительно спросил Тихон, заметив его лихорадочно горящие глаза.

– Я сейчас… – умоляюще прошептал Пашка и попятился из-под тарелки. – Мурзик уйдет…

Хлопнула калитка, и во дворе показался Левка.

– Ошарашить бы его! – мигом переключился Пашка.

– Левку ошарашишь, как же…

– Лев! Сюда! – крикнул Павел направившемуся было в огород Левке.

– Ну, где ваш сногсшибательный секрет? – проговорил Левка, втискиваясь в щель дверей. – Эй, где вы?

Зайдя в полутемный сарай со

света, он, похоже, ничего не видел.

Привыкнув к темноте, Лева с интересом оглядел висящую в воздухе тарелку.

– Да… ребята… – протянул он. – Вы делаете явные успехи! Это уже не автожир из «Харлея», который не летает. Еще немного – и приз станции юных техников ваш!

Услышав Пашкино шумное дыхание, Лев со словами: «Вот вы где, черти полосатые!» присел.

На лице его появилось задумчивое выражение. Поправив очки, он оглядел лежащего в воздухе Пашку. Тот для вящей убедительности попытался скрестить руки на груди, но его завращало.

Упершись в дно тарелки, Пашка без слов продолжал глядеть на Левку.

Лев протянул руку под тарелку, и ладошка его звонко шлепнула по полу.

Побледнев, Левка закрыл глаза и тряхнул головой.

– Это не приз станции юных техников, ребята. Это – Нобелевская… Как вы сделали эту ступеньку?

– Какую еще ступеньку? – забеспокоился Пашка.

– В пространстве, – тихо ответил Левка. – Или… я что-нибудь не так понимаю?

– Ты все не так понимаешь! – расстроился Пашка. – «Ступеньки в пространстве!..» А ну! Отойди…

С кряхтением он преодолел барьер повышенной силы тяжести и встал, отряхиваясь от кусков пирога.

– Вылезай, Волк! Нашли кого удивить! Это он кого хочешь удивит. Тарелка это! Обыкновенная летающая тарелка. Которая НЛО. В лесу нашли. Понимаешь? Бросили ее в лесу эти… Тау-Китяне. А мы с Тихоном нашли. Это вот – купол проникаемый, – Пашка ткнул в купол рукой. – Там вон – глобус с облаками. А это – клавиши, которыми управлять. Еще бинокль есть, прос… пространственный. Счас попробуем Мурзика туда затолкать. Тарелка так сегодня Тихону сказала, – пояснил он. – И ты, это… с призами брось со своими… Вылезай, Волк… Покатать товарища надо.

– Не надо меня катать! – испугался Лев. – Вы меня и так уже укатали.

Пашка с сожалением поглядел на друга.

– Спе-циаль-но английский учить не буду, – пообещал он и ушел искать Мурзика.

Тихон и Левка, сидя на выступающем из-под купола крае тарелки, смотрели, как Пашка пытается поймать котенка.

– Кыс, кыс, кыс… – лживым голосом звал Павел.

Котенок с интересом смотрел на протянутую сквозь забор грязную Пашкину руку. Когда Павел готов был уже схватить кота, тот, приподнявшись на задних лапах, передней ударил Пашку по руке и отскочил. Павел направился в огород. Но как только скрипнула калитка, Мурзик на всякий случай перебрался в ограду. Теперь они поменялись местами.

– Чего расселись? – спросил Пашка через забор. – Кота не видите?

– Видим, – сообщил Тихон.

– А чего?

– Пусть скажет, что он против английского имеет, – потребовал Левка.

– А Мурзика ловить будете?

– Посмотрим, – неопределенно пообещал Тихон.

– Твоя мать всегда говорит, что человек столько раз человек, сколько языков он знает. Вот ты и боишься сразу за англичанина и за немца.

– Я еще и по-русски понимаю, – улыбнулся Левка.

– Во… Я и говорю. Лови кота!

– Котов ловить не будем, – спрыгнув с тарелки, сказал Тихон. – Работать надо по системе…

Может, так, а может, и по-другому

1

Ночной океан был удивительно спокоен. Чернота водной глади незаметно переходила в черную стену тропической ночи, подступавшую со всех сторон. Только звезды, огромные незнакомые звезды, да узкий серпик месяца, повисшего рожками вверх в ночном небе, не давали заблудиться в безграничном мире мрака. Ребятам казалось, что они одни в холодной, равнодушной к заботам маленькой Земли Вселенной. Тихон лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел на перевернувшийся вверх дном ковшик Большой Медведицы. Мелькнул огонек падающей звезды. Метеорит? А может быть, космический корабль тех, кто оставил в лесу под Грачевкой эту удивительную тарелку? Кто они? Где живут? Как выглядят? И почему тарелка оказалась в сибирском лесу? Случайно? А может быть, с какой-то целью? Какой?

Левка не отводил глаз от причудливого танца стайки летучих рыбок, привлеченных слабым немигающим светом, исходящим от тарелки. Как самолеты на авиационном параде, они, чуть пошевеливая длинными, похожими на крылья плавниками, то выстраивались в прямую линию, то образовывали круг, то расходились звеньями: две впереди, третья, словно прикрывая их, чуть сзади.

Пашку больше интересовал океан. Подперев подбородок руками, он, не мигая, смотрел на его темную безграничную гладь.

– Ух ты! – охнул он и затеребил Левку. – Видел!

– Что? – Левка никак не мог оторваться от заинтересовавшего его зрелища.

– Ну, вода вспыхнула… Вон, опять! Смотри, смотри!

– М-м… планктон…

– Все-то ты знаешь… – разочарованно буркнул Пашка.

Прозаический Левкин ответ отвлек его от раздумий, и тут же в Русакове проснулась обычная жажда деятельности.

– Ну, чего стоим? – забеспокоился Пашка. – Все же готово! Ныряем! Чего ждете?

– Нет, ты заметил, Тихон, – задумчиво начал Левка, – опять море. На полюс летели – ныряли. В саванну собирались – на море попали. Сегодня снова…

– Да-а… – подыграл Тихон, – что-то у нашего пилота компас сбился.

– Ладно вам, – неожиданно смутился Павел. – На глобус вон посмотрите. Земли-то кот наплакал. Море одно… Поехали, ну!

– Ладно, – Тихон уселся поудобнее, – поехали, так поехали… Хорошо хоть не в полушубках и без рукавиц, как в прошлый раз.

2

Власть над расстоянием, подаренная им тарелкой, поначалу опьянила ребят. Возможность увидеть восход Солнца с вершин Гималайских гор, почувствовать на лице прикосновение влажной ладони пассата, услышать таинственный голос джунглей заставляла их вновь и вновь лихорадочно поворачивать глобус. На клавише прокола пространства, как озабоченно шутил Левка, вот-вот должны были появиться вмятины. Казалось, что конца не будет этому калейдоскопу зрелищ. Горы сменялись тундрой, коралловые рифы – полюсами, пустыни – океанами… Школьный библиотекарь не узнавала друзей. Каждое утро она заставала смертельно уставшую троицу у стеллажей с книгами. Разговоры велись по-военному коротко: «В Детской энциклопедии смотрел?» «В Большой должно быть!» «Хейердал там был»… «Гржимек описывал такую!»