НЛО майора Казанцева
Шрифт:
– Мы вне Галактики и ее частот, - уведомил Астр, и я готов был поклясться, что он горд торжественностью момента. – И, к счастью, мы находимся под защитой. Иначе нас бы давно раздавило и закрутило. Мы бы просто распались на частицы.
– Что эта за защита? – спросил я, не в силах оторвать взор от открывающегося зрелища.
– Ее подарили нам Хозяева Пустоты.
– В чем она выражается?
– В информации о частотах допустимых вибраций. Думаю, если бы мы с самого начала знали, что нам предстоит такой путь, то не пошли бы по нему. Поскольку у нас не было ни малейшего шанса. Но
– И что мы здесь нашли? – спросил я, не видя в доступной близости ничего примечательного.
– Планету Первых, - уронил размеренно весьма значимые для него слова капитан.
– Где она? – спросил я.
– Не видно.
– Конечно, - произнес Астр.
– Она находится за миллисекундным сдвигом частот…
Еще неделю мы висели неподвижно. А штурман возился, не разгибаясь, что-то подлаживая и подгоняя в своей вотчине.
И все это время я любовался Млечным Путем. Отсюда он напоминал единый механизм, все части которого притерты и действуют согласно программе. Он был восхитителен и монументален. И меня не просто переполняла эйфория от прелестных видов. За этим стояло нечто большее. Внутреннее ощущение находящегося рядом Величия, которые ты смог рассмотреть, только выйдя из его границы. Может, для этого я жил много памятных жизней, пронзал миры, чтобы в итоге принять восторг от чувства тесного единства со своим миром и вместе с тем страшной отчужденности от него.
Однажды вполне буднично штурман сообщил:
– Мы готовы к частотному совмещению.
– Я принял порядок совмещения, - подтвердил астропилот.
– Ты сможешь его выполнить? – спросил Астр.
– На пределе возможностей, - пояснил пилот.
– С вероятностью половина.
– Это высокая вероятность, - произнес капитан.
– Действуй, и да пребудет с тобой Вечная Ипостась серого народа!
Торжественно объявлено. При этих словах зазвучали низкие звуки, свет замигал, выдавая замысловатую композицию. Видимо, так подчеркивалась торжественность момента…
Корабль начал синхронизацию. Я ждал всяких привычных фокусов перехода, вроде меняющего свет неба и всполохов огня. Но прошло все на редкость мирно.
Галактика оставалось под нами все та же. Космос не изменился. Ничего не убавилось в нем.
– Планета здесь, - объявил Астр.
Перед нами медленно, будто выползая из укрытия, проявлялась в реальности огромная планета. Размером, наверное, не меньше Урана. Только это не газовый гигант. Ее поверхность ровно светилась золотым светом…
Глава 26
И здравый смысл, и законы природы восставали против наличия такого объекта. За плоскостью галактической спирали, в абсолютной пустоте висела идеально круглая планета с плотной атмосферой. Несмотря на огромные размеры, тяжесть на ее поверхности была примерно земной. И ей не требовалось светила – сама планета дарила себе и свет, и тепло.
– Это прям не небесное тело, а космический корабль для комфортабельного исследования Вселенной, - усмехнулся я.
– Возможно, так и есть, - произнес Астр. – И это действительно корабль Первых.
– А не великоват для корабля?
– Это Первые, – заметил Астр.
– Им чужды
– Или базу?
– Или базу, - не стал возражать капитан.
– Но, скорее всего, это просто механизм, оставленный для будущего Галактики, которое уже не принадлежало Первым, но в котором они хотели наследить.
Сверху было видно, что металлическая, с золотым отливом, поверхность Планеты Первых покрыта одним странным узором. Спирали и змейки повторялись, нагромождались друг на друга, вспучивались в виде высоченных гор и падали в разломы. Гигантский фрактал – вот что это такое.
«Разум воздействует на материю через геометрию» – так сказал когда-то Астр. Те, кто рисовали геометрические фигуры здесь, явно были великими геометрами. Они проникли в какую-то суть предметов.
– И что вы собираетесь делать с находкой? – полюбопытствовал я.
– Мне кажется, вы вряд ли сможете воздействовать на нее. Зато нас тут раздавят, как тараканов, если сунем свой нос, куда не просят.
– Ты ощущаешь опасность?
– заинтересовался Астр.
– Я ощущаю Мощь. Рядом с которой мы букашки. Как слон и комар.
– Насколько я знаю, комары могут передавать заразные заболевания, от которых ваш слон погибает, - произнес Астр.
– Это все метафоры, - отмахнулся я.
– А что конкретно вы можете?
– А конкретно… По существу. По делу… Мы будем искать.
– Что?
– Куда воткнуть комариный хоботок…
Я усмехнулся. Астр удивил меня образными сравнениями и знаниями энтомологии и жизни слонов. Еще немного, и можно будет таскать его по московским салонам, где он станет поддерживать непринужденный светский треп. Но вот слова о комарином хоботке меня встревожили. От них повеяло угрозой. Внутри все вопило – «опасность, смертельно».
Как и обещано, мы терпеливо искали что-то необходимое чужикам. Трое суток вращались над планетой. Все это время штурман не сдвинулся ни на метр, не приподнялся, так и пробыл в своем кресле. Он погрузился в нирвану, из которой не спешил обратно. Изредка открывая глаза, пялился на висящие перед ним фигурки, математические символы и формулы.
– Ну и как ваша дырка для хоботка? – спросил я насмешливо. – Никак не ищется?
– Я разовью цепочку сравнений, - сказал Астр. – Мы ищем точку силы. Лучшая аналогия – ваше земное бронированное стекло. Его не разобьешь снарядом. Но там есть точка кристаллизации, в которую достаточно ткнуть гвоздем, чтобы все посыпалось.
– Мы ищем такую точку?
– Да.
– Вы так хотите, чтобы все посыпалось?
– Мы здесь для этого.
В продолжение разговора он выложил свою незатейливую задумку. Бомбить такую планету антиматерией – это как слону дробина. Тем более, создатели сего космического артефакта явно озаботились вероятностью агрессии и способами ее пресечения. А вот точка уязвления – это совсем другое. Астр собирался напитать корабль энергией пространственного разлома. Войти в соприкосновение с планетой, попасть в резонанс, да и рвануть корабль вместе с ней. Подвиг камикадзе. О себе чужики не думали. А меня вообще не замечали. Они были живой торпедой. И страшно гордились своим назначением.