Но молоко, к счастью…
Шрифт:
Один «фампир» вытащил вилку и окинул меня сверху донизу голодным взглядом. А лысый пучеглазый предводитель, больше всех остальных похожий на крысу, спросил:
— А это што за короб?
— Это моё лучшее изобретение, — с гордостью принялся объяснять профессор, но я его прервал:
— Это корзина для сандвичей.
— Для сандфитшей?
— Ну да, сандвичей, — сказал я как можно твёрже.
— А нам так сдаётся, што это машина фремени, — возразил предводитель с ядовитой
— Да нет же, сандвичи!
— А што если нажать эту фот кнопку, э? — вступила в разговор дама-вампиресса. Длинные чёрные волосы закрывали её лицо почти целиком, так что наружу выглядывал только один недоверчивый глаз. С этими словами она нажала на кнопку. И мы все дружно перенеслись на шесть часов вперёд.
— Ну?! — воскликнул профессор Стего. — Видишь? Этому прекрасному месту просто не хватало солнечного света.
— Шта??! — взвизгнул главный вампир. И растёкся облаком жирного чёрного дыма. Его спутники последовали за ним.
— А ведь и правда неплохое местечко, — заметил я. — Солнце всё меняет.
Профессор поколдовал над драгоценными камнями, ниточками и кнопками. Потом повернулся ко мне:
— Ну вот, теперь машина времени настроена как положено. Ещё одно нажатие кнопки — и ты увидишь своё время, место и завтрак!
Но прежде чем кончик его хвоста пришёл в соприкосновение с кнопкой, раздался голос:
— Я ПОТОМ ВСЁ ОБЪЯСНЮ. НА КОНУ СУДЬБЫ МИРА.
Рука схватила молоко, которое я берёг так долго, и потянула к себе. Я только успел заметить, что она принадлежала какому-то благообразному господину. Но тут пространственная дыра, через которую она проникла, схлопнулась, — и всё исчезло.
— МОЁ МОЛОКО! — завопил я.
— Он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил профессор. — Я склонен ему верить.
Меж тем пространственная дыра снова открылась. Голос крикнул: «ЛОВИ!», и в меня ракетой полетел пакет.
Но, к счастью, молоко угодило мне прямо в живот — я непроизвольно прикрыл его руками и поймал при этом пакет.
— Ну вот, — сказал профессор. — Теперь снова всё нормально.
— Но он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил я. — А это какое-то слишком краткое объяснение.
— Это ещё «потом», — возразил Стего. — Ещё только «сейчас». А «потом» — это «потом».
Он снова принялся переставлять камушки и верёвочки на крышке машины времени.
— Итак, — сказал он наконец, — координаты расчётной точки введены. А теперь — стартуем навстречу твоему завтраку!
— …Ты хочешь сказать, что за окном нашего дома висит воздушный шар со стегозавром в корзине? — спросил я отца.
— Вовсе нет, — ответил он. — Сейчас вы всё поймёте.
— А я думаю, кто-то из тех вампиров втайне очень страдал, — мечтательно добавила сестрёнка. — Он был прекрасен, одинок, и никто его не понимал.
— Нет, — отрезал мой отец. — Таких там не было.
— НЕ УГОДНО ЛИ НАЖАТЬ НА КНОПКУ? — осведомился профессор Стего.
Я нажал красную кнопку. В ушах у меня раздался шум времени, и вот я обнаружил, что наша корзина проплывает над перекрёстком Маршалл-Роуд и Флетчер-Лейн. Я разглядел внизу наш дом. Разглядел велосипеды на заднем дворе. Разглядел кроличью клетку.
— Приехали! — закричал я. И похлопал профессора Стего по пластинам на хребте.
— Ну что ж, — отозвался он. — Было очень приятно с тобой путешествова-а-а-А-А-А…
Он не закончил фразы, потому что в этот момент послышался уже знакомый мне тумм… тумм… и, прежде чем я успел нажать красную кнопку, мы вместе с воздушным шаром и всем прочим оказались втянуты на огромную металлическую палубу летающей тарелки, на которой толпились зеленоватые ребята, сочившиеся каплями и хмуро смотревшие на нас во все глаза. Которых у них вообще-то было в избытке.
— Ага! — закричали сразу несколько липких зеленоватых ребят. — Думал, удрал от нас?! Как бы не так! Ну, теперь отписывай нам свою планету, чтобы мы могли ею заняться. Для начала мы выдернем все деревья и поставим на их место пластмассовых фламинго из задних дворов.
— Зачем?!
— Нам нравятся пластмассовые фламинго. Мы считаем, что это самые изысканные и утончённые произведения искусства, которые Земля когда-либо производила. И чистить их легче, чем деревья.
— А ещё мы заменим облака на ароматические свечки.
— Они нам тоже нравятся, — пояснил липкий зеленоватый тип, ни дать ни взять комок соплей.
— А ещё нам расписные тарелочки нравятся! — сказал кто-то ещё. — Мы поместим расписную тарелочку там, где сейчас торчит луна.
— Реально большую тарелочку. С изображениями самых красивых мест Земли.
— А потом заменим все красивые места Земли на расписные тарелочки с изображениями красивых мест. Ну вот, скажем, вместо Эйфелевой башни будет возвышаться огромная тарелка с изображением Эйфелевой башни. А вместо Австралии мы разместим такую по-настоящему серьёзную тарелищу с рисунком Австралии.
— И заменим все ваши горы на вышитые подушечки, — восторженно пискнул самый маленький из них, весь в каплях.