Но-шпа на троих

Донцова Дарья

– Поехали.

Потом, не дожидаясь моего ответа, она встала и пошла к двери.

– Фотку возьмите, – напомнил медбрат.

– На… она мне сдалась? – вполне мирно спросила Рая. – Может, прикажешь в рамку вставить и на стену повесить. Так на всех б… багета не хватит!

– Вы не ругайтесь, – сурово ответил юноша.

– Пошел ты! – заорала Раиса и вылетела в коридор.

– Вы уж извините ее, – вздохнула я.

– Ничего, – отмахнулся парень, – тут на всякое насмотришься.

– Можно мне эту фотографию взять?

– Да, конечно, – улыбнулся санитар, – все равно выбрасывать.

Я вышла во двор и увидела Раису, прислонившуюся

к «шестерке».

– Вот гад, – заявила она, стукнув кулаком по капоту, – сволочь! Значит, таскался по другим бабам, фотки их в кошельке носил, а я его хорони? Ну уж нет! Пусть они его и зарывают!

Я втолкнула взбешенную Раю в машину и повезла ее домой. Беднягу словно прорвало, она принялась рассказывать мне про свою семейную жизнь. В двух словах счастье выглядело так: гулял и пил. Именно в такой последовательности. В молодости Витя был ходок, но потом постепенно алкоголь отнял у него все мужские силы, и Каретников превратился почти в импотента.

– Вот оно как, – злилась Раиса, – значит, со мной не получалось, а со всякими прошмандовками запросто! Нет, ты только подумай! Фотку при себе таскал! Мою, между прочим, никогда не носил!

– Хочешь, заедем в кафе, выпьем кофе? – предложила я.

Раиса вздохнула:

– Ну, денег-то у меня на гулянки нет.

– Я приглашаю, смотри, вон там, справа, похоже, милое местечко. Поздно, правда, но оно открыто.

– Давай, – согласилась Раиса, – сто лет в ресторан не заглядывала.

Глава 7

Назвать рестораном небольшой зальчик с пятью столиками было как-то слишком. Но Раиса по-детски радостно разглядывала меню.

– Мне мясо с грибами, – наконец решилась она, – жареной картошечки побольше, потом торт, шоколадный, и чаю с сахаром.

Когда официантка ушла, Рая вздохнула:

– Вот всегда со мной так, поем, и легче делается! Чем больше испереживаюсь, тем сильней аппетит.

Еду подали быстро, и она оказалась неожиданно вкусной.

Рая довольно быстро расправилась с вырезкой и, запуская ложку в торт, заявила:

– Знаешь, хорошо, что я эту фотку увидела.

– Почему?

– А похороню и забуду Витьку. Другая жизнь пойдет, без пьяницы. Ведь я и не старая совсем, пятидесяти нет, – разоткровенничалась Раиса, – может, еще встречу мужика нормального.

Я поколебалась, потом спросила:

– А ты никогда не видела эту женщину, ну, чей снимок у Вити обнаружился?

Раиса пожала полными плечами:

– С первого раза она мне незнакомой показалась.

Я вытащила фотографию.

– А со второго?

Каретникова выхватила из моих пальцев глянцевое фото.

– Ну и уродина! Морда мерзкая! Нет, мы никогда не встречались. Вот сволочь!

– Знаешь, что мне кажется?

– Ну?

– С Виктором же еще один мужчина погиб.

– И чего? – не дала мне договорить Рая. – Я видела его фотку в морге, незнакомый он мне. Витька-то легко с людьми снюхивался, сядет водку пить на скамеечку – и готово, скорешился со всей улицей. И потом, какое мне дело до чужого мужика?

– Думается, в морге просто перепутали вещи, – спокойно закончила я, – кошелек не Витьки, а второго парня. Это фотография его любовницы, ты на мужа зла не держи.

Раиса поперхнулась:

– Вона чего! Значит, и пятьсот баксов не мои? Ну уж нет! Это Витюхин кошель, я сама его ему покупала. Не выйдет номер! Деньги никому не отдам.

Я довезла ее до дома, посидела на кухне с полчаса, дождалась, пока в квартире появилась слегка запыхавшаяся,

полная крашеная блондинка, назвавшаяся Аней, и ушла. В душе боролись сомнения: рассказать Раисе про то, что я знаю, чье лицо изображено на фото, или нет? То, что Галка никогда бы не стала иметь дела с нищим алкоголиком, испытывающим сексуальные затруднения, мне было ясно. Сорокина – она такая расчетливая, злая и очень жадная. Думать о том, что Галя могла влюбиться в Виктора и потерять голову, просто смешно. Больше всего на свете Галка любит ассигнации, а какое богатство у Каретникова?

Дома почему-то было пусто. Собаки, спавшие гуртом на диване, страшно обрадовались при виде хозяйки и начали ходить за мной по пятам.

– Нечего даже надеяться на внеплановую кормежку, – сообщила я им, – получите ожирение сердца и печени. Не следующий день я, проводив всех, снова легла в кровать и выспалась, потом занялась хозяйством, убрала квартиру и, лишь поставив пылесос в кладовку, вынула из ящика стола лупу и принялась тщательно изучать фотографию. Так, похоже, она была сделана на отдыхе. На Галкиных обнаженных плечах обозначились лямки то ли от сарафана, то ли от купальника. Сбоку виднеется что-то ярко-красное, вроде буйно цветущего южного дерева. Изображение явно вырезано из большого снимка, от Галки остались лишь голова, шея и плечи, от растения лишь кусок…

Внезапно у меня в голове всплыло одно воспоминание, и я ринулась к нашим альбомам. Где же это, а? Я перелистывала страницы. Вот! Точно! Надо же, я не ошиблась.

Передо мной оказалась цветная фотография. В прошлом году, летом, Ленька праздновал день рождения, он у него двадцать восьмого июля, в самую жару. Поэтому все присутствующие облачились в легкие, почти невесомые одежды. Учитывая зной, Леня решил гулять за городом, нашел совершенно чудесное место со смешным названием «Тонкий слон». Гостей было не очень много: Карен Амбарцумов с женой Мэри и дочерью Наной, вся наша семья в полном составе, исключая собак, Тина Рокотова с любовником Женей, ну и Сорокины. Ленька не только заказал шикарный стол и живую музыку, он еще нанял фотографа.

Перед началом празднества дядька с «Кодаком» выстроил нас всех у входа, где в кадке «росло» искусственное дерево с ярко-красными цветами, и защелкал камерой. В течение вечера он, словно торнадо, носился по залу, а на выходе каждой семье дали пакет с готовыми снимками. Для меня осталось загадкой, каким образом фотограф успел проявить и отпечатать пленку.

Я закрыла альбом. Так, интересная история получается. Галка якобы уезжает к таинственному любовнику, ее цепочка, или очень похожее на нее украшение, болтается на ноге у тетки, которую Витя вместе с приятелем запихивают в «Жигули». В спальне Каретниковых обнаруживается сначала носовой платок Галки, а потом пряжка с ее туфли. Ладно, пусть цепочка и пряжка не принадлежали Сорокиной. В конце концов, многие женщины могли купить себе такие украшения и обувь. Но платочек! Он точно выпал из кармана Галки! Далее Каретников погибает. Впрочем, тут ничего странного нет, он сел пьяным за руль и не справился с управлением. Но потом начинаются просто чудеса! В портмоне плохообеспеченного алкоголика обнаруживаются пятьсот долларов и фото Галки. Снимков сделано было не так уж и много, всего несколько. Значит, мне нужно под благовидным предлогом навестить Карена, Тину и постараться заглянуть в их семейный архив. Тот, у кого не обнаружится фото, скорей всего, будет замешан в загадочной истории. Итак, с кого начать?