Ночь богонгов и двадцать три пули
Шрифт:
— Тиу-у-у-у! — приветливо пискнула машина.
— И я рад тебя видеть, Миссис, — открывая дверцу водителя, дружелюбно откликнулся Эрнандес. — Покатаемся немного? Интересуешься, мол, куда? Сейчас уточним…
Он включил бортовой компьютер, вошёл в «меню» и осторожно прикоснулся подушечкой указательного пальца к слову — «Поиск».
На квадратном экране появилась карта города, испещрённая разноцветными точками.
— Сегодня Канберра для меня неактуальна, — проворчал Смок. — Нужна карта Австралии. Как же её вытащить из мудрых компьютерных недр? Ага, кажется, получилось…. Это — Макс, приближающийся к Сиднею. Вот, Танго катит на рейсовом автобусе. А данная светло-жёлтая точка и есть она, прекрасная
Вообще-то, это являлось грубейшим нарушением всех инструкций и классическим служебным злоупотреблением. В том смысле, что отдать гражданской жене специализированный мобильный телефон, оснащённый хитрым маячком. Но по-другому не получалось. Никак. Исидора была женщиной общительной, симпатичной, обворожительной и бойкой. Хавьер же Эрнандес слыл (причём, совершенно справедливо), ужасным ревнивцем и махровым частным собственником…
Вскоре «миссис Тэтчер», с лёгкостью обгоняя попутные машины, покинула Канберру.
Смок небрежно крутил-вертел баранку и вполголоса напевал старинную аргентинскую балладу:
Говорят, что мы — выбираем дороги. Это, братцы, полная ерунда. За окошком — дожди. И сплошные тревоги. Всё — как всегда. Может, бездумно отдаться На волю шальных дорог? Подождите, ещё рано смеяться. Пусть мне поможет Бог. Звонкий ветер странствий ласкает Разгорячённое лицо. Сколько лет прошло с тех пор? Не знаю. Жизнь — коварное кольцо. Алый рассвет. Тихое утро. Дуэль на навахах. Любовь — без прикрас. Это их конечная заслуга. Дорог, что — однажды — выбрали нас…Глава восемнадцатая
Недосказанные недоговорённости
Австралия, где-то между городком Бёрнсом и Большим Водораздельным хребтом
Она, мысленно перекрестившись, медленно повернула ключ зажигания. Древний автомобильный мотор, вопреки опасениям, загудел сыто и уверенно.
Выжав сцепление, Алина плавно надавила на педаль газа. Грузовичок, слегка покачиваясь на колдобинах и рытвинах, медленно покатил по просёлочной дороге, знатно раскисшей во время недавнего ливня.
На северо-западе опять угрожающе зарокотало, из низких серых туч закапали крупные дождевые капли.
— Пусть гремит и капает, — одобрила Аль. — Нам это только на руку. Глядишь, и уйдём от погони…
— От погони? — насторожился Свенн.
— Ага. Уже, наверняка, идут по следу.
— Идут?
— Ну, едут. А когда погода нормализуется, то и полетят.
— Кто — полетит?
— Извини, но точно сказать не могу, — усмехнулась девушка. — Может, полиция. Может, военные. А, скорее всего, и те, и другие…. Понимаешь, констебля Лариджа уже освободили. Ну, того усатого типа, которого я привязала к подлокотникам кресла. Наверное, кто-то любопытный видел — и как он зашёл в коттедж, и как мы, забросив в фургон кучу вещичек, спешно уезжали. Словно бы скрывались-улепётывали от потенциальной опасности…. Видел, что-то заподозрил и сообщил — куда надо. А Ларидж, оказавшись на воле, тут же сообщил освободителям…э-э-э (она чуть не ляпнула — «моё имя и фамилию»), номер виманы и подробно описал мою внешность.
— Погоня — это здорово! — по-мальчишески блестя глазами, объявил сосед по кабине грузовичка. — Настоящее приключенье. Я о погонях и приключениях только в толстых книжках читал…. Об освобождённом констебле тебе «тётя Маришка» сообщила? То есть, здешняя резидентка Системы?
— Она самая. Резидентка.
— И что мы теперь будем делать?
— Потом объясню. Чуть позже. Мне надо подумать. Так что, заместитель, не отвлекай. Помолчи немного и, пожалуйста, не обижайся…
Примерно через час, проехав несколько развилок-перекрёстков, грузовичок выбрался на приличное асфальтовое шоссе. Не смотря на кардинальную смену дорожного покрытия, скорость передвижения практически не увеличилась.
— Заблудились? — предположил наблюдательный Свенн. — Сбились с маршрута?
— Пока ещё нет, — задумчиво хмыкнула Аль. — С правой стороны должна отыскаться боковая отворотка. Высматриваю.
— Вон же — неприметная дорожка. Отходит направо.
— Это не та. Рядом с нужной размещён соответствующий знак. Только он, э-э-э, как меня предупредили, установлен по-хитрому. То есть, слегка замаскирован, чтобы не бросался — всем подряд — в глаза. Ага, мелькнуло что-то похожее…
Машина, противно взвизгнув старенькими тормозными колодками, остановилась. На коротеньком столбике, притаившемся между двумя чахлыми кустами акации, была закреплена прямоугольная серо-белая табличка с надписью тёмно-синими буквами — «Alekseevka — 2, 5».
— Да, если бы ехали чуть побыстрее, то, наверняка, проскочили бы мимо, — признал Свенн. — Что мы видим на табличке? Какие-то непонятные для меня значки…
— Название искомого населённого пункта и расстояние до него от этого места, — пояснила Алина. — Вернее, расстояние до границы частного земельного владения. Сама деревушка, скорее всего, находится дальше.
— Откуда ты узнала, что дальше?
— От престарелого пархатого верблюда.
— Извини, не понял.
— Что изображено на табличке чуть ниже тёмно-синих значков?
— Э-э-э…. Какой-то узкий горизонтальный контур. Верно? — засомневался молодой человек. — Чёрный участок, не закрашенный. Чёрный, не закрашенный…. Что это такое?
— Шлагбаум. Баум-баум-баум…
— Баум-баум?
— Ага. Анекдот такой, про не в меру любопытную ворону. Неужели, никогда не слышал?
— Анекдот? Это, собственно, как?
— Потом, темнота космическая, объясню, — заводя автомобиль, развеселилась Аль. — Как можно жить без анекдотов и баек? Нонсенс законченный и странный, лишённый глубинного смысла…. Короче говоря, этот знак говорит о следующем. Алексеевка является закрытым населённым пунктом. То есть, располагается на приватных землях, огороженных, скорее всего, надёжным забором.
— Как же мы попадём внутрь? — забеспокоился Свенн. — Бросим виману и, помогая друг другу, перелезем через преграду?
— Обойдёмся без утомительных физических упражнений. В земных заборах всегда имеются прорехи, перегороженные шлагбаумами. Это такие длинные полосатые палки, расположенные горизонтально. Их поднимают, давая проехать, только перед виманами, в которых сидят свои.
— Неплохо придумано. А перед нами шлагбаум поднимут? Мы — для жителей Алексеевки — являемся «своими»?
— Поднимут, — сосредоточенно вертя баранку, пообещала девушка. — Впустят на территорию поселения, накормят, напоят, предоставят спальные места и окажут другую посильную помощь. Резидентша уже обо всём договорилась…. Ну, и дорожка. Сплошные колдобины, ямины и прочие рытвины. Обочина — по обеим сторонам — заросла высоченной травой и шикарными лопухами. Староверы, судя по всему, не балуют внешний мир частыми визитами.