Ночь черных звезд
Шрифт:
— Как у вас тут дела? — поинтересовался Теймо.
— Ничего хорошего, — помрачнел Сайвиар. — Вы, наверное, уже знаете, что мы потеряли семь населенных планет? Еще на трех очень тяжелое положение. Их население тоже погибло бы, но, слава Всевышнему, Контроль успел передать Постигающим Ключ, и они нейтрализовали находящиеся поблизости корабли Блэки. Санкт-Рена потом прислала помощь, за что спасибо Ее величеству. С эпидемиями огромным напряжением сил удалось справиться, но не хватает самого необходимого.
— Прошу вас передать список того, чего не хватает, — вмешался Ленц. — В течение двух дней мы все пришлем.
— Благодарю. Через полчаса список будет у вас.
Старший официал выслушал какого-то подошедшего к нему человека и снова повернулся к экрану:
— Адай Аарн готов к перемещению. Вот координаты, куда открывать гиперпереход.
Вскоре все еще болезненно худой Лар даль Далливан оказался на борту, где немедленно попал в руки целителей, взявшихся за него со всем пылом, невзирая на протесты. Впрочем, не так уж сильно он и протестовал, хорошо помня, что такое целители Ордена.
Задерживаться на орбите Далата не стали. На сей раз Баг потребовал не считаться с энергозатратами, и крейсер после окончания расчета локации переместился на орбиту планеты, с которой все началось. Невдалеке болталось десятка два кораблей Блэки, но они не успели ничего сделать — Ключ был активирован сразу после выхода «Второго Порога» в реальное пространство, и перекрыл им доступ в Белую Грань.
— Начинайте сканирование! — скомандовал Баг.
Ученые поспешили выполнить его приказ и запустили свое оборудование, контролируемое, естественно, Сайтархом — никто, кроме дварха, не смог бы с этим справиться. Данные начали постепенно накапливаться. Как ни странно, ничего необычного Баг в них не обнаруживал. Ни в каком диапазоне. Гравиметрическое, гиперпространственное, тахионное сканирование ничего не давало.
— На уровне Сети тоже ничего, — эмообраз Лара рдел цветами тревоги. — Обычная планета Белой Зоны, вторичного цикла, ненаселенная. Но на уровне подсознания ощущается отголосок омерзения, и объяснить это я не могу. Вызывайте Бардов, возможно, они смогут понять.
Через два часа километрах в ста от «Второго Порога» как призрак возникла из пустоты золотистая пирамида. Она оказалась значительно меньше секторальной станции, всего в два раза превышая по размерам крейсер. А затем в рубке появился широколицый улыбающийся разгильдяй с торчащими во все стороны соломенного цвета волосами, как ни странно, короткими, что было не похоже на Безумных Бардов. Однако гитара со световыми струнами в его руках говорила сама за себя.
— О, Адай! — удивился гость. — Я думал, ты уже к себе, в Сферы, смылся.
— Я застрял в физическом теле… — недовольно скривился Лар. — Боюсь, теперь, пока оно не помрет, мне домой не добраться.
— Хорошо тебя приплющило… — сочувственно покивал Бард. — Ладно, к делу. Меня Саймоном зовут. Ты что-нибудь обнаружил?
— Ни хрена интересного, — раздраженно махнул рукой Адай. — Из Сети планетка видится как обычно, но вызывает омерзение.
— У меня тоже. Хотел бы только причину понять.
— А я не хотел бы? Да вот не получается.
— Ну, и что делать станем? — почесал в затылке Саймон, еще сильнее взлохматив волосы.
— Думаю, стоит в Сеть наведаться и посмотреть изнутри. Блэки поблизости нет.
— А чьи же это корыта на орбите болтаются?
— Они уже безопасны, мы применили Ключ.
— Тогда давай сходим.
Контролирующие переглянулись. Бард ударил по струнам, а Лар развел руки в стороны, его тело внезапно исказилось, распалось на десятки световых полотнищ, которые, пересекаясь, сыграли в воздухе феерию цвета и исчезли.
— Какой быстрый… — заметил Бард, продолжая наращивать темп.
Из его рта хлынула кровь, и он тоже исчез во вспышке света.
Ленц задумчиво посмотрел на место, где только что стояли эти двое, покачал головой и подошел к Багу.
— Как думаешь, у них что-нибудь выйдет?
— Надеюсь, да, — проворчал физик. — Или нам придется возвращаться несолоно хлебавши. Другими способами мы ничего обнаружить не смогли.
— Остается ждать…
Ждать пришлось довольно долго, больше четырех часов, однако ученые времени зря не теряли, продолжая сканирование пространства-времени на всех доступных уровнях. И в конце концов Багу все-таки удалось вычленить слабые тахионные искажения в нескольких миллионах километров от планеты, что говорило о недавнем открытии там временного провала. Или чего-то иного, связанного с временными аномалиями.
Довольно хрюкнув, физик написал в воздухе перед собой несколько многоэтажных формул и замер на месте, перестав обращать на что-либо внимание. Изредка он дописывал еще какую-то часть формулы, затем либо оставлял ее, либо стирал. Судя по всему, Баг выстраивал какую-то понятную только ему сложнейшую математическую модель. Остальные ученые растерянно переглядывались и обменивались недоуменными эмообразами, тоже ничего не понимая.
Как только Адай Аарн и Безумный Бард вышли из Сети, Баг мгновенно забыл о своих формулах и ринулся к ним.
— Ну что, нашли что-нибудь?! — с жаром вопросил он.
— Кое-что, — лаконично ответил Саймон, переглянувшись с Ларом. — Ты, как вижу, тоже.
— Очень слабые тахионные искажения, — словно не слыша его, пробурчал ученый. — Обнаружили временную нестабильность?
— Да, — кивнул Бард. — Но не только. Нестабильность завязана на три пространственные точки. Некое подобие части сиура.
— Так я и думал, — усмехнулся Баг. — Вторую пространственную точку могу назвать сразу. Мир Марии Дельгато, Суэл. Вспомните, что случилось там с секторальной станцией.
— Но ведь в этом была виновата сама Мариа, — нахмурился Саймон. — Как только она умерла, все прекратилось.
— Ой ли?.. — в голосе ученого появилась ирония. — Скорее всего, она была просто эффектором, не более того. Подобные Марии изредка рождаются, но получить силу при текущих свойствах окружающего их пространства-времени не могут. Чтобы смогли, пространство-время должно измениться, измениться кардинально. Я наконец-то сумел выстроить приблизительную модель произошедшего изменения, сделав несколько допущений. Ваши слова о временном искажении подтвердили мою правоту. Поэтому вторая точка — это действительно Суэл, а вот где находится третья — я определить не могу. Надеюсь, пока не могу.