Ночь, когда пролились звезды. Том второй
Шрифт:
«Оказавшись в нужном воспоминании, вы можете нарушить его или изменить. А при желании – стереть совсем» – вспыли в голове прощальные слова Ву.
Летта снова перевела взгляд на маленький фиолетовый камушек в руках. Такой хрупкий на вид.
В ее силах было прекратить все это. Лишь немного надавить, и все эти воспоминания рассыпятся в прах вместе с камнем.
Одно легкое движение пальцев, и больше не будет боли.
Она чувствовала ее вместе с ним. Эти тиски больно сжимали и ее грудь тоже. Это было невыносимо. До боли, до крика, невыносимо.
Но она могла просто прекратить
Зажатое между большим и указательным пальцем.
Глава 26. Касание
Это пробуждение было таким же рваным и беспокойным, как и сон, что терзал ее и никак не хотел выпускать из своих скользких пальцев. С тяжелым рваным вдохом она вынырнула в реальность и замерла, все еще пытаясь скинуть с себя тот липкий кошмар.
Осознание того, где она и как оказалась в этом душном и пыльном помещении, на пропахших сигаретным дымом простынях, приходило к ней с большой неохотой. Единственное, что помогло проложить путь к реальности окончательно – тихий размеренный скрип и чужое дыхание.
Открыв глаза и повернувшись набок, она увидела Лиама. Он сидел на полу, привалившись спиной к груде холстов и бесстрастно водил карандашом по белой бумаге большого блокнота. И даже то, что их взгляды встретились, его нисколько не смутило. Он продолжал сосредоточенно рисовать.
– Который час? – хрипло спросила Летта, прочищая горло. Безумно хотелось пить. Но, зная Лиама, если у него здесь и завалялось что-то, то спичку к этому лучше не подносить.
При виде его непривычно спокойных выразительных глаз, обрамленных густыми черными ресницами, она с содроганием вспомнила образы из своего видения. Что это было – чужие воспоминания или ужасный, дурной сон?
Конечно, она знала, что это было. Как и то, что так и не решилась сомкнуть пальцы.
– Понятия не имею, – беспечно пожал плечами Лиам и продолжил рисовать, периодически заглядывая в ее лицо. И это так сильно ее разозлило!
– Почему ты не разбудил меня? – Лиам сделал вид, что не услышал вопроса, и это разозлило ее сильнее. – Можешь оставаться здесь и дальше, а я иду за Нео! – вскочив на ноги, она чувствовала, что ее колотит от гнева его отношение ко всему происходящему. Но как только их взгляды встретились вновь – ее прямой и гневный и его спокойный и бесстрастный – она вспомнила ужасающие видения прошедшей ночи, и весь гнев сразу испарился. Она помнила его чувства, что тогда ощущались совсем как свои собственные. Чувство абсолютной беспомощности и затопившей сердце несправедливости. Чувство потери и тупого гнева. Чувство всепоглощающего одиночества.
Ее пробрала дрожь, а вместе с ней пришло и осознание – она даже понятия не имеет, о чем он думает сейчас и что чувствует. Какие барьеры ставит внутри собственной души и что за ними скрывает.
Чтобы понять его, ей пришлось бы пережить то, чего она ни за что бы не пережила.
– Чего уставилась, куколка? – нахмурив брови, тихо и настороженно произнес он.
Он не помнил. Он не знал. Но почувствовал неладное.
– Ничего, – уже без капли гнева, тихо ответила она, застыв у лестницы. – Идем?
Она винила себя. Она была так не права, позволив себе вторгнуться в чужое сознание. Но тогда ее состояние было сравнимо с безумием. С агонией, с голосом в голове, который велел ей докопаться до сути. И она дала себе обещание впредь научиться посылать этот голос в задницу.
– Нет, – вдруг покачал головой Лиам и наклонил ее, сделав в блокноте еще пару рваных штрихов.
– Еще не рассвело? – догадалась Летта. Конечно, не смотря на паталогическую испорченность характера Лиама, понятия о дружбе и чести у него явно имелись, как бы старательно он их не скрывал.
Ей так хотелось подойти к нему, сесть рядом и просто молча обнять.
Но она не была уверена, что он ее не оттолкнет.
– Верно, – сухо ответил Лиам и откинул в сторону блокнот, переворачивая страницу, чтобы Летта не могла увидеть рисунок.
Как? Как он пережил столько потерь и не шагнул в толпу Светочей, просто чтобы больше не чувствовать? Просто, чтобы больше не было больно. Наверное, она поступила бы так. Потому что грудь все еще разрывало от пережитых эмоций другого человека. Она подумала, что у человеческого сердца есть какой-то лимит боли, который оно способно пережить. И Лиам его уже исчерпал.
– Мне здесь нравится, – прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза, она осела на пол. Ей просто нужно было что-то ему сказать.
– Намекаешь, что теперь я должен приглашать тебя в гости, куколка? – она не видела его лица, но слышала, как он хмыкнул. – Как я уже говорил, в моей лодке только одно место.
– Я помню, – теперь уже понимающе улыбнулась она.
Сейчас она чувствовала, будто по ее телу провели линию – от макушки и до ног – разделившую ее на две равные части. Одну грело приятным теплом от предстоящей встречи с Нео, и в то же время неприятно крутило от волнения за него. Вторая же будто пылала. И в центре бушующего пламени мелькали лишь фрагменты собственных и чужих чувств, перемешанных межу собой. А где-то на горизонте она видела серые грустные глаза и слышала, как хриплый голос отчаянно повторяет ее имя.
Рассвет наступил через час. Как только Лиам откинул люк, она увидела, как последний силуэт Светочи растворяется в оранжевых лучах солнца.
Назад она практически бежала, не помня себя от волнения. По началу Лиам ворчал на нее за это, но после и сам ускорил шаг. Что могло случится с Нео за одну ночь? Да что угодно.
Сколько бы предостережений не донеслось до нее сзади, она все равно влетела в заброшенный храм первой. Ее встретила непроглядная темнота. Но больше всего пугала тишина.
– Нео! – крикнула она, пока Лиам сзади разжигал трубку неона.
– Эй, демоны, мы здесь! Все сюда! – передразнил ее Лиам. Летта насупилась, но теперь уже шла рядом с ним, в круге света, внимательно смотря под ноги.
Он не отозвался на ее голос.
Почему он не отозвался?
– Надеюсь, выдержит, – бормотал себе под нос Лиам, привязывая конец веревки, которую он нашел в своем укрытии, к ближайшей разрушенной колонне. Закончив, он подергал за бичевку, чтобы убедиться, что она держится.