Ночь которая умирает (сборник)
Шрифт:
— Именно так. Вы можете мне помочь?
— Я ничего о нем не знаю. И не желаю слышать. Так полезнее для здоровья!
Магнус Рудольф покачал головой.
— Понятно. И все же благодарю вас.
Боэк ткнул пухлым пальцем в сторону высокого здания, возведенного из водорослевых панелей, укрепленных на каркасе из побелевших костей.
— Это — мэрия, — сказал он. — Мэр живет на самой верхотуре, где ему легче — ха! ха! — хранить муниципальные деньги.
— Каковы его функции? — спросил Магнус Рудольф, осторожно стряхивая пыль
— Он встречает корабли с туристами и разгуливает по городу в красной шапочке. Он же исполняет функции судьи, распоряжается муниципальными фондами и платит служащим. Лично я считаю, что у него маловато серого вещества, чтобы быть Макинчем.
— Мне хочется осмотреть сейф, с которым столь беззастенчиво обращается Макинч, — сказал Магнус Рудольф.
Они толкнули легкую скрипучую дверь и оказались в длинном низком зале. Старые, видавшие виды стены проели ящерицы, и сквозь дыры внутрь проникали двухцветные лучи света, отчего пол казался испещренным синей и красной мозаикой. Массивный сейф, древний металлический короб с кнопочным замком, выступал из стены напротив.
Из отверстия в потолке выглянула плоская головка со смешным красным клювиком и длинная шея, покрытая желтыми чешуйками. На вошедших уставился пурпурный глаз. Вслед за шеей показалось стройное тело — птица мягко приземлилась на гибкие ноги.
— Здравствуйте, господин мэр, — сердечно проворковал Боэк. — Позвольте представить вам посланца Главной ставки мистера Рудольфа.
Затем он повернулся к Магнусу Рудольфу:
— Наш мэр, Жужу-Жижи.
— Восхищен, — пронзительно проверещал мэр. — Хотите получить мой автограф?
— Конечно, — ответил Магнус Рудольф. — Буду безмерно рад.
Мэр сунул голову между ногами и достал из набрюшной сумки карточку с непонятными Магнусу Рудольфу письменами.
— Это — мое имя, начертанное знаками моей родной планеты. Грубо говоря, оно значит — "чарующая вибрация".
— Благодарю вас, — улыбнулся Магнус Рудольф. — Я сохраню это как сувенир из Склеротто. Кстати, я прибыл сюда, чтобы арестовать существо, известное под именем Макинч. — Мэр издал пронзительный вопль и быстро взад-вперед закачал головой. — И полагаю, что вы можете оказать мне содействие.
Шея мэра описала в воздухе серию зигзагообразных движений.
— Нет, нет и нет! — тоненьким голоском сообщил он. — Я ничего не знаю, я — мэр.
Боэк поглядел на Магнуса Рудольфа, и тот кивнул.
— Ну что же, господин мэр, тогда мы покинем вас, — заспешил Боэк. — Я зашел, чтобы представить своего друга.
— Восхищен, — хрипло прокаркал мэр. Затем напряг ноги, подпрыгнул и исчез в отверстии в потолке.
Они прошли еще с сотню метров, щурясь от красного и синего света, и подошли к тюрьме, длинному бараку из сланца. Двери камер выходили прямо на улицу. За решетками виднелись печальная головка желтой птицы, безмятежное лицо антропоида с Капеллы и человека, который проводил взглядом Боэка и Магнуса Рудольфа, а потом лениво сплюнул, подняв фонтанчик пыли.
— Что они натворили? — поинтересовался Магнус Рудольф.
— Человек украл материал для крыши, желтая птица напала на юную стоножку с Портмара, а про капелланца ничего не знаю. Начальник полиции, тип с Сириуса-5, живет позади тюрьмы.
Кабинет начальника полиции был огромной палаткой из брезента, а сам начальник — чудовищных размеров амфибией в форме торпеды. Его плавники заканчивались длинной бахромой, черная кожа блестела, и от нее исходил неприятный сладковатый запах. Голову его, как корона, венчал ряд глубоко посаженных, круглых, словно жемчужины, глаз.
Когда Боэк и Магнус Рудольф, усталые, вспотевшие и грязные, завернули за угол барака, он, дрожа и покачиваясь, приподнялся на пружинистых плавниках и скрестил два из них на груди. Там, где находилась бахрома, появились слова — белые буквы на черном фоне.
— Здравствуйте, мистер Боэк. Здравствуйте, господин.
— Хэлло, Фриц! — ответил Боэк. — Я проходил мимо. Показываю другу город.
Амфибия уселась на корытообразное сиденье. Плавник коснулся груди, первая фраза исчезла, и появилась другая.
— Чем могу быть полезен?
— Я пытаюсь найти Макинча, — ответил Магнус Рудольф. — Вы мне можете помочь?
Плавники вздрогнули и тут же коснулись торса.
— Я ничего не знаю. Но окажу вам официальное содействие, когда понадобится.
Магнус Рудольф кивнул и медленно отвернулся.
— Я вас поставлю в известность, если что-нибудь разузнаю.
— А теперь, — сказал Боэк, откашлявшись, чтобы прочистить забитое пылью горло, — остается почта. — Он повернулся и посмотрел в сторону экспортных складов. — Думаю, мы быстрее доберемся пешком, чем на машине.
Магнус Рудольф поднял глаза к двум солнцам, сиявшим в аквамариновом небе.
— К вечеру не бывает свежее?
— Чуть-чуть, — ответил Боэк, решительно шагая вперед. — Надо вернуться в миссию до наступления сумерек. Мне всегда не по себе, когда наступает ночь. Особенно теперь, с этим Макинчем.
Он поджал губы.
Дорожка между развалюхами вывела их к морю. Вокруг кипела жизнь во всех ее формах. Через двери и окна можно было видеть неподвижные массивные фигуры, быстрые мятущиеся тени.
За землянами следили глаза дюжины невозмутимых скатов, до их ушей доносились неведомые звуки, их ноздри щекотали самые невероятные запахи.
Все вокруг покраснело — голубое солнце склонялось к горизонту. Когда они приблизились к почте, лачуге из сланца, прилепившейся к зданию космопорта, оно зашло.
Если Магнус Рудольф рассчитывал, что почтарь, многоножка с Портмара, проявит энтузиазм по поводу его миссии, то он был разочарован. Они застали служителя связи за разбором почты — стоя на половине ножек, второй половиной он раскладывал письма по ящикам.