Ночь любви в противогазе

Калинина Дарья Александровна

Эта мысль посетила голову Алины, и девушке снова стало не по себе.

— Девчонки! — крикнула она, оборачиваясь к своим подругам. — Позовите врача!

Она ожидала, что хоть сейчас при упоминании о враче Рябова зашевелится. Но ничуть не бывало. Она продолжала лежать на холодном кафеле и молчать.

— Что же такое? — пробормотала Алина, осторожно переворачивая тело Рябовой.

Наконец ей это удалось. И Алина приложила ухо к груди Рябовой, потом попыталась нащупать пульс на запястье и шее. Ничего не получалось. Сердце не билось. А пульс не прощупывался

нигде.

— Девчонки! — закричала Алина снова, но на этот раз гораздо громче. — Бегите за Натальей! Срочно!

— Да что там случилось?

— С Рябовой плохо!

Первой Алину послушалась Сергеева Нина. Неторопливо шевеля своими самыми полными в команде ногами, она пошла за тренером.

— Да поживей ты! — крикнула ей вслед Алина, опускаясь рядом с Рябовой и пытаясь делать той искусственное дыхание. — Шевели своими булками!

Остальные девушки подошли к ней и столпились возле нее и лежащей на полу Рябовой.

— Что с ней?

— Что ты делаешь, Алина?

— Искусственное дыхание?

— Она не дышит?

— И сердце не стучит?

— Она что, шею себе сломала?

— Нет, шея у нее в порядке. Наверное, головой здорово тюкнулась.

— Что за ерунда! Я видела, как она грохнулась. Не могла она себе сломать ни голову, ни шею! Максимум, колено разбила или локти!

Алина оторвалась от своего занятия и с гневом взглянула на столпившихся возле нее членов команды.

— Вы что, совсем дуры?! — закричала она. — Помогите мне! Вы что совсем ничего не понимаете? Она же не дышит!

Катя Малинина испуганно ойкнула и опустилась рядом с Алиной. Девушка стала давить на ребра Рябовой, пытаясь заставить ее сердце забиться вновь. А Алина продолжала вдувать в легкие Рябовой воздух. Но Рябова не шевелилась. И не подавала признаков жизни. Искусственное дыхание не помогало. Хотя подоспевший врач Осип Михайлович, которого привела тренер команды, продолжил реанимационные мероприятия, начатые Алиной.

До приезда «Скорой помощи» он проделал ряд манипуляций с телом Рябовой, пытаясь вызвать угасшее сердцебиение. Но по прошествии десяти минут ничего не изменилось. И врач со «Скорой помощи», когда не помог даже электрошок, вынес неутешительный вердикт.

— Ваша девушка мертва. По внешнему виду, произошла остановка сердца.

Он отвернулся, а Осип Михайлович шепотом спросил:

— Она принимала допинг?

Вопрос был задан Наталье Константиновне. И свидетельствовал о степени близости между ней и врачом команды. Осип Михайлович был в спорте не первый день. И прекрасно знал обо всех хитростях, к которым прибегают тренеры, чтобы дать своим воспитанникам шанс выиграть соревнования.

— Она проверялась на допинг?

— Нет. Никогда. Она всегда была в запасном составе. Предстоящие выступления должны были стать ее первым опытом. Девочка очень волновалась. Еще бы, первые выступления!

Осип Михайлович лишь покачал в ответ головой.

— Боюсь, что она уже нигде и никогда не сможет выступать. Разве что на кладбище на своих собственных похоронах.

Эти слова не сразу дошли до сознания столпившихся возле тела Рябовой девчонок. Первой заревела Наташа Королькова. Она прислонилась к плечу более рослой Алины и самозабвенно рыдала.

— Бедная Танька! Как жалко-то ее, Господи!

— Нашла кого жалеть, — тут же отозвалась угрюмая Сергеева.

— Конечно, она была заразой! Мужа у Вички увела. И спортсменкой была аховой. Но чтобы так… Умереть совсем молодой! Нет, такой судьбы я бы никому не пожелала!

— Доктор, а вы уверены, что она мертва?

Но Осип Михайлович в ответ только фыркнул. Да и что тут было отвечать, когда тело Рябовой санитары упаковывали в пластиковый мешок. Руководство плавательного бассейна во избежание ненужной шумихи постаралось как можно быстрее избавиться от тела погибшей девушки. Вступив в противоречие со всеми возможными милицейскими протоколами, тело было спешно вынесено из бассейна. А милиция, когда она прибыла, была проведена прямо в тренерскую к Наталье Константиновне.

Туда же пришел директор бассейна и врач команды. О чем говорили эти люди, девочки из команды, конечно, не знали. Но они видели, что менты не стали осматривать ни место происшествия, ни другие помещения. Они просто загрузились обратно в свою машину и уехали прочь, сделав всего несколько торопливых фотографий.

— Они даже не собираются расследовать причины смерти Рябовой! — возмутилась Алина, наблюдавшая за поведением ментов. — Собираются списать все на несчастный случай.

— Я тоже слышала. Переусердствовала, мол, на тренировке девчонка. Или запрещенный препарат самостоятельно приняла.

— Знаю, как это бывает!

Алина была очень сердита, но сама толком не понимала, почему. Возможно, потому что смерть Рябовой, потрясшая ее саму, оставила совершенно равнодушной и Наталью Константиновну, и врача. Да и другие девчонки не больно-то переживали.

— Конечно, это ужасно, что произошло. Но девчонки… Если говорить откровенно, то смерть Рябовой — это подарок небес для всех нас. Теперь в команду может вернуться Серова.

— И мы победим на городских и всероссийских!

— Ура! Выходит, нам повезло?

Алина не участвовала в общем разговоре. Ей не давала покоя одна мысль. Очень уж кстати умерла Рябова. Конечно, в спорте все возможно. И возможно, что у Рябовой был какой-то застарелый порок сердца, который в конечном итоге и привел к смерти девушки, когда она была вынуждена начать тренироваться, если и не в полную силу, то близко к тому. Но почему тогда врачи, осматривающие спортсменку перед тем, как взять в сборную и допустить ее к тренировкам, ничего не нашли?

А второе предположение о том, что Рябова самостоятельно принимала какие-то препараты, которые должны были придать ей дополнительные силы и ловкость, то есть, попросту говоря, допинг, тоже полный бред. Где бы она их взяла? Такие вещи на каждом перекрестке не продаются! Это очень редкие препараты, которые распространяются исключительно между «своими». И обычно спортсмены получают их из рук своих не слишком чистоплотных тренеров.