Ночь с дьяволом
Шрифт:
– Понятно, – насмешливо перебила она его. – Тебе это не понравилось!
Он долго молчал, как будто обдумывая свои слова.
– Я тебя не браню, милая, – мягко произнес он. Потом он поднялся с колена, сел в кресло напротив и откашлялся. – И все же об этом маленьком трюке, который ты проделала ночью, благовоспитанной леди вообще не следует знать. А то, что ты сделала нынче утром… Пойми, я не браню тебя, а просто хочу понять, как вообще тебе пришло в голову… быть такой…
Фредерика не дала ему договорить, избавив
– Где, черт возьми, ты это взяла? – спросил он голосом, утратившим прежнюю мягкость.
– В сундучке для постельного белья, – призналась она. – В том, который стоит в комнате Кассандры.
– Фредди, – хрипло проговорил он, уставившись на книгу. – Если бы я хотел иметь жену со вкусами и природными данными проститутки, то я не женился бы на тебе.
Жестокость его слов потрясла ее, но она не подала и виду.
– Ну что ж, я думаю, ты большой лицемер, Бентли Ратледж.
У него начала подергиваться жилка на скуле.
– Не объяснишь ли, как это понимать?
– Говорят, что ты самый большой распутник в шести графствах, – пояснила она в ответ. – Однако ты хочешь, чтобы твоя жена просто лежала под тобой без движения и была довольна этим? Ты этого хочешь? Я тебя правильно поняла? Хочешь, чтобы я не двигалась? Не стонала? Или ты считаешь, что оргазм у женщины – это признак дурного воспитания?
– Остановись, Фредерика! – рявкнул он. – В течение последних недель мы, конечно, жили отнюдь не монашеской жизнью. И наслаждались этим. Но послушай меня, потому что я повторять не буду. Кассандра Ратледж была сучкой, которая манипулировала людьми, и бессердечной шлюхой. В этом доме никто не желает вспоминать о ней. Ни я. Ни Ариана. И уж тем более не мой братец. Не прикасайся к ее вещам. Держись подальше от ее комнаты. И никогда больше не упоминай ее имени. – Последние слова он произнес, направляясь к двери. Уже держась за дверную ручку, он оглянулся и посмотрел на нее.
– Куда ты идешь? – едва слышно спросила она.
– За твоей горничной, – ответил он. – Надо перевязать твою рану. Прости, что я ударил тебя, Фредди. Я очень сожалею. Видит Бог, я не хотел этого.
– Ты вернешься?
– Я иду в столярную мастерскую, чтобы починить церковную дверь, – произнес он, глядя в сторону. – Мне необходима физическая нагрузка, иначе я взорвусь.
С этими словами он широко распахнул дверь, и Куинни чуть не упала в комнату, едва удержавшись на ногах. Бентли схватил ее за плечо, чтобы помочь обрести равновесие, но было поздно. Она качнулась назад, стукнув Бентли по лицу своей метелкой.
Не сказав ни слова, Бентли помог ей удержаться на ногах, смахнув с лица сажу рукавом пиджака, вышел из комнаты.
Фредди смотрела, как он удаляется по коридору. Слишком поздно она заметила, что Куинни смотрит на нее с состраданием. Господи, неужели слуги подслушивают под дверью? Но в этом, похоже, не было необходимости. Голос Бентли был слышен далеко. Фредерика вздернула подбородок.
– Куинни, это не то, что ты подумала.
Куинни принялась энергично орудовать возле камина.
– Кто я такая, чтобы что-то думать, мэм?
В течение нескольких минут Фредерика сидела, просто наблюдая за работой служанки и размышляя над тем, что ей делать с собственной жизнью. Она была не в состоянии ни в чем разобраться, а прежде всего в собственных эмоциях. Не успела Куинни закончить свою работу, как вбежала Джейни.
– Ах, мисс! – запыхавшись, заговорила она. – Мистер Ратледж приказал мне… О Господи! – Горничная опустилась на колени перед креслом Фредерики и отодвинула с виска волосы хозяйки.
– Все не так страшно, как кажется, – сдержанно проговорила Фредерика. – Но я по крайней мере поняла, что нельзя будить человека, когда ему снится кошмар.
Обе служанки как-то нервно улыбнулись. Силы небесные, неужели никто ей не верит? Фредерика почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Бормоча какие-то банальности, Джейни направилась в гардеробную и принялась там возиться. Куинни моментально водрузила на место каминную решетку и, пожелав Фредди хорошего дня, выскочила из комнаты. Фредерике вдруг очень захотелось побыть одной. Ей нужно было подумать. Что-то ее по-прежнему тревожило.
Она позвала Джейни. Та появилась, держа в руках полоску ткани для перевязки.
Фредерика мило улыбнулась.
– Сходи на кухню и вели прислать мне чайник крепкого чая, – попросила она. – После этого я, пожалуй, действительно лягу в постель. А повязки не надо. С ней все будет выглядеть гораздо страшнее. Я позову тебя потом.
Неуверенно взглянув на хозяйку, Джейни присела в реверансе и ушла. Фредерика отправилась в гардеробную за тетрадями Кассандры. Она и сама не смогла бы сказать, зачем это делает. Она понимала лишь, что ее отношения с мужем приближаются к критической точке. По причинам, которые она не взялась бы объяснить, Фредерика почувствовала, что призрак Кассандры Ратледж отбрасывает темную тень не только на этот дом, но даже и на их брак.
Она отнесла тетради на кресло у окна. Куинни принесла чай и тут же торопливо удалилась. Фредерика отхлебнула чаю в надежде подкрепить силы, потом раскрыла тетрадь – единственную, которую еще не открывала. Ни на матерчатом зеленом переплете, ни внутри не было даты. Вообще в тетради были исписаны только первые шесть страниц. Разочарованная, Фредерика подумала о тетрадях, оставленных в сундучке; может быть, это был последний дневник Кассандры, который она только что начала и не потрудилась еще проставить даты?