Ночь с Каменным Гостем
Шрифт:
Хамские слова Фердинанда Кранаха возмутили меня до глубины души. Мы с Кирой посмотрели друг на друга и чуть заметно ухмыльнулись. Как бы не так! Если этот мужлан думает, что сумеет воспользоваться плодами нашего совместного расследования, то глубоко ошибается! Пусть рыщет по Экаресту и ищет Вулка, но и мы займемся тем же самым! И знать ему об этом вовсе не обязательно.
Мы покорно закивали головами, как будто соглашаясь с каждым его словом. Звякнул телефон, Кранах поднял трубку, я, заявив, что мне требуется посетить ванную комнату, вышла в коридор. Для убедительности хлопнув дверью и пустив струю воды из крана, я проскользнула
Из спальни я пробралась в смежный с ней кабинет. Меня поразили два больших деревянных комода, в которых в старых библиотеках обычно хранят книжные картотеки. Похоже, у инспектора Кранаха имеется своя собственная коллекция – но чего?
Я выдвинула один из ящичков и мельком просмотрела содержимое – вырезки из старых газет, библиографические указатели, фотографии… На одной из фотографий была изображена бедно обставленная комната, и я вспомнила, где видела этот мотив: в Интернете, на сайте, посвященном жертвам Сердцееда. Так и есть, инспектор Кранах собирает все, что связано с убийствами в 1923 году.
И не только с ними – во втором комоде была рассортирована информация о Вулке Климовиче и его жертвах и процессе над ним. Вот это да, оказывается, хобби Кранаха – два кровавых Вулка! Странно только, что он никогда не говорит об этом. Чтобы собрать такое количество материалов, требуется много лет и кропотливая работа. Неужели Кранах до такой степени увлечен этими двумя сумасшедшими, что вырезает из газеты каждую статью, в которой о них идет речь? Это уже похоже на манию!
– Что вы здесь делаете? – раздался грозный окрик, и я, подпрыгнув, обернулась.
На пороге стоял Фердинанд Кранах, я судорожно пыталась закрыть ящик, но его, как назло, заело. Инспектор подошел ко мне, грубо оттолкнул и задвинул ящик.
– Не стоит выдумывать очередную ложь, – он схватил меня за руку и выволок из кабинета. Закрыл его, а ключ положил в карман. – Вам и госпоже Компанеец пора уходить.
– Скажите, инспектор, почему вы уделяете такое повышенное внимание двум Вулкам и их преступлениям? – поинтересовалась я.
Кранах пристально посмотрел на меня и сказал:
– То, что я сейчас скажу вам, прошу сохранить в тайне. Моя мать Эльзбешка… стала одной из жертв Климовича!
Я глуповатым тоном произнесла:
– Я не знала, инспектор… Мне очень жаль!
– Мне тоже! – отрезал он и со всего размаху закрыл дверь кабинета.
Мы с профессоршей ретировались.
– Кранах не отличается хорошими манерами, – произнесла я, массируя запястье, на котором выделялись синие пятна – следы железной хватки инспектора. Впрочем, я понимала его недовольство моим любопытством. И его одержимость Вулком.
Кира подлила масла в огонь:
– А вы, Дана, заметили, что он выбросил из квартиры только нас, а Виолетта осталась? Они быстро нашли общий язык. И вообще, такое впечатление, что они старые знакомые.
– Ну это вряд ли, – ответила я. – Кранах познакомился с ней совсем недавно.
Я предложила Кире подвезти ее до института. Когда я затормозила на одном из перекрестков, дожидаясь зеленого сигнала светофора, произошло невероятное – профессор вылетела из салона и понеслась по трассе к тротуару. Не понимая, что случилось, я бросилась за ней.
– Кира Артемьевна, вы что, спятили! – орала я. Машины отчаянно сигналили – еще бы, мое авто блокировало движение. Я настигла профессоршу около газетного киоска.
– Вот, смотрите! – ткнула Кира пальцем в большой плакат, на котором была размещена огромная цветная фотокопия первой страницы последнего выпуска «Королевского Сплетника». – Я увидела это из салона.
Со стороны дороги доносились призывные гудки и яростные ругательства, но меня это больше не занимало. Буквы, с которых словно стекали капли крови, складывались в заголовок: «ВУЛК КЛИМОВИЧ ЖИВ! Откровения Вулка: знаменитый маньяк дал эксклюзивное интервью нашему корреспонденту Траяну Бурмистрову. Вулк открыл тайну своей личности – он – ВУЛК КЛИМОВИЧ, бежавший двадцать лет назад из тюрьмы накануне расстрела. Власти скрывали этот вопиющий факт в течение долгих лет, и только благодаря нашему корреспонденту это стало известно общественности. Вулк заявляет: «Я БУДУ УБИВАТЬ И ЕСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СЕРДЦА, И НИКТО НЕ СУМЕЕТ МЕНЯ ОСТАНОВИТЬ!!!»
Чувствуя, что колени у меня подгибаются, я облокотилась о прилавок и прошептала:
– Дайте мне свежий номер «Сплетника»!
Молоденькая продавщица развела руками и сказала:
– Все расхватали еще утром. Обещали подвезти допечатку через часок. Народ словно взбесился – еще бы, там такое пишут!
Заметив, что продавщица сама читает «Королевский Сплетник», я перегнулась через прилавок и схватила газету.
– Эй, дамочка, ты что себе позволяешь! Отдай немедленно газету! Держи воровку! – завопила девица.
Мы с профессоршей ринулись к моему автомобилю, позади которого образовался приличный хвост машин.
– Уносим ноги, вернее, колеса! – я прыгнула за руль. У машины возникло перекошенное личико продавщицы. Она забарабанила по стеклу, крича:
– Отдай газету! Я твой номер запомню и в полицию сообщу! Гадюка!
Я газанула, оставляя позади истерично кричащую продавщицу из газетного киоска. Мы неслись по улицам Экареста.
– Наш знаменитый журналист Траян Бурмистров, который уже не в первый раз становится автором сенсационных репортажей, как, впрочем, и жертвой неприкрытой агрессии инспектора Фердинанда Кранаха, снова возглавившего следственную бригаду по поимке Вулка, раскрыл тайну личности этого великого маньяка, – читала Кира. – Боже мой, так и написано – «этого великого маньяка», как будто речь идет о заслуженном ученом-физике или почтенном писателе!
– Дальше! – прервала я кудахтанье Киры.
Злость охватила меня. Как толстяк Траян, который сто раз, встречаясь со мной на светских раутах и тусовках, предлагал мне переспать, искренне полагая, что он мечта любой женщины, смог узнать о том, что Климович жив?
Следующие строчки сразили меня наповал.
– Великий маньяк связался с Траяном и поведал ему о своем побеге из самой тщательно охраняемой тюрьмы за два дня до расстрела двадцать лет назад, – читала профессор. – Вулк Климович, которого все считали мертвым, на самом деле жив! И продолжает свое кровавое дело! «Ибо сущность моей жизни – сеять смерть, – так заявил господин Климович Траяну. – И никто из жителей Экареста не может быть застрахован от того, что я не приду к нему ночью со скальпелем. Я – повелитель страха!»