Ночь скорпиона
Шрифт:
— Я согласен, Крокодил! Расскажи мне все, что знаешь, и твой клан будет жить!
— Мне недостаточно просто жить. Я требую, чтобы вы не вторгались на мои земли — я говорю о берегах реки. За порядком на них я сам прослежу.
Уаш ненадолго задумался.
— Договорились, Крокодил! Даю тебе слово верховного военачальника ливийцев. Теперь я тебя слушаю!
Глава клана поудобнее устроился на обломках стены и прикрыл глаза.
— Шумеры, которые пришли из далекой страны между двумя реками, завоевали Юг.
Уаш оторопел.
— Разве Быку не удалось отразить их нападение?
— Шумеры недолго радовались победе: армия союзников — Быка, Шакала и Аистихи, уступающая шумерской по численности, хотя шумеры и смогли подчинить себе чибисов, — отвоевала Нехен.
— Значит, Бык теперь силен как никогда!
— Бык умер.
— Если так, то в чьих руках теперь власть?
— Боги сделали царем Юга юношу по имени Нармер. Шакал и Аистиха поддерживают его власть, но что может случиться в будущем, не знает никто.
— И этот Нармер решил двинуть свою армию на Север?
— Его намерения мне неизвестны.
— Узнай, что он собирается предпринять, и сообщи мне!
— Если ты будешь соблюдать наш уговор, я буду передавать тебе донесения моих шпионов.
— Говорю еще раз: я даю тебе слово верховного военачальника ливийцев.
— В таком случае наше сотрудничество будет взаимовыгодным и мы избавимся от своих врагов.
Бесшумно и стремительно Крокодил скрылся из виду, а озадаченный ливиец остался стоять на месте. Лгун по своей природе, Уаш легко давал обещания и никогда их не выполнял. Теперь он был абсолютно уверен, что новоявленный союзник, опасный и неуправляемый, рассказал ему далеко не все и в дальнейшем будет пытаться им манипулировать. Но уж в таких играх Уаш точно не знал себе равных.
61
Ритуал погребения Быка совершался под покровительством богини Нейт, к которой воззвала ее жрица. Эти похороны стали первой вехой правления нового государя. В окружении погибшего боевого быка и коровы с теленком, забальзамированных и запеленатых, глава клана покоился в усыпальнице, стены которой покрыли тростниковыми циновками.
С помощью маленькой, выточенной из дерева коровьей ноги Нармер открыл покойному рот, глаза и уши, чтобы его душа воссоединилась со звездами. Эта кончина ознаменовала собой конец эры кланов, а что планировал предпринять царь Юга, пока никто не знал.
— Война закончилась, — сказал Старик Гильгамешу. — И я надеюсь, что на этом Нармер и остановится. Столько умерших и раненых… Твои соотечественники правильно сделали, что сдались! Теперь мир восстановлен надолго.
— Да услышат тебя боги! — воскликнул шумер, который как раз вырезал из сланца предмет, весьма заинтересовавший Старика.
— А это для чего?
— Нармер попросил меня изготовить особые дары для богов в честь начала его правления. Мне пришло в голову изобразить его подвиги на палетках [8] . Вот на этой он в образе повелителя зверей, который держит за шеи двух покорных хищников!
8
Палетка — тонкая каменная плитка с рельефными изображениями, характерная главным образом для искусства Древнего Египта. (Примеч. пер.)
Царь повелел оставить в живых уцелевших шумеров, тем более что солдат выжило мало, в основном это были женщины и дети. Тело Энки и черепки магической вазы сожгли за пределами города, отмежевав тем самым побежденных от их прошлого. Гильгамеша это событие не расстроило, наоборот, у него было ощущение, что тяжелый камень свалился с сердца. Отныне ему было позволено пользоваться материалами, сохранившимися в мастерских Нехена, он был удостоен доверия монарха и мог создавать новые формы… разве это не предел всех его мечтаний?
Мастер с гордостью показал Старику другие свои творения — палетки в форме барана, слона и рыбы. У каждой имелось отверстие, чтобы палетку можно было закрепить на стене святилища.
— Прекрасно! — сказал ему Старик. — Хорошо, что мы тебя не прикончили. Ладно, мне пора: Скорпион поручил мне проследить за приготовлениями к праздничному пиру, и горе мне, если ему что-нибудь не понравится!
Скорпион оттолкнул от себя Ирис.
— Я сделала что-то не так? — спросила она обеспокоенно.
— Мне нужно подумать.
Молодая женщина стала нежно целовать руки своего возлюбленного.
— Нармер — никудышный правитель. Наш настоящий царь — это ты!
Он ударил ее по щеке так сильно, что она вскрикнула от боли.
— Не смей повторять эти слова, Ирис! Или я решу, что ты — предательница!
— Если хочешь, убей меня, но не позволяй себя обманывать! Нармер со своей жрицей украли у тебя власть. Когда ты перестанешь быть им нужен, от тебя избавятся. Твой верный друг — интриган, который ловко тобой воспользовался в своих целях. Только я одна люблю тебя и готова ради тебя на все!
Упрямая, она смотрела ему в глаза в ожидании рокового удара.
В обращенном на нее взгляде Скорпиона Ирис прочла ярость и сомнение. Потом он встал, вышел из своего жилища и пересек просторный двор. Ему хотелось поговорить со своим названным братом.
Нармер в это время обсуждал с Повелителем кремня и другими мастерами, где поселить шумерские семьи. По пути Скорпион приметил высокую смуглую женщину с надменным выражением лица. Она не опустила глаз, почувствовав, что на нее смотрят, и, как показалось Скорпиону, не испугалась.
— Иди к нам, Скорпион! — позвал его Нармер. — Нужно решить, как всех расселить и распределить работу.
Ни тон Нармера, ни его отношение к названному брату не изменились. Он по-прежнему хотел узнать мнение своего друга, прежде чем принять решение.
— Я настаивал на том, чтобы всех шумеров вырезали, — напомнил ему Скорпион. — Но теперь передумал. Те, что выжили, вполне безобидны. Если за ними присматривать и держать в строгости, они будут служить нам.