Ночь Стилета-2
Шрифт:
Александра Яковлева, зарабатывающая на жизнь проституцией и убитая в самом начале лета в ванной комнате собственной батайской квартиры. Через день после взрыва на свадьбе в загородном доме Лютого.
Все сходится. Если, конечно, предположить, что батайское убийство имеет отношение не к гражданке Яковлевой, промышляющей проституцией, а к вице-президенту группы «Континент». Вика…
Кто-то в издевательско-игривой форме предложил им считать, что дела обстоят именно так. Кто? И зачем? Вернее более общий вопрос: почему?
Ком за комом. Рациональная часть Игната подсказывала, что такого не бывает. Мы имеем дело не с детективным романом, а в реальной жизни на такие построения никто не пойдет. Слишком много факторов придется учесть,
Вот именно — к чему? Возможно, это самый важный вопрос. Ведь если на него отыщется ответ, то, вероятно, все это не будет выглядеть таким уж фантастическим.
Возможно также, что их просто «разводят». Возможно, что все это липа, ложные следы.
Рациональная часть продолжала шептать: даже если предположить наличие совершенно идентичных двойников, чего на самом деле никогда не бывает, остается много факторов…
Перечисли.
Пожалуйста. Круг людей, родственники, знакомые… Привычки.
Прекрасно. Но у нас объявлена амнезия, потеря памяти. Мы многого и многих не помним.
Да, но помнят нас. Наши близкие родственники, наши домашние, наши верные друзья. Да, в последние несколько дней ты погрузился в изучение Викиной жизни, словно в захватывающий роман, и эти бесконечные материалы по «Континенту»… Но ведь помнят нас… У человека в конце концов есть… аура, которую подделать невозможно.
Бесспорно. Только имеются маленькие возражения. Совсем небольшие.
Викиных домашних по разным причинам нельзя считать дееспособными. Ее муж, которого, судя по всему, она действительно очень любила, мертв. Отец затерялся где-то на полпути от полной комы до возвращения в сознание и находится сейчас на амебоподобной стадии. Детишкам, чудесным Викиным близнецам, нет и двух лет.
И вот надо же, какое совпадение — лучший друг, Андрей, оказался в долгосрочной загранкомандировке. Долго, конечно, подобная схема работать не сможет, но какое-то незначительное и необходимое время — очень даже может быть.
Но это уже история в духе Макиавелли — так все подгадать. Мир намного проще, и в нем нет места таким диким построениям. Если, конечно, не принимать за них обычные совпадения. И потом, остается самое главное — уникальные характеристики личности. Ты о них ничего не слышал? Или, погружаясь во впечатляющие фантазии с двойниками, в захватывающие детективные версии, ты о них просто забыл? Как насчет отпечатков пальцев, группы крови, роговицы глаза, медицинской карты и тэдэ и тэпэ?
Действительно, как? С этим, конечно, ничего не поделать. Только… А взбрело бы кому-нибудь в голову все это проверять, если б не появление этого странного факса? С какого, спрашивается, рожна? Для того чтобы понять некоторые вещи, можно и сгустить краски: пришло бы кому-нибудь в голову проверять отпечатки пальцев и группу крови, например, у Бориса Абрамовича Березовского?
Да его окружение подобных охотников просто стерло бы в пыль. Вика, конечно, не Березовский, но она вице-президент крупнейшей компании. Для того чтобы пожелать установить ее личность, прежде должны возникнуть сомнения (как в этом случае, с факсом); возможно, когда-то они бы и смогли возникнуть, но… Тут опять фактор времени. Не очень долго, но эта схема запросто могла бы работать. Запросто.
Привычки, индивидуальные наклонности — так и обезьяну можно выдрессировать. Маленькие несоответствия — так ведь амнезия…
Игнат вдруг понял, что он все более склоняется в пользу этой безумной версии. Фактор времени. Долго — конечно, нет. Но что, если эта схема и не должна работать долго? Они назначили какую-то очень важную пресс-конференцию, на которой будут сделаны серьезные заявления… Черт побери, может, это и есть тот самый фактор времени, который сработал? Подставка, дублер выполнил свою функцию — и все, помашем ручкой. Если бы… не этот странный факс. Какой бы безумной на первый взгляд ни казалась эта версия, опять все сходится. Потому что в этом деле несколько игроков и у того, кто все это затеял, не все пошло гладко. Отсюда и появление этого странного факса. Да, эта версия отдает безумием, но зато в нее прекрасно вписываются все элементы прежде запутанной головоломки: и несколько игроков, и пропавшая минута, и подставленные киллеры, и то обстоятельство, что одному из киллеров удалось уйти. Ключик, а?
Можно ли проверить эту версию, не наделав шума? Конечно, первый, рациональный, ответ — категоричное «нет».
Возможно, это учел отправитель загадочного факса, и, конечно, содержащаяся в нем информация должна наделать переполох. И это хорошо — фигуранты переполоха всегда на виду. Поэтому, по словам шефини, этот батайский следователь собирается в Москву. Но от «Континента» он отвалит несолоно хлебавши — без соответствующей санкции они с ним даже разговаривать не будут, а не то что позволять какие-то процедуры по идентификации личности своего вице-президента. Короля играет его двор. Нет состава преступления — отваливай, пока-пока. А эту путешествующую туда-сюда фотографию с безумным текстом про то, что «она хороша», к делу не пришьешь — ничего себе основание для выдачи санкции прокурора! И это тоже фактор времени.
Первый, рациональный, ответ — категоричное «нет».
Однако…
Ком за комом…
Однако, наткнувшись на совершенно безобидное увлечение, обычное хобби рыжего водителя, Игнат вдруг обнаружил, что с категоричным «нет» можно и повременить. Имелся один способ тайно проверить эту версию. Как раз те самые уникальные свойства личности, как группа крови, отпечатки пальцев и роговица глаза. Тайно, быстро и практически со стопроцентной достоверностью.
Рыжий водитель пытался во всем копировать Лютого, видимо, представлявшегося ему верхом совершенства. Он носил такие же костюмы, как и Владимир Ильич, невзирая на то что последний давно уже отказался от «малиново-кашемировой» моды; он завязывал те же веселые галстуки «Вери» по сто долларов, тем же узлом; то же касалось и шнурков на ботиночках по парижской моде. Вне присутствия хозяина он пользовался его выражениями и — поучая молодежь — его житейско-философскими сентенциями; золотых амулетов у него, пожалуй, было чуть побольше, чем у Лютого, хотя и здесь уже упор делался на изящество, а не на количественную тяжеловесность, зато вслед за «хозяином» в публичных местах он почти перестал пользоваться языком «понятий» и делал стрижки у того же стильного парикмахера. Лютый давно уже стал респектабельным, от рыжего водителя здесь потребовались некоторые усилия, но он не без удивления обнаружил, что производить на окружающих впечатление «респекта» (выражение Лютого!) не менее приятно, чем привычное впечатление крутости. Иногда его заносило — что ж поделать — вперед паровоза, мы ребята, выросшие на окраинах; а порой он полностью идентифицировал себя с Лютым, копируя даже его манеру говорить и интонации голоса. О подобной имитации он знал не понаслышке, именно поэтому все никак не мог взять в толк затеянную Вороном историю с голосовыми отпечатками.
Но имелось одно увлечение, даже давно пленившая Рыжего страсть, не разделяемая Лютым. Хотя первую видеокамеру, восьмимиллиметровую красавицу «Сони», еще в эпоху Рижского рынка, когда таких камер-то было всего несколько в Москве, подарил Рыжему именно Лютый. И — все! Рыжий водитель запал не только на «крутизну момента», он понял, что это не просто очередное увлечение — это на всю жизнь. Возможно, кто-то мог бы назвать это хобби, но рыжий водитель с тех пор превратился просто в аса видеосъемки, не расстающегося с камерами, и, бывая с Лютым на светских мероприятиях, не раз удивлял модных режиссеров и клип-мейкеров своей компетентностью в вопросе.