Ночной извозчик
Шрифт:
И тут же посоветовал юнге:
— Ты слушай: если это пятно света опять вернется, я тебе запрещаю к нему подплывать и разглядывать… больно надо! Еще накликаешь беду на «Жанну-Мари», нет уж, спасибо большое. А теперь иди, переоденься, да поживее, еще простудишься, барахтался в воде, как пес какой… — И так как старик Дени был поистине добряком, он добавил. — И заметь, завтра ничего об этом моей старухе не рассказывай, она еще обозлится на тебя, решит, что ты в этом деле как-то замешан…
Глаза 11
НОЧНОЙ
Фандор выскочил из экипажа у дверей Префектуры полиции, а точнее, у дверей ее пристройки на набережной Орлож, и поднялся, посвистывая, по грязной, обшарпанной лестнице, ведущей в отдел парижского транспорта. Быстрым шагом прошел он по служебным помещениям, по бесчисленным мрачным коридорам, где одна к другой лепились таблички: «Тележки розничных торговцев», «Похоронные дроги», «Вывоз мусора», наконец, он подошел к обширной конторе с очень грязными матовыми стеклами в дверях и надписью на них черными буквами: «Посторонним вход воспрещен». Фандор вошел туда с весьма развязным видом.
— Привет, старик!
— Смотри-ка, Фандор!.. Как дела? Тысячу лет вас не видели… Что поделываете?
— Да так! Ничего хорошего…
— Но и ничего плохого, надеюсь? Все в той же газете «Ла Капиталь»?
— Да, все там же.
— Но, по-моему, прошло немало месяцев с тех пор, как там появилась ваша подпись под чем-то интересным.
— Да, это верно. Но, знаете, у каждого своя тема, не хочется менять.
— Да, ведь вы специалист по Фантомасу. Другого бандита воспевать не желаете!
И чиновник Префектуры разразился веселым, добродушным хохотом.
За исключением службы Сюртэ, куда сходились наиболее точные сведения и где, в силу этого, давно уже перестали потешаться над Фантомасом, чиновники Префектуры с удовольствием подтрунивали над похождениями загадочного бандита, схватить которого не удавалось самым прославленным полицейским.
Однако Фандор избегал шутливых разговоров насчет Фантомаса. Он-то знал, что представляет собой Повелитель ужасов, ему было известно, что там, где появлялся этот неуловимый преступник, царят разрушение и смерть, что он не останавливается перед любым преступлением, не страшится самых черных дел, потому-то Фандор ни за что не позволил бы себе включиться в легкомысленное подшучивание насчет этого беспощадного врага.
— Ладно, оставим Фантомаса, — с легкостью ответил он. — Я не из-за него сюда пришел.
— Да, что-то он притих в последнее время. Так чем мы можем быть вам полезны?
— Мне нужна маленькая справка.
— Справка? Насчет чего?
— Кто занимается отправкой извозчичьих карет в загон?
— Отправкой их в загон? А вы что, нашли пустую карету, Фандор?
Фандор смеялся, но не спешил пояснить свою мысль.
— Что-то вроде этого, — сказал он, — так кто же этим занимается?
— Я сам.
— Вот как? А я думал, что ваше дело — штрафовать извозчиков по жалобе седоков.
Чиновник пожал плечами.
—
— До четырех часов дня, — насмешливо подхватил Фандор.
— Да, но с десяти утра…
— Тяжелая служба! — не моргнув глазом, сказал Фандор. Но не желая обидеть собеседника, продолжал. — Так вот, дружище, раз вы этим занимаетесь, скажите, понимаете ли вы что-нибудь вот в этом… Может быть, вы как раз в курсе… Вот, прочитайте эту заметочку.
И Фандор вынул из бумажника и передал чиновнику маленькую заметку, вырезанную из бюллетеня, который Агентство Гавас ежедневно издает для международной прессы и который, как правило, является краткой сводкой донесений, представленных всеми полицейскими комиссариатами Парижа.
Приятель Фандора, служащий Префектуры, бросил взгляд на документ, переданный ему журналистом, и прочел вслух:
— «Сегодня утром, около двух часов, была обнаружена на мосту Мирабо брошенная извозчичья карета. Полицейские 422 и 439 из комиссариата Отэй, дежурившие у въезда на мост, тщетно искали кучера, и, не найдя его, отвезли карету в загон. Следует добавить, что, будучи очень старого образца и чрезвычайно потрепанной, она издавала к тому же страшнейший трупный запах».
— И что же? — спросил чиновник.
— И что же? — подхватил Фандор. — Это правда, то, что тут написано?
— Гм, по всей вероятности.
— А вы могли бы проверить?
— Да, это легко сделать, если вас это интересует. Вам это нужно для расследования преступления?
Фандор с равнодушным видом пожал плечами.
— Ну, право же, — сказал он неуверенно, — признаюсь, я этому делу не придаю большого значения, но все же, поскольку сегодня у меня нет никаких сенсационных материалов, я был бы непрочь опубликовать кое-что на эту тему. Кстати, может получиться неплохая заметка — «Труп в карете»…
Чиновник встал и шумно расхохотался.
— Ну, чертов Фандор! Вечно в поисках звучного заголовка! — Говоря это, он листал толстую книгу. И тут же заметил: — Отлично, все так и есть, вот как раз это дело: я нашел донесение комиссариата XVI округа. Экипаж обнаружили на углу авеню Версаль и моста Мирабо. Лошадь брела сама по себе, ей, видно, наскучило стоять без возницы, и она двинулась с места, чем и привлекла внимание полицейских… Верно также, что в повозке пахло трупом. Видите, это указано в донесении комиссариата… Больше вам ничего не нужно, Фандор?
— А как же, черт возьми! Какой номер извозчика?
— Четырнадцать ноль тридцать два, ладно. Дайте-ка, я запишу… Ну вот, все в порядке. А как зовут кучера, старина?
— Виктор Тарполэн.
— Его адрес?
— Улица Фландр, тридцать два.
— Спасибо, старик.
— Не за что.
— Скажите-ка еще вот что…
— Что именно?
— Что в таких случаях происходит? Вот полицейские обнаружили карету — и что они сделали?