Ночной охотник
Шрифт:
Он пытался разрубить ее топором, пилил куском древней ножовки по металлу. Жег огнем, а потом бросал в ледяную воду.
Но космическая нить осталась целой. Запас прочности позволял ей выдерживать любые тяжести.
Сейчас Хрипун нисколько не сомневался, что именно полиарамидное волокно спасет его отряд.
— Вперед! — приказал он Клиру. — Действуй, у нас осталось не так много времени. Дейторы скоро появятся здесь.
Клаймен подскочил к мощному дереву, под корнями которого третий день располагался отряд путешественников, побежал по толстому корню вверх, как по лестнице, и легко подпрыгнул, уцепившись за толстый жгут упругой лианы. Лианы и ротанги опутывали исполинское мамонтовое дерево до самой макушки густой кроны, поэтому из ветвей торчали многочисленные хитросплетения стеблей.
Быстро перебирая руками и ногами, Клир стал стремительно подниматься. Взлетал он вверх легко и ровно, упираясь ступнями в колоссальный ствол, покрытый корой с извилистыми продольными трещинами.
Плотная листва в одно мгновение бесследно поглотила его невзрачную, но гибкую фигуру. Было видно, что этот подъем нисколько не затрудняет его и напоминает по сложности обыкновенную прогулку по лесной тропинке.
Вскоре он показался на одной из самых толстых веток, мастерски балансируя и быстро передвигаясь к ее середине.
— Как вам эта жердочка? — спросил он сверху, с высоты примерно тридцати–сорока футов. — Пригодна для нашей паутины?
Ветвь дерева, на которой он без труда стоял, была без преувеличения огромна. По толщине она превосходила стволы многих высоких деревьев, стоявших вокруг.
— Годится! — негромко крикнул снизу Кийт. — Действуй, как договаривались! И поторапливайся! Если дейторы внезапно появятся здесь, от нас останутся только косточки. Но и до тебя они смогут добраться, не обольщайся… эти твари бегают по деревьям быстрей обезьян.
Перед тем, как Клир забрался на огромную ветвь, Хрипун подробно проинструктировал его о своем замысле, поэтому клаймен действовал быстро и сосредоточенно.
Первым делом он срезал длинный жгут ротанга, извивавшийся вдоль толстой ветви. Сверху на сёрчеров брызнул влажный сок, струившийся во внутренней полости ротангов, как в трубах.
Сноровисто срезав противные острые шипы по всей длине жгута, клаймен обмотал один конец вокруг пояса, а другой подвязал особым узлом в развилке сучьев. Каждое движение его отличалось четкостью и даже особой красотой.
Всякий раз, глядя на него, Кийт не переставал изумляться той перемене, которая происходила, когда клаймен оказывался наверху.
Еще недавно, буквально минуту назад, казалось, что это совершенно заурядный человек. Порой на него неприятно было даже смотреть. В обыкновенной жизни он был неопрятен, неловок. Кийта порой раздражали бессмысленные мутные глаза дикаря. Как и многих белых людей, выживших после Смерти, Клира отличало бессмысленно–идиотское выражение лица.
Но каждый раз, стоило ему только забраться наверх, на вертикальную стену, на скалу, или, как сейчас, на дерево, как он мгновенно преображался.
Каждое движение становилось четким, выверенным. Взгляд сразу концентрировался, черты подбирались и приобретали осмысленный, даже одухотворенный вид. Эту загадку Кийт никогда не мог объяснить.
Закончив работу, клаймен оставил надежный сук и соскользнул вниз по гладкой лиане, покрытой прохладными каплями прозрачного сока. Упругий стебель, прихотливо извивавшийся вдоль ствола, устремляясь вверх, к животворному морю солнечных лучей, служил прекрасным средством для спуска.
Со стороны Кийту даже показалось, что белокожий дикарь, спускаясь по лиане, совершил своего рода медленный затяжной прыжок. Его босые ступни, сверкая в гуще ветвей, пружинили о густые плотные листья. Клир смог замедлить движение еще в воздухе, притормозив и ловко уцепившись пальцами ног за гибкие прутья кустарника.
— Ты предлагаешь нам спрятаться там, — с сомнением сказал Джиро. — Клянусь Светлым ликом Троицы, я еще никогда не чувствовал себя так гнусно, ребята. Я совершенно не похож на паука!
— Если хочешь, можешь оставаться внизу! — оборвал его Кийт и смерил взглядом массивную фигуру чернокожего гиганта. — Думаю, дейторы очень порадуются встрече с таким экземпляром, как ты.
— Хорошо, хорошо, — поспешно откликнулся верзила и добавил: — Я еще никогда не бросал товарищей в трудную минуту!
Пока Клир трудился наверху, по приказу Кийта, сёрчеры собрали все вещи. Все, что только можно было поднять наверх, они упаковали в походные мешки. Запасы провизии, мехи с вином, фляги с кактусовой килой, — все это было готово к отправке на ветвь, которой суждено было спасти путешественников от верной гибели.
Несчастье надвигалось. Приближение катастрофы чувствовалось все явственнее с каждой минутой.
Буйволицы бились и ревели. Самки кау ощущали приближение дейторов, но были привязаны и никуда не могли убежать.
— Может быть, мы их отпустим? — с надеждой спросил Диал.
— Отпустим, — угрюмо ответил Хрипун. — Но только прямо перед тем, как сами поднимемся наверх. Животные не смогут далеко уйти по лесу, мутанты все равно догонят их, но буйволицы смогут хоть как–то отвлечь внимание от нас.
На глазах у хозяйственного Диала показались слезы, но даже повар понимал, что животных спасти никак не удастся.
Наконец все было готово. Сёрчеры запрокидывали головы и с некоторым сомнением смотрели туда, где им было суждено пересидеть опасность.
Под огромным суком, отходившим от ствола дерева на высоте около сорока футов, клаймен уже все подготовил для их спасения. Путешественники могли по очереди подниматься наверх.
Кийт поднялся по лиане легко, оказавшись на той ветви, с которой свисали «паучьи нити» — длинные, почти невидимые, но очень прочные тросы из космического волокна. Там было приготовлено для каждого нечто вроде сидения, сооруженного из космического серебристого покрывала, и каждое держалось на трех стропилах, слегка напоминая обыкновенные детские качели.