Ночной охотник

Теоли Валерий

— Вольные мечи, — ответил человек в плаще. Его серые глаза и правильные черты лица, выдающие происхождение, показались Гиору смутно знакомыми. — Я Дрок, это Римлон. Герцог Марок собирал наёмный отряд, и мы решили попытать счастья.

— Замок герцога в другой стороне, — буркнул десятник, держа пришельцев на прицеле арбалета.

— Так мы оттуда. Пришли, порылись в углях и решили выбираться из Пограничья. Синерожие дьяволы разграбили и спалили замок Марока, вы разве не знаете?

Известие ошарашило Гиора. Разрушение герцогской крепости знаменовало продолжение похода троллей по империи. Взятие Веспаркаста сейчас особой пользы не синекожим принесёт, гарнизон мал для вылазок

и не создаст трудностей врагам. Вот уничтожение орды под крепостью даст результат. Сойдутся в битве имперская армия и силы троллей — и даст.

— Как вы прошли по Пограничью? Провинция кишит лесными отродьями, — привалился спиной к холодному камню саркофага Гиор, не торопясь опускать посох.

— Двоим легче пройти, чем крупному отряду. Да и не сказал бы, что очень уж много синерожих ходит нынче по провинции. В лесах повстречалось всего несколько разведчиков, основные силы, насколько мы поняли, двинулись на северо-запад. У герцогского замка мы издали видели идущих по дорогам троллей и огров, сотни, а то и тысячи их идут за своими вождями и шаманами, гоня перед собой одержимых людей и зверей. Деревни и посёлки сожжены, крепости разрушены, делать в Пограничье уже нечего, грабить некого. Кто выжил, те попрятались по оврагам или сбежали в соседние провинции.

На северо-западе расположен Сигард, морская столица империи. Неуёмные тролли, движимые жадностью, опрометчиво сочли его лёгкой добычей. Город охраняется гарнизоном из тяжёлой пехоты, арбалетчиков и боевых магов. К тому же, при нужде созывается ополчение. Даже десяти тысяч синекожих мало для штурма укреплённых магией высоких городских стен.

На месте вождей Гиор опустошил бы приморскую провинцию, изобильную богатыми городками, и отступил, не то рисковал бы оказаться между молотом имперской армии и наковальней гарнизона.

— Вечер близится, — добавил назвавшийся Дроком. — Пустите переночевать? С закатом на земле начинает твориться нечто ужасное. Нам попадались силуэты размером с ваш донжон, заслоняющие звёздное небо. Где они опускались, там всё умирало — деревья, животные, люди. Синерожие приносят им жертвы, оставляя на лесных полянах окровавленных людей. Жуткие места, доложу я вам — мёртвые, иссохшие деревья и груды человеческих и звериных костей. Не хотелось бы попасться им на пути, а у вас над крепостью, как-никак, ангельское благословение, раз она выстояла под напором зла.

Да какое теперь благословение, раздражённо подумал Гиор. Вся его сила истаяла под тем самым напором зла. Эльфам пришлось выжигать въевшуюся в стены после сражения айгату лоа, дабы избежать спонтанного образования гибляка и шенгато^[15].

— Разожгите костёр во дворе, — принял решение Гиор. — Тесно здесь, в крипте. В случае опасности мы вас впустим.

Разведя костёр из кусков найденных в крепости столов, вольные мечи уселись у огня и принялись за нехитрый ужин. Дрок выудил из дорожного мешка кусок солёного мяса и, мелко нарезая, отправлял кусочки в рот, запивая из фляги. Воин в доспехах неподвижно сидел перед пламенем, уподобившись старой статуе.

— Почему твой товарищ не ест? — поинтересовался маг. Мечник ему казался всё более странным.

— Римлон дал обет не вкушать пищу три дня, дабы очиститься от скверны перед боем. Сидит вот, молится. Как по мне, глупо, да кто разберёт этих паладинов. Будто не от мира сего.

— Значит, он паладин? — скорее утвердительно, нежели вопросительно произнёс Гиор. — Тогда почему у него изогнутый, а не прямой меч?

Дрок рассмеялся, едва не поперхнувшись.

— Римлон не обычный паладин. Он отверженный и не имеет права на освящённое Церковью оружие. Сказать по чести, меч он пропил, за то на него и разозлились священники. Ну, и ещё за некоторые мелочи. Будучи опьянённой, ронимая душа моего друга не выдержала обидной критики, и он проломил осуждавшему его церковнику череп. Случайно, конечно, убивать-то он никого не хотел. Осознав наутро вину за содеянное, бедняга Римлон сознался в преступлении. Поскольку был он полон раскаяния и не сбежал, смертную казнь ему заменили на епитимью. С тех пор он и стал, по мне, так чересчур набожен. Вина не пьёт, с женщинами не водится, молится, голодает по три, а то и шесть дней в седмицу. Благо, мечом машет по-прежнему ловко.

Дрок прожевал очередной кусочек мяса и, глотнув из фляги, сказал:

— У вас тут бойня была знатная, трупов немеряно вокруг и в самой крепости. Синерожие колдуны вам пожар устроили?

— Вроде того, — проронил Гиор.

Объяснять, что такое шенгато, не слышавшему о нём уроженцу империи, он не имел ни малейшего желания. Маг хотел поесть и поспать. Усталость не покидала его, наоборот, копилась в теле, точно яд.

— Ты не похож на обычного наёмника, — признался маг. — Футляры у тебя на поясе для склянок с зельями и свитков, разве нет? Где ты учился магии?

— Добрый человек попался в детстве, он и обучил меня азам. Не пойми неправильно, мне не хочется вспоминать прошлое. Скажи лучше, у вас есть раненые? Обычно я занимаюсь лечением в вольных ротах, однажды дослужился до полкового лекаря.

Раненые в крипте были — треть от укрывшихся воинов. Трое скончались от ран, несмотря на мази и снадобья, остальные шли на поправку, некоторые даже с оружием в руках сидели на ступенях лестницы у дверей крипты, готовые помочь отразить внезапное нападение. И всё же, тяжелораненым требуется лекарь либо целитель. Имевшегося в Веспаркасте убили в первый же штурм, его обязанности выполнял священник до гибели от копья вождя троллей.

— Ослабьте цепи, — распорядился Гиор. — Протискивайся, наёмник. Мы рады любой помощи.

На рассвете вольные мечи направились на северо-запад по головы синекожих, коих мечник в доспехах поклялся срубить не меньше сотни. Глядя им вслед с вершины уцелевшей башни, маг прокручивал в памяти проведённые с ними часы, пытаясь вспомнить очередную странность. Что-то было не так во вчерашнем их поведении и во внешности, а конкретно, в назвавшемся Дроком человеке. Словно Гиор не мог вспомнить деталь, связанную с ним.

Наёмник буквально поставил на ноги за считанные минуты двух тяжелораненых, при этом сам чуть не свалился от истощения, вкачав в них большую часть своей жизненной энергии, перед тем очистил раны и заново составил сломанные кости нескольких воинов. На подобное способен очень хороший целитель. Утром же он выглядел свежим, бодрым. Обыкновенный человек, пусть и средней руки чародей, не успеет восстановиться полностью за ночь.

Придя к выводу, что Дрок использовал какой-то артефакт либо специальное зелье, Гиор было успокоился. Он взглянул на синюю полосу леса, на идущие к ней по дороге крошечные фигурки вольных мечей, и вдруг в памяти молнией сверкнуло воспоминание: жаркое сухое лето, в Веспаркаст прибывают дознаватели тайной канцелярии во главе с сероглазым человеком, весёлым, общительным. Его лицо… правильные черты, выдающие происхождение из Сарийских гор, где, согласно утверждениям историков, сохранилась чистая кровь основателей империи. Марн ведёт дознавателей к себе в кабинет, они о чём-то долго беседуют. Попрощавшись с ними, Изверг советует Гиору запомнить того самого сероглазого человека, ведь нет никого в розыске еретиков и шпионов искуснее него, Корда Искателя.