Шрифт:
Теодор СТАРДЖОН
НОЧНЫЕ ГОСТИ
Мы хотели пошутить, честное слово. Мы хотели всего лишь разыграть ее. Мы это я и Томми. Томми - радиоинженер, причем не из последних, я-то знаю. Ну да, он рассеянный, он может явиться на работу в разных ботинках, может в кафетерии опустить чек в кофе, но дело свое знает, у него первоклассное оборудование и он увлекся моей идеей. А что? Какой мужчина устоит перед соблазном шарахнуть по мозгам Мириам Йенсен?
Должен вам сразу сказать: у Мириам стальные нервы. Так-то она очень милая; на нее приятно смотреть, у нее легкая походка, говорить с ней - одно удовольствие. Она брюнетка, довольно высокая; ну, вы такой тип женщин знаете. Головка маленькая,
Я вернулся домой (в те времена я обитал в меблированных комнатах), а в холле меня дожидался Томми. Я затащил его в квартиру, выставил на стол виски со льдом и битых полчаса плакался ему в жилетку - в переносном смысле, естественно. Он все это время тряс головой, что отрицательно сказывалось на его, с позволения сказать, прическе, и наблюдал за пузырьками, образующимися на поверхности кубика льда.
– И чего т-ты от меня х-хочешь?
– спросил он, когда мои излияния подошли к концу.
– Я же тебе сказал - щелкнуть ее по носу!
– воскликнул я.
– Хорошо бы было, конечно, щелкнуть ее так, чтобы я от этого что-нибудь выиграл. Хотя я понимаю, что щелкнуть женщину по носу - не лучший способ завоевать ее сердце.
– Как знать, как з-знать, - протянул Томми.
– Разные б-бывают женщины.
– Насчет этой женщины я твердо уверен, - проворчал я.
– Нет, приятель, мне совершенно необходимо напугать ее до чертиков и тем самым сбить с нее гонор. Напугать, а затем, к примеру, спасти. Или показать, что я не боюсь того, чего боится она. В общем, ты понял.
– Короче, ты втюрился, Б-билл.
– Не будем сейчас обо мне, хорошо? Я обратился к тебе потому, что у тебя, как всегда считалось, имеются серые клетки. Предлагаю тебе устроить мозговой штурм.
Томми уставился в потолок. Когда ему вздумалось стряхнуть пепел с сигареты, он, естественно, стряхнул его на стол, в двух дюймах от пепельницы. Промахнулся.
– К-как ты д-думаешь, - процедил он минут через пять, - чего она м-может испугаться?
Я немедленно вскочил и стал расхаживать по комнате, усиленно морща лоб. Ответа на поставленный вопрос мне найти не удалось.
– Ничего она не боится, - вздохнув, признал я наконец.
– Она способна прыгнуть в воду с шестидесятифутовой вышки, загнать дикого мустанга и тут же принять участие в авторалли по пустыне. Я же тебе говорю, если у Мириам и есть нервы, то они сделаны из чистого иридия.
– Она должна испугаться нечистой силы, - неожиданно изрек Томми.
– Нечистой силы? Привидений?
– Я был ошарашен.
– Гм-м... В этом что-то есть. Только как?..
– Очень просто, - перебил меня Томми и поставил почти пустой стакан на пол. Поставил - это значит просто выпустил из рук.
– Мы устроим ей встречу с п-привидениями, а ты ее от них спасешь.
– Блестящая идея, - фыркнул я.
– И как мы такую встречу устроим? Начертим магический квадрат и прочтем заклинание?
– Не-а. Нам нужен старый д-дом, громко.., г-го-воритель, п-проводка и цветные лампы, штук пять. Дом с привидениями я тебе г-гарантирую. Ты туда приведешь свою иридиевую п-подружку, а остальное я беру на себя.
– Это неглупо, Томми.
– Это было именно то, что надо. Идея Томми настолько поразила меня, что я вспомнил о своем все еще нетронутом стакане виски. Мириам будет в восторге, если отвести ее в опасное место. Только если она узнает об обмане, мне не поможет и сам Господь Бог.
Томми равнодушно взглянул на меня и ухмыльнулся.
– Это не мое дело, Б-билл. К-когда все будет г-готово, я к тебе загляну. Спокойной ночи.
С этими словами он поднялся, открыл дверь и вышел. Мне оставалось только поблагодарить его, вывести из ванной комнаты и довести до входной двери, так как сам он был явно не в состоянии найти дорогу. Это с ним случается.
***
Примерно неделю спустя Томми заявился ко мне с сообщением о том, что он подыскал подходящий дом и оборудовал его. Нечего и говорить, что я охотно согласился осмотреть его немедленно. Дом оказался особняком середины прошлого века, из тех, где высокие потолки, футов одиннадцать. Когда-то его окружал забор, от которого до наших дней сохранились покосившиеся колья. Зеленая краска под воздействием времени превратилась в серую, а жалюзи на окнах пребывали в столь плачевном состоянии, что я не берусь их описывать. Не знаю, где Томми раздобыл этот дом. Важно, что он его все-таки раздобыл - и оборудовал!
– У этого д-дома хорошая история, - втолковывал он мне.
– Ч-четыре убийства и т-три самоубийства. П-п-последний хозяин умер в погребе от г-го-лода. Пошли.
Томми почему-то двинулся не к крыльцу. Он решил обойти дом вокруг, и я не преминул спросить его о причинах.
– В прихожей полно пыли, - объяснил он.
– Там такой вид, как будто туда лет д-двадцать никто не заходил. Н-не нужно портить к-картину.
– Он открыл крышку погреба.
– Заползай.
Я заполз, и Томми втиснулся следом за мной. Затем мы долго брели куда-то, натыкаясь на кучи всякого хлама, и в конце концов оказались в аккуратно прибранной комнате.
– Видишь лампочки?
– Томми гордо указал на нечто вроде диспетчерского пульта.
– На к-каждой двери есть реле и фотоэлемент, так что я всегда буду знать, в к-какой вы к-комнате. Вот микрофон, а ф-фонограф вон там. Д-дом отапливается г-горячим воздухом. Я подношу г-г-громкоговоритель к трубе и включаю запись, т-тогда во всем доме будет слышно. Стоны и вздохи у меня первоклассные.
– Не сомневаюсь.
– Я невольно заулыбался.
– А скажи, для чего тебе знать, в какой комнате мы находимся?
– К-куда пускать подсветку, - ответил Томми и кивнул на другой пульт, где я увидел с полдюжины тумблеров и реостат.
– Я некоторые стенки флуоресцентной краской покрасил. Если пустить на такую стенку ультрафиолетовый луч, краска будет светиться в темноте. Ты направляешь туда фонарь - и ничего нет. И еще у меня тут кое-где фотовспышки есть. Закачаешься!
– Закачаюсь, - подтвердил я.
– Значит, так, - принялся инструктировать меня Томми.
– Ты проведешь свою ледяную куклу (насколько я понял, так он непочтительно назвал Мириам) через парадный вход и проведешь по всем к-ком-натам. Обязательно расскажи ей обо всех таинственных смертях. Я записал все истории.
– Он протянул мне несколько листков с напечатанным на машинке текстом.
– Что твоя Мириам увидит, ты теперь знаешь. Больше я для тебя ничего сделать не могу.