Ночные птицы
Шрифт:
— Нет, — Юаким улыбнулся. — Я скоро вернусь.
Май Брит на тротуаре не было.
Юаким пошел в парк. В песочнице играли малыши, но на этот раз они вели себя непривычно тихо.
На асфальтовых дорожках не было ни души. Скамейки убрали на зиму несколько дней назад. Их убирают, чтобы зиме было негде присесть, сказал ему папа. Юакиму это показалось смешным.
Деревянные сабо и куртка-штормовка, сегодня папа опять ушел в них.
Значит, он мог быть где угодно. Может, он больше вообще не вернется домой? Юакиму стало холодно, и он засунул руки поглубже в карманы.
Подошел к кустам, растущим возле дуба.
Там он остановился и прислушался.
Кажется, с другой стороны среди веток кто-то шевелится, но уверенности в этом у него не было.
— Я знаю, что ты там, — тихо сказал он. — Не бойся меня.
Молчание.
— Я ищу папу, — продолжал Юаким. — Он ушел в сабо и штормовке.
С другой стороны кустов было по-прежнему тихо.
— Пожалуйста, скажи мне, если ты его видел!
Тишина. Потом послышался шорох, и из-за кустов показалась тень. Маленькая тень. Не больше самого Юакима.
Это был мальчик. Он остановился рядом с кустами. Им было плохо видно друг друга, но блеск в глазах мальчика был настоящий.
— Твой папа сидит под большим дубом, — тихо произнесла тень и показала куда-то в темноту.
Юаким смотрел на тень. Он не мог спросить, почему мальчик прячется в кустах. Почему он дважды прятался от Юакима.
Но тень больше не боялась его. В этом Юаким был уверен, иначе она не вышла бы из кустов и сегодня.
— Меня зовут Юаким, — сказал Юаким.
— Меня зовут Юаким, — как эхо повторила тень.
Как странно! Впрочем, совсем не странно. Это было замечательно! Юакиму показалось, что он видит на лице тени улыбку.
— Я должен отвести папу домой, — сказал он.
— Я понимаю, — кивнула тень.
Юаким повернулся и пошел к дубу, под которым сидел папа.
— Завтра я снова приду сюда, — сказала тень у него за спиной.
Юаким оглянулся.
— Я тоже, — сказал он.
Они обменялись взглядами. Это был уговор. И Юаким пошел к большому дереву, прятавшемуся в темноте.
57
Папа сидел на земле, прислонившись спиной к стволу дуба. Сидел и смотрел в землю.
— Пойдем домой, папа, — сказал Юаким.
Папа поднял голову:
— Это ты, Юаким? — в его голосе слышалась радость.
— Пойдем домой! — повторил Юаким.
— Я вам с мамой только мешаю, — сказал папа. — Из-за меня все так сложно. Я вам не нужен.
Юакиму стало больно от этих слов. Он не знал, что говорят взрослые в таких случаях.
— Я только мешаю, — повторил папа. — Из-за меня у Линды столько лишней работы… И я не могу преподавать в школе.
— Папа, пойдем домой!
Ничего другого Юаким сказать не мог. Папа вздохнул и встал.
— Да, — сказал он, — пойдем домой. Наверное, я просто не гожусь, чтобы работать в школе. Сидеть здесь холодно, а дома тепло и уютно.
Он взял Юакима за руку, и они побежали. Так же они бежали в тот вечер, когда шел красивый дождь.
Но сегодня все было иначе.
58
В этот вечер они рано легли спать.
Юаким лежал и прислушивался к разговору папы и мамы и смотрел на добрую желтую полоску света, падавшего из прихожей.
Потом у папы с мамой стало тихо, и Юаким заснул.
Ему снились странные сны. Что-то шуршало и шелестело над его головой. Черные крылья. Горящие во тьме глаза, открытые в крике клювы.
Юаким хотел проснуться, но сон не отпустил его.
Вдруг кто-то закричал еще громче, чем птицы. Юаким тут же проснулся и сел в постели.
Это кричал папа!
— Тур Эрик! Тур Эрик! Проснись! — послышался мамин голос.
— Зажги свет! — крикнул папа. — Зажги свет!
— Сейчас, сейчас. Тебе просто приснился кошмар, — сказала мама.
Юаким зажег лампу на ночном столике.
И вдруг увидел, что дверь шкафа открыта. Он забыл вчера ее запереть.
Юаким встал и осторожно подошел к шкафу с ключом в руке. Заперев дверь, он для уверенности трижды подергал ее, чтобы убедиться, что она действительно заперта.
Потом он пошел к папе и маме.
Они сидели в своих кроватях, в комнате горел свет.
— Все в порядке, папа, — сказал Юаким. — Вчера я забыл запереть дверь шкафа, и птицы вылетели из него, но сейчас я ее запер.
— Иди и ложись, Юаким, — сказала мама, — Папе приснился плохой сон. Это не опасно.
Она погладила папу по голове.
— Ты совсем замучился, Тур Эрик, — ласково сказала она. — Ложись спать. Поговорить мы можем и завтра. И не думай ни о школе, ни о том, что тебя мучит.
— Линда… — только и мог сказать папа и обнял ее.
— Ну, ну, все будет хорошо, — сказала мама. — Завтра все будет хорошо.
Но голос у нее был усталый и бесцветный.
59
Юаким лежал в кровати и ждал, когда к нему снова придет сон.
— Завтра, — сказала мама.
Завтра — это Май Брит.
Завтра — это тень, которую зовут Юаким. Завтра — это Рогер и Сарины слезы.
— Завтра, — сказала мама.
Юаким заснул. Ночные птицы молчали.