Ночные тени

Чернышова Оксана

Предательские слёзы брызнули из глаз. Хотелось орать громко, с надрывом. Сообщая всем, как мне тяжело. Я не хочу для себя такой жизни. Не хочу превращаться в охотницу за тенями!

Не замечая ничего вокруг, вошла под завесу водопада. Ледяные струи остудили разгорячённое бегом тело, вымораживая из него все эмоции и переживания.

Я не слышала шагов, но почувствовала прикосновение сильной руки к плоскому животу. И в ухо мне прошептали.

— Ты убита, девочка.

От Макса шла волна сексуальной энергии. Моя кожа пошла пупырышками, его прикосновение взволновало голодное женское тело. А разум на мгновение отключился, за что и поплатилась. Макс впервые за это время попробовал мою кровь.

Резкая боль в шее. Я застонала. Дёрнулась телом. Это была слабая попытка избавиться от сладкого наваждения. Впрыснутый в кровь яд делал меня безвольной куклой в руках голодного упыря. Посетила предательская мысль сдаться. Но инстинкт выживания был выше меня.

Доля секунды — и нож в его правом бедре, я попала в бедренную артерию. Макс, опьянённый моей кровью, не сразу заметил ранение, но хватку всё же ослабил, чем я и воспользовалась. Резкий разворот — и всаживаю второй нож в его шею. Конечно, это его не убьёт, но остановит ненадолго.

Могла ли я его убить? Хотела ли этого? Да, он делал меня бесчувственной, загонял всё светлое и доброе глубоко внутрь, и всё же он был братом Петра. Уверена, что, если я всажу клинок ему в сердце, он выживет. Древних не так просто убить. Меня подвела нерешительность и размышления.

— Убийца не может иметь ни мыслей, ни чувств, — на теле Макса очень быстро затягивались раны. Ножи полетели в сторону и с плеском упали в воду. — Ты слишком много думаешь, девочка, замешкалась, и тебе это стоило жизни. Повезло, что моя кровь гуляет по твоим венам, а иначе неминуемая смерть от потери крови.

Я дотронулась рукой до ноющего укуса на шее. Мои пальцы окрасились в красный цвет.

Говоря это, Макс смотрел мне в глаза. В глубине глаз бушевала злость и разочарование. Видимо, дело было в том, что я позволила себя укусить? Быстрое движение — и вампир сорвал с меня пояс. Острые клинки теперь находились в недосягаемости. Мои руки блокировались на уровне запястий. Сильные пальцы впились в нежную кожу, причиняя боль.

Он впечатал меня в нишу, находящуюся за водной завесой. Острые камни тут же поранили нежную кожу. Спину нестерпимо защипало, капли крови заструились из порезов.

Макс носом втянул источаемый мною запах. Дыхание его сбилось, глаза полыхнули алым отблеском. Лицо исказилось в звериной гримасе. Раньше от такого зрелища упала бы в обморок или впала бы в ступор, сейчас же я смотрела на него с нездоровым любопытством. Такого Макса я ещё не видела.

Да он был жесток со мной, но никогда ещё не выпускал своего зверя наружу. Несмотря на боль, я изучала его, как невиданного ранее чудовища. На время мне пришлось отключить эмоции. С некоторых пор мне это давалось всё легче и легче. Поэтому я не выказала страха.

Макс глухо прорычал, он хотел, чтобы я его боялась, ненавидела. Его голод требовал вкуса страха, а не запах любопытства. Вампир впился в мои губы жёстким поцелуем. Он смял хрупкую преграду и засунул свой язык глубоко мне в рот. Я глубоко задышала носом, и чувство страха вырвалось наружу. Удовлетворённый зверь заурчал.

Да. Вот такая жертва ему нравилась, такую жертву он был рад видеть, чувствовать, вкушать. Одной рукой он держал мои руки над головой, вторая же рука шарила по округлым полушариям груди.

Звук рвущейся ткани меня ещё больше напугал. И рухнули сдерживающие эмоции затворы. Я заскулила под его телом. Он навалился на меня всем весом. Почувствовала большой бугор в штанах. Его могучий член требовал хорошего траха. Было бы враньем, если бы сказала, что моё тело осталось безучастным к его настойчивым ласкам. Я начала под ним ёрзать, не то пытаясь вырваться, не то стараясь ещё больше его возбудить.

Глава 21. Страсть

Янина

— Не шевелись, — прорычал мне в ухо Макс. — Я не смогу сдерживать долго своего зверя. Твоя кровь и запах привели к тому, что у меня снесло крышу.

Было видно, что он с трудом сдерживается, чтобы не впиться опять в мою шею. Дыхание его стало прерывистым, воздух со свистом выходил из глотки.

И всё же зверь победил, и вампир укусил меня за нижнюю губу. Кровь полилась из раны, и он с упоением присосался к моему рту, поглощая драгоценные капли. Сделав пару глотков, он всё же смог остановиться.

Прокусив свою губу, Макс напоил меня своей кровью. Он не хотел, чтобы я потеряла сознание от истощения. Был ещё голод похоти, который он жаждал немедленно удовлетворить. Опустив вниз мои руки, он все ещё продолжал их крепко держать. Чуть отстраняясь от меня, любовался грудью. Съёжившиеся от холода и страха соски привлекли его внимание. Он провёл языком по груди и губами поймал сосок. Грубо втянув в рот, он начал его смаковать. Кончик языка то и дело находил нервные точки, распаляя внизу живота пожар.

Мои тело и разум начали кровопролитную битву. Разум кричал, что он монстр, а тело в свою очередь вопило, что плевать, кто он. Лишь бы потушить возникшую во мне бурю эмоций, лишь бы удовлетворить жажду, которую во мне пробудил Макс…

Была ли причиной его кровь, гуляющая по моим венам, или он действительно во мне смог пробудить животные инстинкты, я не знала. Да и знать не хотела. Я хотела этого мужчину, да так, что ноги сводило от желания. И если бы он не держал меня крепко, рухнула бы к его ногам. Моля избавить меня от этой неописуемой муки, выла бы и кричала, прося ворваться своей мощью в моё женское естество. Я желала хоть раз в жизни познать его силу. Всё остальное не имело значение.