Ночные тени

Горский Александр

– Да замашки у вас такие, – молодой человек едва заметно усмехнулся, – быковатые. Сразу ясно, из какой структуры.

– Быковатые? – Гена моментально ухватил наглеца за пуговицу. – Мало ты в быках разбираешься, ветеринар недоученный.

– Вы меня сейчас задерживать будете? – полюбопытствовал молодой человек, не показывая ни малейшего испуга.

– Нет, сегодня некогда, работы много, – Распашной с силой дернул на себя руку, и оторвавшаяся от рубашки пуговица полетела на пол. – А ты в порядок себя приведи, а то ходишь драный, как не пойми что.

В деканате выяснилось, что самого декана, как и подобает уважающему себя начальнику подобного ранга, на месте нет. Ткнув удостоверением в лицо вскочившей было на ноги секретарше, Гена, оставив у себя за спиной приемную и томящуюся в ней очередь, пробился в кабинет заместителя декана по учебной работе, откуда довольно быстро был перенаправлен этажом ниже в учебную часть, которая отчего-то носила длинное и, как показалось Распашному, довольно глупое название: отдел сопровождения учебного процесса образовательных программ. В учебной части он получил в сопровождающие одну из сотрудниц, на столе у которой на подставке была закреплена пластиковая табличка с надписью: «Специалист УМР первой категории Лопухина Анастасия Владимировна».

Специалист первой категории была девушкой еще достаточно молодой, но, на взгляд Геннадия, недостаточно привлекательной, поэтому довольно долгий путь по коридорам, лестницам и опять коридорам до нужной аудитории был пройден молча.

– Хорошо, что сейчас не общая лекция, – произнесла девушка, прежде чем открыть дверь кабинета.

Гена равнодушно пожал плечами, хотя на самом деле был согласен. Особого смысла общаться со всем курсом он не видел, а то, что группа, в которой учился Апраксин, уже собрана в отдельном и не слишком большом по размеру помещении, ему на руку.

Выслушав посланца деканата, преподаватель лишь недоуменно пожал плечами и, бросив короткий взгляд на стоящего у входа оперативника, обратился к студентам:

– Что же, друзья мои, тема занятия внезапно изменилась, и в связи со спецификой предстоящей к рассмотрению темы, разбирать ее вы будете с другим наставником, – он вновь обернулся к Распашному. – Прошу вас, молодой человек.

Заняв место преподавателя, Геннадий придвинул к себе лежащий на столе журнал посещаемости.

– Что тут у нас по учету? Восемнадцать на месте, трое отсутствуют. А по факту? – он быстро пересчитал присутствующих. – Надо же, сходится, – он поманил к себе пальцем Лопухину. – На этих троих все данные мне предоставьте. Адреса, телефоны. Ближайшие час-полтора я буду здесь. Они тоже.

Он небрежно махнул рукой в сторону аудитории, в ответ послышался возмущенный гул.

– У них еще семинар сегодня, – робко попыталась возразить представительница отдела сопровождения, – очень нежелательно пропускать его. Сами пронимаете, конец семестра.

– О студентах заботитесь? – Распашной недобро прищурился, разглядывая стоящую перед ним девушку. – Это хорошо. Это просто замечательно. А вот то, что Апраксин эту сессию, да и все остальные пропустит, вас не заботит?

– Простите, – Лопухина нервно сцепила перед собой пальцы рук, – но что… что я могу…

– Я могу, – резко перебил ее Распашной, – я и мои коллеги, которые пытаются понять, кто убил вашего студента, – он перевел мрачный взгляд на притихшую аудиторию, – и вашего одногруппника. А что можете вы? Я вам скажу, что вы можете. Вы можете оказывать мне максимальное содействие, честно отвечая на те вопросы, что я буду задавать, и даже на те, которые я задавать не буду. А вы, Анастасия Владимировна, можете как можно скорее принести мне данные на всех отсутствующих. Если к ним будет прилагаться чашечка кофе, желательно покрупнее, в виде кружки, цены вам не будет. Вы тогда не просто специалист первой квалификации будете, а высшей. Я бы даже сказал, наивысшей.

Выпроводив из аудитории сбитую с толку Лопухину, оперативник достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение.

– Капитан Распашной, главное управление уголовного розыска. Ну что, друзья мои, – он повторил интонацию недавно ушедшего педагога, – поговорим по-взрослому. Я, конечно, ненамного вас старше, но ведь и вы уже не дети, как-никак второй курс оканчиваете. Поэтому очень надеюсь, что в нашем общении проблем не возникнет, и, если среди вас есть те, кто окажется в состоянии мне хоть чем-то помочь, эти люди действительно мне помогут. А мы, я и Костя Апраксин, скажем вам большое человеческое спасибо. Костя, конечно, словами уже сказать не сможет, но это же не значит, что мы его не можем услышать. Верно я говорю?

Студенты молчали, некоторые из них нервно переглядывались между собой.

– Верно, – согласился сам с собой Гена. – Тогда приступим. Организовано мероприятие будет следующим образом: вы все выходите в коридор, потом заходите по одному. Я с каждым беседую, беру контактные данные. После беседы можно идти на все четыре стороны. Сразу говорю, вызывать буду по журналу, в алфавитном порядке. Староста у вас кто?

– Я, – вскочила с места невысокая девушка, – Фильчикова Татьяна.

– Фильчикова, – Гена вновь заглянул в журнал посещений, – замечательно, что ты Фильчикова.

– Почему? – удивилась студентка.

– Так ведь тебе так и так до конца дежурить. Контролировать, чтобы никто не разбежался. А ты, оказывается, еще и по алфавиту последняя. Так что все совпало. Друзья мои, – в голосе оперативника зазвучали те самые нотки, которые одни впечатлительные натуры именуют железными, а другие, еще более впечатлительные, угрожающими, – друзья! Сразу предупреждаю, не надо из коридора никуда разбегаться. Если вы не хотите, экстремальных аттракционов типа собака, дубинка, наручники, то стоим спокойно и ждем своей очереди. Уверяю, если вас доставят на допрос принудительно, времени вы потеряете больше. Да и не только времени. Все, вводная часть закончена. Прошу всех в коридор. Кто у нас первый по букварю? Баринова? Прошу ко мне.

Глава 4

Вечер понедельника

Лифт тронулся вниз, и Вика, пользуясь выпавшими ей наконец несколькими мгновениями ничегонеделания, устало закрыла глаза. Да уж, день выдался не самым простым. Получить в производство сразу два новых дела, да еще в придачу к тому, что она сама притащила за собой с прошлого места работы. Должно быть, Карнаухов решил преподать ей небольшой урок. Хотя почему небольшой? Судя по той картине, что перед ней за день возникла, все три дела будут весьма непростыми, и вряд ли можно рассчитывать на то, что благодаря усилиям какого-нибудь необыкновенно доброго волшебника или чрезвычайно усердного оперативника на ее рабочем столе появится чистосердечное признание подозреваемого хотя бы по одному из дел, или, бог с ним, с чистосердечным, папка. Самая обыкновенная папка. Необыкновенным будет лишь ее содержимое, которое позволит передать дело в суд даже без всякого признания. Только где же ее взять, такую папку? В волшебников, особенно добрых, она перестала верить еще в детстве, а в чрезвычайно усердных оперативников…