Нонна Мордюкова и Вячеслав Тихонов. Как казачка Штирлица любила
Шрифт:
– Сережа, ты тут?
Это была его сестра Лена. Она пришла для того, чтобы позвать парня домой. Готовились большие проводы его и еще одного призывника этого хутора. По старой традиции, в армию молодых ребят провожали все жители.
– Сережа, ну ты чего? – войдя в дом, продолжила Лена. – А что армия? Или ты в дезертиры собрался?
Выхода не было. Нужно собираться и идти. Сережа пригласил Нонну прийти на проводы и покинул дом с сестрой.
Нонна тут же обратилась к маме:
– Не
Эти слова девушка произносила с огромной болью в сердце, а каждое слово выдавало желание девушки зарыдать.
– Вот те на… Война скоро закончится, а молодых ребят в армию забирают, – ответила Ирина Петровна.
Время тянулось медленней, чем песчинки падали на дно часов. Нонна чувствовала себя нехорошо. Ноги отказывались подчиняться, продолжая находиться в онемевшем состоянии. Ночной ливень дал о себе знать. Но перед самими проводами Сережа пришел за Нонной.
– Вставай, дорогая моя, – сказал он.
Но ноги отказывались слушаться свою хозяйку. Тогда Сережа помог ей подняться и дотащил до своего дома, где все и происходило.
Памятник Нонне Мордюковой в центре Ейска, на углу улиц Ленина и Победы
Самогонка наливалась полными стаканами и тут же выпивалась до дна, по-казачьи.
– Придется, Нонна, выпить за мое возвращение, – говорил Сережа.
И Нонна выпивала, но немного.
– На зорьке полуторка с Армавира приедет за новобранцами, – Лена произнесла эти слова, будто приговор.
За столом люди произносили напутствия, желали удачи и плакали. Только Нонна сидела молча, обняв руку Сережи, и не проронила ни слезинки.
Уже поздним вечером она оказалась дома, куда ей помогла добраться мама. Ноги до сих пор были онемевшими, а состояние – подавленным.
Ирина Петровна отпаривала ноги, проводила целительные процедуры, а перед сном дала Нонне горячительного напитка, который моментально срубил девушку.
Она проснулась на следующий день, когда солнце было уже в зените. Чувствовала она себя гораздо лучше. Но это было не то, что ее волновало.
– А где Сережа? – первое, что произнесла Нонна, пробудившись.
Мама посмотрела на дочь грустными глазами и тихо ответила:
– Он заходил рано утром. Пытался тебя разбудить, тормошил, бил по щекам. Но ты… ты не просыпалась.
В груди Нонны что-то защемило, и вновь перед глазами промчали те моменты, когда она была счастлива со своим Сережей.
– Значит, он все-таки попрощался…»
Его звали Сережа Коршунов. Первая любовь прекрасной девушки, которую она никогда не забудет. С войны парень так и не вернулся…
Об отце Нонна в своей жизни вспоминала не так много. Виктор Константинович в военные годы ушел на фронт добровольцем, а вернулся без ноги.
Шли годы, наши войска переходили в наступление, и вот он, долгожданный день Победы – 9 мая. Это время стало не просто окончанием трудных испытаний, но и началом перемен. Сама Мордюкова также готовилась к этим переменам. Она уже успела закончить школу и не собиралась оглядываться назад. А за спиной у нее были достаточно неутешительные оценки – в основном четверки и тройки. Пятерка числилась только одна – по естествознанию. И выпускные экзамены девушка сдала с горем пополам. Так, по химии получила натянутую тройку. А за сочинение ей поставили 4/4. И это оказалось достижением. Вообще, того, что у девочки были трудности в школе, она и не скрывала. Ее даже не раз исключали из школы. Впрочем, об этом Нонна с легкостью вспоминала даже спустя многие годы:
«Я росла эмоциональным ребенком, любила гуманитарные предметы и… справедливость. Когда меня исключили из первого класса, мама только рассмеялась: „Твоя учительница где только раньше не работала. А чтобы учить детей, надо сначала самой выучиться. Пойдешь в школу в следующем году“. Потом выгоняли за написанное кем-то в туалете плохое слово: грешили на меня, и я с горя пошла топиться в Азовском море. А позже я и мои друзья написали письмо самому Сталину, чтоб отменил в школе нудную математику».
Впрочем, девушка не «зацикливалась» на этих оценках. Ведь то, к чему она готовилась, измерялось вовсе не ответом на тему «Малярный раствор». И ей требовалось гораздо большее – талант. А уж этим Нонна Викторовна не была обделена. Уже с ранних лет вся деревня с упоением слушала ее песни и с задором наблюдала за шутками и веселым поведением красавицы. Актриса и режиссер Наталья Бондарчук вспоминает:
«Мой папа Сергей Федорович Бондарчук и Нонна Мордюкова учились в одной школе в Ейске. Их родители очень дружили друг с другом. Мама Нонны Викторовны руководила колхозом, а папа Сергея Федоровича тоже был председателем совхоза. Когда Нонна бедокурила в школе, учителя ей говорили: «Не веди себя как Бондарчук, а то будешь такой же хулиганкой как он» – мой папа был горазд на выдумки. Именно он в Ейске впервые организовал школьный театр.
Папа снимался с Нонной в фильме Сергея Герасимова «Молодая гвардия». Я запомнила Нонну Викторовну как очень характерного человека – во всем. Она была гениальной актрисой – по-настоящему народной. С первой роли она стала той великой Мордюковой, какой мы все ее знаем. Нонна Викторовна обладала редкой по красоте и выразительности фактурой, сочным голосом, мощным темпераментом. В Ейске установлен замечательный памятник Нонны Мордюковой. В Ейске есть памятник и моему отцу. Они находятся рядом. Оба – юные и красивые».
Мордюкова понимала, что пора оставить за плечами прожитые годы и начинать действовать – становиться великой, как Любовь Орлова. Тогда она вспомнила об ответе Николая Мордвинова и приняла решение отправиться в Москву.
Глава II. Первые шаги к славе
С самого начала у Мордюковой ничего не обещало быть ровным и гладким. Мать ее усердно настаивала на том, чтобы дочь стала дояркой. Юная Нонна, обожавшая свою любимую мамочку, впервые в жизни ослушалась ее наставлений и отправилась в Москву. Сестра Нонны Викторовны вспоминала: