Носферату
Шрифт:
Третий код. Первое сентября.
Сердце заколотилось в горле. Ошибка! Страх грохнул барабаном в ушах.
И тотчас схлынул.
Я набрал другие цифры. Компьютер принял их, разрешая доступ в святая святых корпорации.
Настал день, когда я не успел ее подхватить.
Я долго ковырялся в файлах и командах, но в конце концов отключил — на всякий случай — все контуры и придвинул стул к большому межпланетному видеофону на Машкином столе.
Монитор долго рябил, пока наконец не откликнулась Земля. Завращался значок связи. Появилась строка адресата. Я набрал маму. Она тотчас обрушилась на меня с упреками, что так долго не выходил на связь. Я не стал оправдываться — она все равно никогда не слушала, просто сообщил, что через пару часов Анна Моисеевна прибудет к ней с гостьей и я бы очень хотел, чтобы эта гостья осталась у нас столько, сколько пожелает.
— А когда вернешься ты?
— Понимаешь, мам… Машка погибла. — Она ахнула. — Скоро это будет в газетах. В общем, я пока останусь здесь, в Чигги. Сколько — еще не знаю. Надо кое-что сделать.
— Делай что должно, — сказала она тихо.
— И будь что будет, — невесело усмехнулся я.
— Попрощайся и за нас.
Я обещал. Потом, не удержавшись от искушения проверить межпланетный канал на коммуникаторе, позвонил Михалычу и, не слушая его воплей, сказал, что на работу не выйду.
А потом набрал еще один питерский номер.
— Отто?
Он сонно попытался послать меня на фиг до утра.
— Слушай, дружище, — сказал я, — помнишь, ты говорил, что тебе надоела вся эта секретность и охрана? Не думал о том, чтобы что-то поменять?
— Что? — Он все еще не мог проснуться.
— Скажем, планету. Что ты думаешь о должности генерального директора «Накосивикосэ»?
— Ты спятил, Ферро! Думаешь, те, на кого я работаю, так просто отпустят меня директорствовать на Гриану?!
— Я их уговорю. Как сказал один мой друг, знание — власть над миром.