Новария
Шрифт:
Гоания и Карадур обменялись взглядами. Волшебница сказала:
— Я в гораздо большей степени ясновидящая, нежели заклинатель или чародей. Увы, у меня нет средств вызволить твою любимую из подземной камеры.
— Не можешь ли ты, — спросил Джориан Карадура, — как-нибудь вызвать Горакса с Пятой Реальности?
— Нет, сын мой. Мои колдовские силы сильно ограничены. Я подчинил себе Горакса с помощью коллеги, доктора Вальдониуса, с которым ты встречался в Тарксии. Я спас Вальдониуса от магической опасности, и в благодарность он вызвал Горакса и передал его мне, заточив демона в этом кольце.
— А как насчет других демонов?
Карадур пожал плечами:
— Нет, это не моя специальность.
Джориан проворчал:
— Двое великих специалистов в магии оказались бессильны мне помочь. Не знаете ли вы того, к кому можно обратиться с подобной просьбой?
Гвидериус сказал:
— Тебе мог бы помочь один из моих ученых коллег по Академии, доктор Абакарус.
— В какой области он специализируется?
— Он — профессор оккультной философии и, насколько мне известно, занимается магическими экспериментами на стороне. Если хочешь, я познакомлю тебя с ним.
— Спасибо, очень хочу, — сказал Джориан. — Чем раньше, тем лучше.
Карадур зевнул:
— Простите меня, господа, что прерываю такой приятный вечер, но старый человек быстро устает. Я удаляюсь, а вы продолжайте веселиться...
— Карадур! — сказала Гоания. — Ты не будешь здесь ночевать. Я хочу обсудить с тобой новый способ астральной проекции, и ты проведешь ночь у меня дома.
Джориан подал голос:
— Что ж, госпожа Гоания, если вы забираете доктора Карадура...
— Я не могу одновременно дать пристанище и вам, сударь, — ответила она резко. — Во-первых, у меня дома мало места; во-вторых, доктор не составит угрозу моей репутации, в отличие от похотливого юнца вроде тебя. Пойдем, Карадур. Идемте, Босо и Ванора. Всем спокойной ночи!
И она удалилась в сопровождении своей свиты. Гвидериус вскоре тоже покинул Джориана.
Джориан как раз снимал башмаки, когда в дверь постучали.
— Кто там? — спросил он.
— Я, Ванора! Позволь мне войти!
Джориан открыл дверь. Ванора, войдя, сказала:
— Ох, Джориан, как я рада снова тебя видеть! Какой дурой я была, что бросила тебя, когда ты был моим!
— Кто тебе подбил глаз? — поинтересовался Джориан.
— Босо. Мы сегодня утром поссорились.
— Ублюдок! Хочешь, я дам ему сдачи?
— Нет. Пока я с ним живу, приходится время от времени терпеть его взбучки.
— За что же он тебя так?
— По правде говоря, вина лежит не только на нем — я сама его спровоцировала.
Джориану лично приходилось испытывать подобные провокации со стороны Ваноры, поэтому он не удивился и даже почувствовал крупицу сочувствия к Босо.
— Как тебе удалось улизнуть?
— Босо спит, а моя хозяйка и твой мальванский заклинатель были так поглощены магическими разговорами, что не заметили моего исчезновения. — В ее глазах стояло то выражение мольбы, которое было хорошо известно Джориану. — Ты знаешь, какая нынче ночь?
Джориан нахмурился.
— Кажется, последний день месяца Медведя?
— Да. Но неужели это ничего для тебя не значит?
Джориан был озадачен.
— Да нет, ничего особенного. Так в чем дело?
— Ровно два года назад мы расстались в Оттомани, когда я связалась в мерзавцем Босо.
— Верно, но что с того?
Она подвинулась поближе:
— Ты не позволишь бедной потаскушке исправить свою ошибку? — Она схватила руку Джориана и запихнула ее в вырез платья, прижав к своей правой груди, одновременно глядя на него, чуть приоткрыв рот.
Джориан ощутил знакомое шевеление в штанах, но сказал:
— Моя дорогая Ванора, все это осталось в прошлом. — И он отнял руку, несмотря на то что его пульс участился. — Я больше не играю в эти игры, пока не верну себе жену.
— Ну, неужели! С каких пор ты стал святым анахоретом? Два года назад ты не страдал от недостатка похоти, а дряхлеть в твоем возрасте рано. Сядь!
Ванора неожиданно толкнула его так, что он уселся на край кровати. Тогда она расстегнула пряжку, отчего изумрудно-зеленое платье съехало по ее ногам на пол, уселась Джориану на колени и принялась целовать и ласкать его, приговаривая:
— Тогда ты был самым пылким из моих любовников, прочный, как лезвие меча, и твердый, как гора Аравия. Ох, моя единственная любовь, позволь мне снова стать твоей! Два года я жаждала ощутить твою любовь, чувствовать, как проникает...
— Убирайся! — резко приказал Джориан. Он понимал, что еще мгновение — и все его самые лучшие намерения окажутся выброшенными на ветер, в то время как Ванора не принесет ему ничего, кроме неприятностей. Как сказала ему однажды Гоания, Ванора обладала несчастливым талантом портить жизнь не только себе, но и всем, кто ее окружает. — Если ты не встанешь с моих колен, то встану я и свалю тебя на пол!
Ванора с недовольным видом поднялась, но осталась стоять перед ним, покачивая обнаженным телом.
— Джориан, что с тобой? Очередной приступ добродетели? Ты же знаешь, что он пройдет.
Джориан поглядел на нее, втайне радуясь, что ему не пришлось вставать. Это в данных обстоятельствах было бы непросто.
— Нет. Я всего лишь преисполнен решимости выполнить обещания, данные самому себе. Если желаешь, можешь называть это закалкой характера — вроде упражнений с гирями, чтобы накачать мышцы.
— Но к чему такие самоограничения? С тех пор, как волшебник Аэлло открыл по-настоящему эффективное противозачаточное заклинание, никто — ну, почти никто — не придерживается этих странных правил о том, кому и с кем можно спать.
— Один философ из Академии говорил мне, что нынешняя моральная распущенность — явление преходящее, вроде моды в одежде. И вообще, я помню, как ты была небрежна с противозачаточными заклинаниями.
— Однако же я еще никогда не была беременной. Конечно, если бы отцом был ты, я бы не возражала...