Новария
Шрифт:
Двое остальных метнулись назад, взвизгивая на своем языке. Когда они подняли свои трубки, Джориан приложил лезвие ножа к шее узника.
— Не стреляйте, если не хотите гибели товарища! — крикнул он.
Поняли ли нападавшие его слова или нет, но они заколебались. Карадур, подойдя к Джориану, заговорил на щебечущем языке леших, и те ему ответили. Затем они опустили свои трубки.
— Что они сказали? — спросил Джориан.
— Они говорят, что стреляют в «большой народ», который проходит здесь. С тех пор как
— Скажи им, что наложишь новое запутывающее заклинание, если они оставят нас в покое.
— Я как раз собирался это сделать. — И Карадур продолжил переговоры с лешими.
Затем мальванец собрал охапку хвороста и разжег на тропе костер. Из одного из множества отделений своего кошелька он достал щепотку порошка и высыпал его в огонь, бормоча заклинания. Едкий дымок заставил Джориана, державшего своего пленника, чихнуть.
— Они говорят, — сказал Карадур, — что ты можешь отпустить их товарища без страха.
— Не знаю, насколько можно доверять этим существам...
— Я вполне уверен...
— Ну да, раньше я нередко принимал твои заверения на веру, и это кончалось очень печально. Какая у них самая главная святыня?
— Насколько мне известно, душа Тио.
— Отлично, пусть тогда поклянутся душой Тио, что не причинят нам вреда. Мне, рано или поздно, придется освободить этого типа, потому что я не могу одновременно выкапывать корону и держать его в заложниках.
Лешие снова защебетали, и наконец Джориан отпустил пленника. Крохотные фигурки пропали среди зелени.
Джориан спросил:
— Откуда тебе столько всего про них известно?
— Приходилось сдавать экзамены на эту тему, когда я изучал волшебство в Тримандиламе.
— Если ты знал язык леших, то почему не сразу с ними заговорил?
— Я был слишком испуган и задыхался.
Они отправились дальше. Джориан вспотел, отгонял мух и бросал озабоченные взгляды сквозь заросли зеленой рощи. Время тянулось медленно.
После полудня они вышли на берег Морусской Трясины. Маленький болотный крокодил соскользнул в воду, и по неподвижной, черной глади побежала рябь, над которой парили и метались блестящие, будто стеклянные стрекозы.
— Странно, — произнес Джориан, с хмурым видом изучая карту. — Похоже, это средний залив северного ответвления болота Кадвана. Но мы должны находиться гораздо южнее, примерно здесь. — Он ткнул пальцем в карту. — Мне казалось, что я знаю эти места, как ладонь собственной руки... великий Зеватас! Я понял, в чем дело! Твое запутывающее заклинание сбило с толку и меня!
Карадур развел руками.
— А чего ты ожидал, сын мой? У меня нет способов оградить тебя от его действия.
— А на тебя оно тоже влияет?
— В общем-то, нет, поскольку я никогда не знал эти места так же хорошо, как ты, когда был королем; заклинание не может сбить меня с толку, потому что сбивать не с чего.
Джориан пожал плечами.
— Тогда нам остается только двигаться дальше. Идем!
Он направился в обход болот, продираясь сквозь густые заросли кустарника и увязая в мокрых тропинках. Усталость Карадура заставляла их все чаще останавливаться на отдых. Джориан то и дело проверял направление по солнцу, но очень скоро обнаруживал, что в какой-то момент развернулся и идет в противоположную сторону. На закате они по-прежнему блуждали по лесу.
— Я думал, что к этому времени мы уже должны выкопать корону и вернуться к повозке, — проворчал Джориан. — Могу хотя бы засвидетельствовать, что твое заклинание удалось на славу. Если бы знал заранее, то взял бы с собой еду и одеяла. Нет смысла бродить по лесу в темноте.
— Неужели придется провести ночь на голой земле? — спросил Карадур.
— Похоже, да. Будем надеяться, что тигр, которого я видел на горе Аравия, не добрался до этих мест. Расстояние для него вовсе не непреодолимое.
Джориан соорудил небольшой костер и провел неуютную ночь, прислонясь спиной к дереву, засыпая урывками и не понимая, означают ли доносящиеся до него звуки приближение хищного зверя или просто бурчит его пустой живот. Карадур устроился получше: усевшись на землю со скрещенными ногами, он погрузился в мистический транс и с рассветом проснулся явно в лучшей форме.
Они брели все утро, пока ночная прохлада не уступила место душной полуденной жаре.
Наконец Джориан сказал:
— Должно быть, мы близко от цели. Вид этой местности кажется мне знакомым, если только твое заклинание не перепутало все мои воспоминания. Нет ли у тебя ясновидящего заклинания, чтобы узнать, где лежит корона?
— Нет, это специальность Гоании. Сейчас подумаю... мы закопали корону под бревном, не так ли?
— Да. Вон лежит бревно. Может быть, то самое?
Но он был неправ, и следующие шесть осмотренных ими бревен тоже оказались не теми.
Джориан сказал:
— Теперь мне будут сниться кошмары, как я копаю под одним бревном, потом под другим, и так до бесконечности. Ага, вон то кажется знакомым!
Через несколько минут Джориан завопил от радости, и они вытащили сверток сгнивших тряпок, в которые был закутан тяжелый предмет. Тряпки эти были остатками платья, которое Джориан сменил, когда встретился здесь с Карадуром во время бегства из Ксилара. Внутри ветоши лежала корона Ксилара, яркая и блестящая.
Джориан поднял ее, чтобы полюбоваться блеском утреннего солнца на алмазах вокруг ободка, которые переливались алым, лазурным и зеленым цветами.
— Ну, на этот раз я оказался прав! Хоть какое-то удовлетворение... А это еще что такое?!