Чтение онлайн

на главную

Жанры

Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия
Шрифт:

Однако консерваторы, скроенные по лекалу Солсбери, отчаянно старались не замечать закат старого порядка. Викторианские ценности, включая принцип laisser-faire (невмешательства) в экономике и политике, а также центральное место аристократии, короны, англиканской церкви и имперской идеи в государстве, оставались для тори священны. И хотя либералы представляли коммерческие и диссидентские слои населения Англии, очень мощный аристократический элемент внутри партии проявлял приверженность идеалам свободного рыночного капитализма еще более страстно, чем их политические противники.

Пассивность обеих ведущих сил отражала инерцию политической системы. Мажоритарная система выборов практически исключала шансы на победу для новых партий. Вследствие этого власть десятилетиями принадлежала или консерваторам,

или либералам. Избирательное право распространялось на мужчин, плативших не менее десяти фунтов стерлингов годовой ренты или владевших землей эквивалентной стоимости, а это означало, что 40 % англичан, а также абсолютно все женщины страны в выборах не участвовали. А поскольку членам парламента не платили жалованья, лишь состоятельные граждане могли позволить себе баллотироваться на выборы в палату общин. Невыборная и контролируемая тори палата лордов либо отвергала законодательные инициативы избранных народом депутатов нижней палаты, либо видоизменяла и уже потом передавала на подпись монарху. С виду «конституционный» монарх, глава британской церкви, армии и аристократии (и к тому же один из крупнейших землевладельцев), обладал еще и большой исполнительной властью, так называемой «королевской прерогативой», и в частности, мог снимать и назначать премьер-министров.

В противоположность английским политикам образованная верхушка радовалась окончанию викторианской эры и с упоением разрабатывала планы развития нового чудного мира. Герберт Уэллс сравнивал королеву Викторию с «массивным пресс-папье, полвека придавливающим умы людей… Стоило сдвинуть его, и идеи беспорядочно разлетелись во все стороны». Радикалы вроде Уэллса употребляли эпитет «викторианский» в уничижительном смысле, приветствуя приход более справедливого и разумного века. Либеральный экономист Дж. А. Гобсон замечал, как много вдруг появилось людей, «полагающих своим долгом и одержимых желанием задавать такие вопросы, которые их родители считали шокирующими, и требовать на них ясных и вразумительных ответов». В чем заключается роль государства? Для чего нужна империя? Почему женщины и рабочий класс не участвуют в выборах? В чем причины политического и экономического неравенства и как с ним бороться?

Попытки ответить на эти вопросы породили изобилие политических и культурных движений. Основывались социалистические, анархистские и феминистские группы, процветали тред-юнионы (профсоюзы). Некоторые интеллектуалы обращались к религиозным учениям вроде теософии [8] или занимались отдельными аспектами политической жизни, протестуя против вивисекции или прививок. Многие реформаторы ждали, что путь к светлому будущему укажет наука. И хотя радикально настроенные мыслители ратовали за разные подходы, Беатрис Уэбб, социалистка фабианского толка, полагала, что цель у них одна. «Вся нация, – писала она, – движется к социальной демократии».

8

Это течение было основано Еленой Блаватской в конце XIX в. в США.

* * *

На смену ушедшим гигантам викторианской политической элиты пришли люди, не дотягивающие до их масштаба. Виктории наследовал ее старший сын Эдуард, по словам молодого члена парламента от консерваторов Уинстона Черчилля, «наконец-то получивший пас». Эдуард родился в 1841 году и обладал внешностью, исключительно подходящей для XIX века: густые усы и внушительная фигура. Он был любителем сигар, женщин, сплетен, анекдотов и военной формы, однако главной его страстью всегда оставалась еда. Тон его правлению задал тот факт, что коронацию пришлось отложить из-за болезни монарха, вызванной кулинарными излишествами. Придворные нередко испытывали неловкость из-за очевидного монаршего переедания – учитывая, что изрядная доля его подданных жила в бедности.

Эдуард обладал характерной для Викторианской эпохи натурой, отличался весельем, энергичностью и вечно приподнятым настроением. Очевидцы описывали его «ревущим словно бык», когда он давал волю своей «наследственной ганноверской раздражительности». По многим своим политическим взглядам он также принадлежал прошлому веку. Например, отвергал идею даровать колониям автономию в рамках империи. При этом, по сравнению со своей горячо

преданной консерваторам матерью, был скорее нейтрален в отношении партий и не особенно стремился вмешиваться в деятельность правительства и парламента. Впрочем, новый король настойчиво желал влиять на внешнеполитические решения. Большинство английских королей нового времени не могли бы похвастаться дипломатической подготовкой Эдуарда: он владел несколькими европейскими языками и гордился тем, что он «добрый европеец».

Викторию не слишком радовал гедонистический образ жизни старшего сына, однако любезность, элегантность и любовь к появлению на публике снискали ему немало поклонников. Когда коронация все-таки случилась, ее повсюду праздновали с большим воодушевлением, а Эдуард оставался популярной фигурой на протяжении всего своего правления. Писатель Дж. Б. Пристли, выросший в Эдвардианскую эпоху, вспоминал, что король повсеместно вселял энтузиазм, и считал, что Эдуард был самым любимым английским королем после Карла II. Английские газеты преимущественно правого толка представляли короля этакой иконой, через которую все могли причаститься власти и наслаждений.

Подобно наследованию трона, наследование должности премьера оказалось делом семейным. Лорд Солсбери, уйдя в отставку в 1902 году, просто назначил премьер-министром своего племянника Артура Бэлфура – никаких выборов не потребовалось. То был далеко не первый случай, когда Солсбери продвигал по государственной службе своих родственников, и это лучшая иллюстрация на тему гегемонии английской аристократии и самой сути Консервативной партии.

Бэлфур, человек острого ума и изящных манер, являл собой поразительный контраст с королем, чье правительство он возглавлял. Его самая известная публикация называлась «Защита философского сомнения», а тяга к философским изысканиям шла бок о бок с даром к риторике. В то же время мастерское умение находить компромиссы в парламентских баталиях зачастую затрудняло для окружающих понимание его позиции. Казалось, Бэлфур никогда не защищает и не отрицает никакую точку зрения; не предлагая определенных действий, он предпочитал подвергать анализу все возможные варианты, так что в конце концов все они выглядели нецелесообразными. Будучи патрицием-тори, премьер абсолютно не желал менять status quo, а любое проявление политических страстей вызывало в нем какую-то идиосинкратическую мнительность. Словно одна только мысль о возможной анархии парализовала его, и он без устали трудился, чтобы не допустить хаоса – с помощью иронии, ораторского искусства и даже насилия. В Ирландии, где в 1880-х он занимал пост главного секретаря, его за драконовские меры прозвали «Кровавый Бэлфур». «Позволить… сторонникам самоуправления победить, – говорил он, – значит попросту проститься с цивилизацией и… властью». Бэлфур все время защищал консервативные «ценности», но ни одна отдельная политическая проблема не вызывала у него энтузиазма. Политика привлекала его сама по себе, как особый вид искусства, он не рассматривал ее как способ что-то сделать.

Многие критики Бэлфура отзывались о нем как о никчемном и неэффективном руководителе, другие упрекали в недостатке интереса к народу, которым он управлял. Поговаривали, что за всю свою жизнь он не прочитал ни единой газеты. Равнодушный к «низшим» и презрительно относящийся к среднему классу, «не пригодному» ни к чему, кроме производства товаров, премьер-министр от тори воплощал в себе всю спесь правящей аристократической элиты. Сможет ли такой лидер ответить на вызовы новой эпохи?

2

Дом, милый дом

Вдали от королевского дворца и здания парламента протянулись бесконечные улицы с недавно возведенными домами. Дома представляли собой либо сдвоенные, либо отдельно стоящие двухэтажные здания из красного кирпича с покрытыми шифером крышами, эркерами, деревянными рамами, створчатыми окнами и небольшими садиками перед входом. Заглянув за живую изгородь, скрывающую от лишних глаз эти новые жилища, прохожий разглядел бы на подоконнике за кружевными занавесками ряд тщательно подобранных предметов. Своей чистотой, аккуратностью и скромным комфортом «пригородное» жилье словно бы оповещало окружающих, как довольны жизнью и процветают здешние обитатели. Население пригородов стремительно выросло именно в Эдвардианскую эпоху: в 1910 году во «внешнем Лондоне» проживал почти миллион людей.

Поделиться:
Популярные книги

Купидон с топором

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.67
рейтинг книги
Купидон с топором

Смерть может танцевать 4

Вальтер Макс
4. Безликий
Фантастика:
боевая фантастика
5.85
рейтинг книги
Смерть может танцевать 4

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Мастер Разума III

Кронос Александр
3. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.25
рейтинг книги
Мастер Разума III

Попаданка в академии драконов 2

Свадьбина Любовь
2. Попаданка в академии драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.95
рейтинг книги
Попаданка в академии драконов 2

Ваше Сиятельство

Моури Эрли
1. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство

На границе империй. Том 7. Часть 5

INDIGO
11. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 5

Титан империи 7

Артемов Александр Александрович
7. Титан Империи
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 7

Кодекс Охотника. Книга XIV

Винокуров Юрий
14. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XIV

Вперед в прошлое 2

Ратманов Денис
2. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 2

Путь Шамана. Шаг 1: Начало

Маханенко Василий Михайлович
1. Мир Барлионы
Фантастика:
фэнтези
рпг
попаданцы
9.42
рейтинг книги
Путь Шамана. Шаг 1: Начало

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Измена. Ребёнок от бывшего мужа

Стар Дана
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Ребёнок от бывшего мужа

Под знаменем пророчества

Зыков Виталий Валерьевич
3. Дорога домой
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
9.51
рейтинг книги
Под знаменем пророчества