Новая трилогия Возвышения. Том 2
Шрифт:
— Не смей! — крикнул Гордон. — Пускай плывет.
Однако Джонни уже бросился в воду и быстро поплыл за свертком, не обращая внимания на Гордона. Напрасно тот надрывался:
— Возвращайся, Джонни, дурень! Плюнь! Джонни!!!
Он в отчаянии наблюдал, как сверток и упрямый мальчишка исчезают за поворотом реки, откуда доносился оглушительный гул. Ожесточенно бранясь, Гордон бросился в воду и поплыл что было сил, надеясь нагнать безумца. Сердце его сжимало, легкие жгло от ледяной воды. Он почти что обогнул поворот, за которым исчез Джонни, но вовремя уцепился
Сквозь завесу водяной пыли он бессильно наблюдал, как его юного последователя затягивает вместе с черным свертком в воронку страшного водопада, оскалившегося острыми клыками и плюющегося густой пеной.
— Нет, нет!.. — хрипло повторял Гордон. У него на глазах Джонни и сверток канули в бездну.
Он все не отводил взгляд от того места, где только что барахтался его юный соратника-хотя мокрые свесившиеся волосы и ледяные брызги мешали смотреть. Время шло, бездна не отдавала свою жертву.
Наконец Гордону пришлось отступить — у него уже не было сил висеть на ветке. Он цеплялся за нее сколько мог, перебирая руками и медленно отодвигаясь от пучины, пока не достиг местечка поспокойнее. Потом, превозмогая слабость и мало что соображая, обошел удрученных женщин и принялся за каноэ.
Он подтащил расколовшуюся посудину к стене каньона и, найдя нечто вроде пещеры, принялся дробить ее там в мелкую щепу.
Даже когда от каноэ ничего не осталось, а последние кусочки коры унесло течением, Гордон продолжал ожесточенно молотить по воде, всхлипывая, как ребенок.
16
Они провели день среди сгнившей растительности под бетонной плитой бункера. Перед Светопреставлением здесь наверняка было чье-то излюбленное убежище, однако теперь оно превратилось в иссеченные пулями руины, из которых растащили все, что только можно унести.
Еще в довоенные времена Гордон читал, что некоторые уголки страны буквально нашпигованы подобными убежищами, набитыми доверху всякой всячиной. Хозяева их нашли себе хобби: они фантазировали на тему о грядущем упадке общества и собственной доблести в условиях Наступившей первозданной дикости. Плодились специальные курсы, мастерские, журналы, образовалась даже целая отрасль промышленности, обслуживавшая далеко не простых бродяг и туристов.
Некоторым из них просто нравилось предаваться мечтам, другие были достаточно безобидными чудаками, помешавшимися на ружьях. Мало кто по-настоящему шел за Натаном Холном, и почти все испытали ужас, когда их фантазии вдруг стали явью.
В конце концов одинокие «мастера выживания» вымерли в своих бункерах.
Сражения, ливни и ползучая растительность уничтожили следы пребывания здесь любителей покопаться в чужом хламе, прокатившихся несколькими волнами. Теперь бетонная плита ничем не отличалась от вековечной скалы; трое беглецов прятались под ней от холодного дождя, по очереди дежуря и забываясь сном.
Лишь один раз до них донеслись крики и шлепанье лошадиных копыт по грязи. Гордон изображал уверенность, чтобы подбодрить женщин. Он постарался замести следы, но его подопечные не дотягивали по части военной подготовки даже до разведчиц Дэны. Он сильно сомневался, что им удастся сейчас провести лучших следопытов со времен краснокожих.
Однако всадники проскакали мимо, и беглецы перевели дыхание. Гордон задремал.
В этот раз его не посетили сновидения. Он настолько лишился сил, что доступ в его подсознание для навязчивых воспоминаний оказался закрыт.
Прежде чем отправиться дальше, им пришлось дожидаться, пока выкатится луна. Предстояло выбрать одну из нескольких перекрещивающихся тропинок, однако Гордон знал, куда держать путь: ему помогал слой изморози на северной стороне древесных стволов.
Через три часа после заката они набрели на развалины деревеньки.
— Иллахи, — уверенно сказала Хетер.
— Ни одного жителя, — заметил Гордон.
Залитое лунным светом призрачное селение производило жуткое впечатление. Все, от баронского «замка» до самой нищей лачуги, было начисто обобрано.
— Солдат и невольников отослали на север, — пояснила Марси. — За последние недели так переселили много деревень.
— Они бьются на трех фронтах, — отозвался Гордон. — Маклин не преувеличивал, говоря, что к маю будет в Корваллисе. Перед ними стоит выбор: взять долину Уилламетт или умереть.
Окрестности напоминали пустынный лунный пейзаж. Кое-где росли елочки, но деревьев повыше не осталось и в помине. Гордон догадался, что холнисты пробовали заняться здесь подсечно-огневым земледелием, однако здешним почвам было далеко до плодородной долины Уилламетт, поэтому эксперимент окончился неудачей.
Хетер и Марси шли, взявшись за руки, испуганно шарахаясь от каждой тени. Гордон помимо воли сравнивал их с Дэной и ее отважными амазонками, не говоря уже о счастливой, никогда не унывающей Эбби из Пайн-Вью. Нет, в настоящем каменном веке женскому полу не поздоровится. В этом, по крайней мере. Дэна не ошиблась.
— Давайте осмотрим большой дом, — предложил он. — Вдруг найдем какую-нибудь еду?
Женщины тут же согласились и первыми вошли в брошенный «замок» — прочный дом довоенной постройки, окруженный укреплениями.
Гордон застал их за работой: они освежевывали двух крупных немецких овчарок. Борясь с тошнотой, он сообразил, что хозяин не смог взять четвероногих друзей в путешествие по реке, хотя, несомненно, оплакивал их куда больше, чем рабов, которые перемрут как мухи во время массового исхода в обетованные земли на севере.
Мясо пахло умопомрачительно. Гордон решил подождать чего-нибудь более аппетитного. Женщины оказались менее привередливыми.
Пока что им везло. Преследователи двинулись на запад, тогда как беглецы избрали противоположное направление. Возможно, люди генерала Мамина уже наткнулись на тело Джонни и ошибочно предположили, что остальные трое уходят к океану. Только время могло ответить на вопрос, сколько еще продлится их везение.