Новая жизнь Вечного стража. Том 2
Шрифт:
А теперь наш особый подарок. Будем бить Чалова и его друзей их же способом! – вытащил с кармана рацию, которая работала на добрых десять километров, и активировал связь.
– Шомпол! Это Аркан. Код три! Повторяю, код три! Принимай координаты.
Прошло буквально несколько секунд, а потом шум от взрывов наполнил округу. Окна, которым до этого времени чудесным образом удалось уцелеть, повылетали, а здание затрясло так, словно оно готовилось обрушиться. Это работала имперская артиллерия, перемалывая сотни тварей, ползущих в нашу сторону. Чалов сам навел меня на эту мысль, устроив
– Всем лечь на пол!
Предупредил Шилова, чтобы с самим домом культуры были аккуратнее, но один снаряд таки прилетел в крышу. Нам на головы посыпалась штукатурка, а огромная люстра едва не сорвалась с крепления, но все обошлось.
Буквально через минуту все стихло. Я даже не стал выглядывать на улицу, чтобы понять что там происходило – десятки воронок и тысячи поверженных тварей. Надеюсь, Кнутову и ее сообщников тоже нехило зацепило. Не нравится мне ее настрой и все тут.
Со стороны улицы доносился яростный рев эфириалов, которым удалось уцелеть после обстрела. Даже сейчас их оставалось еще очень много, и они представляли серьезную опасность для нашего потрепанного отряда.
– Кирилл, есть вариант как мы сможем выбраться! – кричит Доцент. – Бомбоубежище!
– Чего?
– Бомбоубежище. Это старое здание, которое строилось еще в прошлом веке. Пусть сделали косметический ремонт, но планировка осталась старая. Здесь обязательно должно быть бомбоубежище, которое выведет нас за пределы здания. Так было сделано на тот случай, если здание обрушится и центральный выход окажется под завалами.
– Сможешь найти?
– Без проблем!
– В таком случае, плетите сети из энергии. Сдержим натиск эфириалов и отступим куда скажет Доцент.
Прекрасный старый витраж на всю стену здания первым принял на себя атаку тварей. Сотни крыланов разнесли стеклянное покрытие и ворвались внутрь здания. Тысячи осколков разлетелись в сторону, но наши энергетические щиты справились, пусть на такие затраты энергии мы и не рассчитывали.
Медленно, словно черепаха, мы ползли к коридору и лестнице, ведущей вниз. Доцент знал дорогу, словно бывал здесь каждый день и каждую неделю спускался в бомбоубежище. Вот только дверь оказалась заперта за замок.
– Пустите! – Касьянов вышел вперед и призвал тонкий луч энергии, которым срезал крепление замка. Секунд пять, и замок со звоном упал на мраморный пол, оставив на поверхности едва заметную выбоину.
Пока Касьянов с Доцентом прикрывали наше отступление, мы с Глебом вошли внутрь. Следом за нами несли раненых, поэтому нам пришлось торопиться. Вдруг и здесь кто-нибудь есть? Бомбоубежище оказалось на удивление просторным. Лестница вела метров на пять вниз, а потом закончилась длинным коридором.
Здесь давно не наводили порядок – пыль, паутина, спёртый воздух, которым было неприятно дышать… не самое лучшее место для укрытия. Каким же было мое удивление, когда мы свернули в просторный зал и увидели там одиноко сидящего Леонида Чалова, а за его спиной камень врата.
– Надо же! – выдал мужчина, бросив в мою сторону безучастный взгляд. – Ты все-таки пришел, хоть я и надеялся тебя больше никогда не увидеть.
Глава 4. Новый дом
Я внимательно следил за Леонидом Чаловым, но не выпускал из поля зрения камень-врата. Рядом не было никого, кто бы мог быть похож на привратника. Но как камень-врата могут обходиться без него? Может, он где-то здесь? Или Чалов-старший сам стал привратником? Никита ведь стал одержимым, почему бы Мгле не слепить привратника из его отца? Нет, бред! А что, если они решили спрятать привратника? Тоже глупо. Я ведь могу разбить камень-врата, и привратнику так или иначе придется явиться сюда.
– Ты встретил моего сына? – взгляд Чалова буравил меня, но злобы в нем я не чувствовал. Скорее, безразличие, ко всему происходящему вокруг. Единственное, что еще интересовало его – судьба сына.
– Да.
– Он мёртв?
– Он умер еще в тот момент, как стал одержимым.
– Меня это не интересует. Я хочу знать умер он окончательно или нет?
– Да, он умер окончательно.
Чалов замолчал и оторвал от меня взгляд. Сейчас он уставился на противоположную стену и заговорил снова только через пару секунд:
– Как жаль! А ведь это был идеальный план, пока не вмешался ты. Никита обеспечивал надежное прикрытие, помогал вербовать кого следует, а неугодных мы уничтожали в воронке. Шишкин, Карамышев… Десятки одаренных, которые нашли там свой конец. Причем, молодежь! Будущее аристократических домов. Вы с Маловой тоже должны были подохнуть, но совершенно неожиданно беспомощный тюфяк Арканов смог справиться с Мраком – одной из самых сильных тварей Бездны.
– И многих ты успел привлечь на свою сторону? Кнутовых с Гурьевыми удалось завербовать именно таким образом?
– А ты сообразительный! Кстати, я сразу понял, что происшествие в «Элизиуме» твоих рук дело. Даже хорошо, что ты прикончил Троицкого, иначе мог бы выйти на наш след куда раньше и не дал бы довести задуманное до конца.
– Что с Филиппом Леруа и остальными?
– Филипп – тряпка. Сбежал, как только запахло жареным. Небось, забился в какую-нибудь дыру, как последняя крыса и ждёт своей участи. Или наоборот, уже стоит на краю Закрытой территории с поднятыми вверх руками и молит о прощении. Забавно, но его девчонка оказалась смелее отца. А вот остальные попытаются с боем прорваться из воронки. Если вам удастся ее закрыть, начнется зачистка, и тогда этим оборванцам точно не на что рассчитывать.
– Где привратник? Ты его видел?
– Видел, конечно, с чего бы мне его не видеть? – все тем же безразличным голосом отозвался Чалов. – Кстати, он здесь. Прямо сейчас стоит у тебя за спиной.
Я едва успел шагнуть в сторону, когда почувствовал мощный удар. Что-то острое вскользь прошло по пластинам бронекостюма и оцарапало кожу на спине. От удара я не смог удержаться на ногах и кубарем покатился вперед. Едва успел собраться, чтобы не распластаться на полу. Хлоп! Перемещаюсь в другой конец комнаты, но совершенно никого не вижу кроме меня и Чалова. А где Глеб? Мне кажется, или он должен был отправиться за остальными? Надеюсь, привратник его не встретил по пути, иначе могло произойти что угодно.