Новая жизнь
Шрифт:
— Он с падалью не общается.
— Подожди. Это всё, что Вы требуете?
— Руслан, ты не понял. Мы не требуем. Мы предлагаем сдать выращенного тобой ублюдка на воспитание государству, раз ты не справился. А взамен тебя выпустим и тогда уже потребуем оставить девушку в покое и любое преследование её будем расценивать как сигнал к запуску процесса против тебя.
— А не много ли Вы хотите?
— А вот тут мы даём тебе право выбора. Сейчас сесть и сразу пойти по миру или попробовать стать честным человеком.
— Вы ломаете сыну жизнь?
— Ты знал, что он каждую пятницу насилует малолетку?
— Какую малолетку?
— А ему всё равно. Главное, чтобы чиста была.
— Я честно не знал.
— Вот потому, что ты не объяснил своему отпрыску что хорошо, а что плохо, он и пойдёт на нары. А если вы сейчас рассчитываете на Виталия Семёновича, то его предупредили, что он получит, если попытается помочь своему крестнику.
И тут я не выдержал и кинулся на Ритку. Всё из-за этой гадины. Вся жизнь пошла на перекос после знакомства с ней! Но этот чёртов адвокат ударил меня в лицо до того, как я успел ей врезать хорошенько.
— Гадина! Я выйду из зоны и достану тебя! — орал я.
— Вам, Руслан, следует объяснить этой скотине, что ему рекомендовано не бросаться высокопарными обещаниями. А то знаете ли, от несчастного случая никто не застрахован.
Я злился и еле сдерживал злость. Ко мне подошёл отец и, обняв меня, сказал:
— Борис, у нас похоже нет выхода. У них в руках бомба. Если эти бумаги обнародуют, мы даже за рубежом не найдём покой. А так я ещё успею обеспечить нашей семье безбедную жизнь.
— Пап, ты меня слил?
— Сын, нас загнали в угол.
— Пап, пусть Петрович сделает минималку.
— Так и будет, сын.
Я злился на Ритку и на себя. Зачем я с ней спутался? Люди в зоне тоже живут. А папаша пусть готовится. Когда я выйду, он очень много должен будет мне за то, что не нашёл выхода из этой ситуации; за то, что слил меня. Так что, папочка, у тебя есть время обеспечить мне жизнь на свободе.
Глава 22 (Маргарита)
Когда привели Бориса с отцом, я знала, что здесь они ничего мне не сделают, всё равно интуитивно сжалась. Не понимала, что им показывает адвокат. Не понимала их разговоров. Понимала, только одно. Мой муж будет сидеть! И от этого осознания становилось хорошо. Бабушка всегда учила меня желать добра даже тем, кто обидел. Но тут я ничего не могла сделать. Я не желала ему зла, но была рада, что его наказывают. Не могла я простить и смириться с тем, что он со мной сделал. Ударил, избил, унизил — это погано, но то, что он лишил меня свободы и дал почувствовать беспомощность и животный страх, я никогда ему простить не смогу.
Когда я рассказывала следователю, как Борис меня бил, то боковым зрением видела, как злился мой адвокат и Назар тоже сдерживал ярость. Всё, что я боялась увидеть после дачи показаний, так это жалость в глазах Грома. У меня сложный характер и жалость меня унижает.
После полиции мы поехали в офис к Ярославу.
— Маргарита, как ты собираешься поступать с тем, что Руслан Владленович на тебя оформил? — начал адвокат. — Дело в том, что это оформлялось через куплю- продажу и Борис может подать на раздел общенажитого имущества.
— Я поняла, что он что-то на меня оформил. Я хочу всё им отдать. Мне ничего не надо, — сказала я.
— Вы не представляете, от какого капитала отказываетесь! Там серьёзная сумма, Вы могли бы кое-что оставить, назовём это компенсацией за моральный ущерб.
— Я буду полностью удовлетворена, если эти люди никогда больше не появятся в моей жизни. А их деньги мне не нужны ни под каким названием. И если я могу Вас попросить ещё об одной услуги, то помогите мне, пожалуйста, найти нотариуса, чтобы побыстрее избавиться от этого груза.
— Я сейчас вызову специалиста, а у вас есть час, чтобы все обдумать и принять решение. Вот перечень оформленного на Вас, посмотрите. И в конце оценка общего состояния в долларах.
— Спасибо. Но мне это не интересно, — я обратилась к Назару. — Я могу Вас пригласить куда-нибудь перекусить, и если Вы, Ярослав, не заняты, пошлите с нами.
Гром молча встал и, открыв дверь, ждал, пока я поднимусь. Расценив это как согласие, я не заставила себя долго ждать.
Направились мы в небольшое кафе, похожее на Макдональдс. Гром всё время молчал, за исключением момента, когда делал заказ.
— Назар, почему ты молчишь? Я тебя обидела?
— Нет.
— Тогда, если это возможно, расскажи о себе?
— А нечего рассказывать. Я служил в спецназе, когда потянуло домой, я расторгнул контракт и стал работать на гражданке. Потом погиб мой друг, и я понял, что поступил правильно. С женщинами мне не везло. Возможно все, с кем я пытался построить отношения, хорошие и порядочные люди, просто интересы наши были разные. То, что я хотел получить от них, они не могли мне дать. А я не мог дать то, о чём мечтали они. Всё банально просто.
— Почему ты не работаешь в городе? Почему выбрал посёлок?
— Я работал в городе. Когда заработал достаточно, чтобы хватало на жизнь, то купил землю в лесополосе и основал поселение. Я в то время мог себе позволить заниматься своим хобби. Лошади — это страсть! Это то, что мне дает силу! И постепенно моё увлечение стало приносить доход.
— Так этот посёлок основал ты?
— Ну это громкие слова. Я купил землю под конезавод. Желающим у меня работать, помогал приватизировать или взять в наём землю вокруг завода и выделял стройматериалы. Ну конечно и физически помогали друг другу со стройкой.