Новая Зона. Хрустальная угроза
Шрифт:
Она вытащила из сумочки шарик, размером напоминающий мяч для игры в большой теннис. Только сделан он был из цельного куска горного хрусталя или очень на него похожего материала. Казалось, он неоднороден и внутри плещется вода, но скорее всего то просто причудливо преломлялся свет, проникающий внутрь. На противоположных сторонах мысленно прочерченного «экватора» в непосредственной близости от поверхности закручивались спирали радуг. Артефакт был не просто красив, он завораживал. Смотреть на него хотелось как можно дольше, если не бесконечно, и именно поэтому Денис отвел взгляд.
– Что это за артефакт?
Кажется, он ляпнул что-то
– «Радужка». – Алла вздохнула и, протянув руку, положила артефакт на ладонь Дениса. – Один из новых, имеет баснословную ценность. Именно их и носил из Москвы Валентин. Этот «шарик» имеет особенность повышать… – она запнулась, – я не слишком разбираюсь в терминологии. – Вздохнув, она все же продолжила: – Назову это психическо-сенсорными способностями. Имея при себе одну «радужку», я всегда могла поговорить с тем, у кого находится другая. Так мы поддерживали с мужем постоянную связь.
– Интересно… – Ворон прищурился, но Алла не отреагировала на эти слова, она продолжала смотреть на Дениса.
Тот потянулся вернуть артефакт, но она покачала головой:
– Примите в залог.
– Это исключено, – проинформировал Ворон.
– Тогда возьмите просто так, – настаивала Алла. – Возможно, Валентин свяжется с вами через «радужку», а я… – Она всхлипнула. – Просто не могу так больше!
Денису надоело сидеть с протянутой рукой, и он взглянул на Ворона. Тот положил на столешницу локти и соединил подушечки пальцев. Знак означал, что ему самому думать, нужен ли этот артефакт. Денис, в мгновение сопоставив все «за» и «против», решил положительно и откинулся на спинку кресла, вертя «радужку» в руках. Хрустальный мячик быстро впитал тепло тела и тоже стал теплым. Иллюзорная жидкость внутри него плавно колыхалась.
Основная странность заключалась в том, что Денис никак не мог распознать ни свойств, ни материала, из которого тот создан. Когда он пытался понять, словно наталкивался на невидимую стену. Стена пружинила, прогибалась, иногда показывала изображение «радужной бороды», «иллюза» и «ведьминого студня», но не пропускала.
Каким целям мог послужить этот мячик, тоже оставалось непонятным. Одно Денис мог сказать с точностью: никаких воздействий на организм в плане ухудшения здоровья артефакт не нес. Его хозяину не грозило через полгода обнаружить у себя неизлечимую болезнь или недужить от каждого чиха окружающих. В плане физического контакта артефакт оставался безвредным. В плане психического…
– Дэн?!
Он едва не подпрыгнул в своем кресле. Как-то само так вышло, что он совершенно выпал из продолжившегося разговора и из реальности вообще. Вот только сказать наверняка, зачаровал ли его артефакт или он сам задумался слишком сильно, Денис смог бы навряд ли.
Алла как раз поднималась:
– И все же я не теряю надежды.
– Надежда – самое глупое чувство из всех мне известных. Хуже только любовь, благо она редка и посещает не каждого, – откликнулся Ворон. – Я не возьмусь за это дело, но повторяю: информации у вас достаточно, чтобы нанять любого удачливого сталкера. Юго-Запад в последнее время тих как никогда. В том мы с Дэном имели возможность убедиться недавно. Проход до Теплого Стана уж точно привлечения уникальных способностей не потребует.
Она вздохнула, кивнула Денису и направилась к двери. Он было стал подниматься, чтобы проводить
– Сиди, разбирайся, – распорядился сталкер и вышел за дверь.
Глава 4
– Все же ты неисправим. – Ворон потянулся, разминая плечи и прогибаясь в спине, и по-турецки устроился в кресле. – Уже четыре года, как повторяю: заведи себе девчонку и будь джентльменом только с ней, а не с каждой представительницей женского пола. В конце концов, гробанешься ведь, изображая из себя рыцаря.
– Гробанусь, значит, сам дурак, – возразил Денис, – и женщины здесь совершенно ни при чем.
В конце концов, он ведь не собачку намеревался завести, да и где бы Денис нашел себе эту девчонку? В лаборатории Института Исследования Зоны? ИИЗ, в который переименовали Академию, по-прежнему возглавлял Шувалов, и часто принимал решения, практически не оглядываясь на политику Центра Аномальных Явлений, подразделением которого его детище все же являлось.
Изначально ЦАЯ занимался изучением Зоны и ее влиянием на повседневную жизнь. Постепенно эта деятельность расширилась. Центр озаботили все возможные аспекты влияния аномалий на цивилизацию. А ИИЗ непосредственно занялся Москвой с походами в нее. Несмотря на некоторое разделение интересов, это абсолютно не мешало Шувалову с постоянством, заслуживающим лучшего применения, ругаться по телефону и нудить по поводу постоянного давления сверху и урезания в средствах.
– Как сказать, – фыркнул Ворон. – Вот ты помчался к первой попавшейся.
– Ей требовалась помощь, – возразил Денис, – и я не ощущал агрессии.
– Или не осознал, – настаивал сталкер. – Представь: подходит к тебе этакая красотка и вместо того, чтобы упасть в объятия, как следует возрыдав, достает шокер, или шприц, или какую-нибудь еще бяку.
Денис покачал головой:
– Не перегибай. Я ведь почувствую опасность тотчас.
– Это я-то перегибаю? Да ну? А ты знаешь, мой дорогой экстрасенс и телепат, главное преимущество наемников? – Ворон поморщился. – Им наплевать на заказанную жертву. Вот совсем. Только непрофессионал, целясь тебе в голову или готовясь захватить, будет думать: «Вот он, Дэн Сторожев, как же я хочу причинить ему вред. Только бы не дрогнула рука, его непременно следует застать врасплох, иначе я не получу своих денег».
– Тебя послушать – нужно запереться в четырех стенах и бояться собственной тени.
– Нет.
– И я все равно не верю, что Алла…
Ворон резко вытянул руку в направлении Дениса, показав ему открытую ладонь и приказывая заткнуться. Подчинение условным жестам, вбитое совместными походами в Зону на уровень инстинктов, сработало. Денис немедленно замолчал и лишь через пару секунд сообразил, что не обязан был делать этого.
– Игорь, послушай…
Сталкер закатил глаза и выбрался из кресла.
– Стриптиз показываю один раз, – произнес он, – смотри внимательнее, мальчик, – и приподнял футболку. На впалом животе, обозначенном кубиками пресса, с правой стороны темнел кривой шрам.
– Что это?
– Уж всяко не последствие от аппендицита, – фыркнул Ворон, возвращаясь в прежнее положение. – «Витринка». И пырнули меня ею отнюдь не в Зоне, и уж никак не мародер, желая ограбить, а вот такая же с виду совершенно очаровательная барышня, которой, замечу, я не сделал ничего плохого.