Новая Зона. Псы преисподней
Шрифт:
Ответом на скептическую реакцию гостей, явственно отразившуюся на их лицах, стала покровительственная улыбка Фоки Фомича. Он-то знал, как работают его «Тритоны».
– Давайте, ребята! – молвил членкор в коробочку рации. – Приготовьте нам лобстера по-питерски!
Повинуясь команде, парни в клетках ловко и слаженно вскинули патрубки на плечи и прицелились каждый в облюбованную им мишень.
Зрители приникли лбами к стеклу, но так и не смогли ничего заметить. Ни тебе какого-либо свечения или мигания, ни малейшего намека на выброс из трубок чего-нибудь, напоминавшего снаряд или там гарпун.
Между
Целью первого акванавта стал один из двух ракоскорпионов. Он вдруг замер на месте, резко забил хвостом и замахал гигантскими клешнями, словно отбивался от невидимого жестокого врага. Потом затих и налился красной краской, будто от гнева или удушья. Еще пару секунд, и, перевернувшись кверху брюхом, рак-переросток стал медленно подниматься вверх, вероятно, к поверхности воды.
– Вот и добрая закусь к пиву, – прокомментировал Гордеев, довольно потирая руки.
Второй целью был трилобит. Этот сначала пошел на таран клетки, успел несколько раз боднуть ее и даже раздвинуть своими мощными многочисленными лапами несколько прутьев. Но затем его закорежило, заколбасило. Он также покраснел, но только на считаные мгновения. А потом вдруг рассыпался на мелкие ошметки, разлетевшиеся в разные стороны.
Оставшийся в живых ракоскорпион, презрев опасность, тут же кинулся к бренным останкам, чтобы полакомиться всласть. Но не тут-то было. Сразу две трубы, направленные на членистоногое, протрубили его смертный час. Он тоже был сварен.
Почуявший неладное кракен заметался по аквариуму, не давая охотникам прицелиться и нанести удар.
Зрителей снова окатило волной чужого сознания. На сей раз на них излились лютая ненависть и отчаяние. От этого хотелось бежать или лезть на стену.
Фока Фомич почувствовал, что его голова сейчас расколется и разлетится мелкими брызгами, как давешний трилобит.
Кракен изо всех сил ударился об аквариумное стекло, отделявшее его темницу от комнаты, где скучились мучители. Стекло было чрезвычайно прочным, уж Гордееву ли не знать. Чуть ли не пятнадцать сантиметров толщины. Но и оно не выдержало натиска то ли туши кальмара, то ли испускаемых им ультразвуковых волн. Пошло вдруг мелкими трещинами.
Если стекло не выдержит, лопнет, многие тонны воды, выплеснувшись, зальют все вокруг и погубят едва ли не весь подземный полигон. Что делать?
– Увеличьте мощность до максимума!! – проорал в микрофон членкор.
Он увидел, как согласно дернулись головы акванавтов, и стал ждать результатов, нервно поглядывая на дверь. Успеет ли выскочить, если вдруг чего?..
Да, видно, что не зря они почти год потели над этими «Тритонами».
Психическая атака вдруг прекратилась. Кракен замер на месте и тоже стал менять окрас, становясь не алым, как ракоскорпионы, а розовым. Зрачки еще минуту назад нервно вращавшихся глаз застыли и подернулись пеленой. Колоссальная туша медленно, но верно поплыла к потолку, туда, где уже плавали два свежесваренных членистоногих.
– И как вам? – обратился членкор к полковнику Михайлову.
Заместитель начальника ЦАЯ по науке молча пожал плечами. Он был явно поражен увиденным.
– Ну, тогда на десерт предложу вам кое-что из собственных разработок.
В небольшом вольере, надежно привязанные, расположились быкарь и обычная коза. Внутрь вошел человек, державший в руках нечто похожее на старый кинопроектор.
– Давай, Гаврила!
Человек что-то повернул на корпусе… И – ничего.
Вон, беленькая козочка так и пасется себе, мирно пощипывая травку.
А вот быкарю не повезло. Смерть настигла гигантскую тварь мгновенно. Наблюдатели только рты разинули, увидев, как взорвалась, усеяв зеленую траву кровавыми ошметками, уродливая, усеянная шишками голова монстра.
– В основу конструкции нашей «Маргариты» положен тот же принцип, что и в нейтронной бомбе, – прокомментировал Фока Фомич. – Но наше изделие более «гуманное», так сказать. Оно воздействует только на мутированные формы жизни, не вредя остальным живым организмам. В радиусе тридцати метров все мутанты оказываются мертвы… Можно сказать, что в наших руках легендарная «смерть-лампа». Пока что из-за редкости нужных артефактов массовое производство начать мы не можем, но придет день, и патрульные и военные сталкеры смогут ходить по Зонам, не боясь местных аборигенов.
– Да уж… – покачал головой полковник.
– Интересно, а на аномалии вот таким же образом влиять нельзя? – полюбопытствовал главный. – Уничтожать их или хотя бы нейтрализовать?
– Увы, – развел руками членкор. – Понимаете, природа оружия, работающего на артефактах, изучена не до конца. Равно как и природа аномалий. Вот та же «Маргарита», с которой вы только что познакомились. Ее конструкция базируется на использовании известного артефакта «луч-кувалда», электромагнитный импульс которого останавливает сердце и вызывает спазмы сосудов мозга, проще говоря, инсульт. Ну, еще кое-что добавлено. Уточнять не стану, что поделаешь, коммерческая, да и военная тайна…
Присутствующие понимающе закивали.
– А аномалии, как пока известно, не обладают каким-либо разумом. Да и вообще непонятно, живые ли они организмы, или просто некие образования. Были попытки использовать против них обычное оружие, но помните же, чем они заканчивались…
Михайлов тяжело вздохнул. Недавняя гибель его коллеги по ЦАЯ доцента Зубова, попытавшегося в Москве расстрелять из пушек аномалию «звездный цветок», была еще свежа в памяти.
– Что ж, Фока Фомич, – вытирая платком со лба обильный пот, подытожил полковник Михайлов. – Крутите в пиджаке дырку для нового ордена. Результаты испытаний вашей продукции поразительны. Оценка «пять с плюсом». Не так ли, господа? – обратился он к остальным гостям.
Те дружно закивали, также промокая взмокшие от страха и волнения лбы.
– Так и доложим руководству! – констатировал заместитель начальника ЦАЯ. – И вообще, уважаемый господин член-корреспондент, пора приступать к поточному производству. Ваша продукция совершенно необходима Родине в наше нелегкое время…
Гордеев покивал для приличия. Для конвейерного производства продемонстрированных им сегодня образцов нужны такие мощности и такие средства, которые у всех вместе взятых его спонсоров вряд ли найдутся. Но вслух этого говорить не стал. Ибо был умен и не раз учен жизнью.