Новеллино

Средневековая литература

Но царь сказал: «Это ты говоришь в угоду мне. Скажи мне истинную правду, а не то велю тебя казнить».

Тогда грек ответил: «Мессер, скажу вам, что вы — сын пекаря».

А царь ему: «Спрошу об этом у матери». И, послав за ней, жестокими угрозами добился от нее всей правды. Тогда царь уединился с греком в одной из комнат и сказал: «О, мудрец, ты дал мне великие доказательства того, что тебе все ведомо, но прошу тебя, скажи мне, как ты все это узнал?»

И грек ответил: «Хорошо, мессер, я скажу вам это. То, что конь вскормлен ослиным молоком, я догадался сам, ибо видел, что уши у него отвислые, и это не свойственно коню. О черве в камне я узнал потому, что камни обычно бывают холодными, а этот был теплым. Теплота же, ему по природе несвойственная, может исходить только от живого существа, в нем заключенного».

«Ну, а как ты узнал, что я — сын пекаря?»

Грек ответил: «Мессер, когда я сказал вам о коне столь удивительную вещь, вы приказали давать мне по полхлеба в день; затем, когда сказал вам про камень, — по целому хлебу. Тогда я понял, чей вы сын и, ведь будь вы царским сыном, вы пожаловали бы мне по меньшей мере прекрасный город. Вам же показалось

достаточным наградить меня хлебом, как это сделал бы ваш отец».

Тогда царь устыдился своей скупости и выпустил грека из темницы, щедро его одарив.

Новелла III (IV)

[О том, как один жонглер пожаловался Александру на рыцаря, которому он подарил свое снаряжение с тем, чтобы рыцарь отдал ему то, что получит от Александра] [14]

В то время, когда Александр [15] с большим войском осаждал город Джадр, [16] некий благородный рыцарь бежал из плена. Не имея приличного снаряжения, он отправился к Александру, который превосходил щедростью всех других правителей. Но пути он встретил жонглера [17] в великолепном снаряжении. Тот спросил его, куда он идет. Рыцарь ответил: «Я иду к Александру и хочу просить его дать мне что-нибудь, дабы я мог с честью возвратиться домой».

14

Источник сюжета — эпизод «Романа об Александре» (последняя треть XII в.) Ламберта-ле-Торта и Александра де Берне (Lambert le Tort, Alexandre de Bernay. Roman d'Alixandre. Stuttgart, 1846, p. 221–222). В романс, однако, отсутствует договор жонглера с рыцарем, и последний отказывается от пожало ванного ему города по малодушию.

15

Александр — Александр Македонский (356–323 гг. до и. о.), ставший героем множества средневековых сказаний, в которых изображался как образец рыцарственного совершенства. См.: Грабарь-Лассек М. Античные сюжеты и формы в западноевропейской литературе. М., 1966, с. 172–182, 213–228; Костюхин Е. Александр Македонский в литературной и фольклорной традиции. М., 1972.

16

Джадр — вероятно, Газа, город на юге Палестины, о взятии которого Александром подробно рассказывается во французском романе. В эпизоде романа, послужившем источником новеллы, речь, однако, идет об Араине.

17

В оригинале «uomo di corte» (латинский вариант термина: milites curiae), что не всегда означает профессионального жонглера (хотя в данном случае это так), почти шута. В других новеллах uomo di corte будет называться человек, лишенный устойчивого социального положения и кормящийся «при дворе» (этим двором может быть и богатый бюргерский дом) с помощью своих талантов. Ср.: «В былые времена прямым делом и обязанностью таких людей было улаживать миром распри и размолвки, возникавшие между господами, заключать брачные, родственные и дружеские союзы, красивыми и приятными для слуха речами приободрять уставших, потешать дворы, отечески строгими внушениями исправлять пороки, и все это за небольшое вознаграждение» (Боккаччо. Декамерон, I, 8). В общем это фигура, воплотившая ту тягу к социальной мобильности, которой обладало даже жестко-сословное и традиционалистское средневековое общество.

В ответ на это жонглер сказал: «Что бы ты хотел получить от меня вместо того, что получишь от Александра?»

Рыцарь ответил: «Дай мне коней, верхового и вьючного, одежду и достаточно денег, чтобы я мог вернуться в свои края».

Жонглер дал ему все это, и они в согласии поскакали к Александру, который после тяжелого сражения за город Джадр вернулся с поля битвы в шатер, где велел снять с себя доспехи. [18]

Рыцарь и жонглер приблизились к нему. Рыцарь учтиво и смиренно обратился к Александру со своей просьбой. Александр не дал ему ответа ни сам, ни через других. Расставшись с жонглером, рыцарь отправился в свои края.

18

Жест, свидетельствующий о достигнутой победе или об уверенности в том, что она неизбежна.

Но не успел он отъехать, как именитые граждане Джадра принесли Александру ключи от города с уверениями в своей покорности ему как своему господину.

Тогда, обратившись к своим баронам, Александр спросил: «Где тот, который просил меня дать ему что-нибудь?» Послали за рыцарем, просившим о помощи. И, когда рыцарь явился, Александр, обратившись к нему, сказал: «Возьми, достойный рыцарь, ключи от благородного города Джадра, который я охотно тебе дарую».

Рыцарь ответил: «Мессер, не дари мне город, прошу тебя, дай мне лучше золота или серебра, или одежду, как тебе будет угодно».

Улыбнулся тогда Александр и приказал, чтобы ему дали две тысячи марок серебром. И, как пишут, это был наименьший дар, какой когда-либо жаловал Александр.

Рыцарь взял марки и отдал их жонглеру. Но жонглер отправился к Александру и стал настаивать, чтобы тот задержал рыцаря и рассудил его с ним. Он обратился к Александру так: «Мессер, я встретил этого человека на дороге и спросил его, куда он идет и зачем. Он сказал мне, что идет и Александру просить помощи. И я заключил с ним договор. Я одарил его, он же обещал отдать мне то, что даст ему Александр.

Но, увы, он нарушил договор, отказавшись от благородного города Джадра и взяв вместо него эти марки. Поэтому я и прошу вашу милость рассудить нас и возместить мне потерю, ведь город стоит больше, чем все это серебро».

Тогда рыцарь, прежде всего подтвердив договор, заговорил так: «Благоразумный государь, тот, кто требует у меня денег, — жонглер, а жонглер и не мечтает о том, чтобы управлять городом. Он помышляет о золоте и серебре, и я полностью удовлетворил его желания. Поэтому пусть твоя милость прикажет освободить меня, если это будет и согласии с твоим мудрым разумением».

Александр и его бароны по достоинству оценили мудрость рыцаря и освободили его.

Новелла IV (V)

[О том, как один государь поручил своему юному сыну дать ответ греческим послам] [19]

19

Идея новеллы исходит, с одной стороны, из средневековых трактатов о воспитании государя, а с другой, из популярного фольклорного мотива природы, торжествующей над искусством. Ср. распространенный в европейском фольклоре сюжет о кошке, обученной держать на голове зажженную свечу и возвращающейся к своим повадкам при виде мыши (Aarne A., Thompson S. The Types of Folktale. — In: FF Communications. Helsinki, 184, 1961, n. 217).

Жил некогда в Египте один государь, имевший сына первенца, которому после него предстояло носить царскую корону. С самого раннего возраста отец отдал его на воспитание ученым старцам, так что он достиг пятнадцати лет, совсем не узнав детских забав. Однажды отец поручил ему дать ответ греческим послам. В то время, когда юноша произносил речь, отвечая послам, погода изменилась и хлынул дождь. Он взглянул в дворцовое окно и приметил, как другие мальчики сгоняют дождевую воду, устраивают запруды и мельницы из соломы. Увидев это, он кинулся вниз по лестнице дворца, подбежал к детям и стал вместе с ними сгонять дождевую воду, строить мельницы и придумывать другие забавы. Бароны и рыцари последовали за ним и, приведя его обратно во дворец, затворили окна. Юноша дал подобающий ответ, и послы удалились. Отец же, созвав философов и ученых, поведал им о случившемся. Одни приписали поступок юноши движению жидкостей, [20] другие — непостоянству духа, третьи — расстройству рассудка; кто говорил одно, кто другое, в зависимости от рода их занятий. А один философ спросил: «Скажите мне, как воспитывали этого юношу?» Ему рассказали, что воспитывался он среди ученых и старцев, не знал игр и забав. Тогда мудрец ответил: «Нет ничего удивительного, если природа требует того, чего она была лишена: в юности естественно забавляться, а в старости размышлять». [21]

20

Согласно учению Гиппократа, телесное здоровье зиждется на равновесии четырех жидкостей: крови (секреции сердца), флегмы (секреции мозга), желтой желчи (секреции печени), черной желчи (секреции селезенки).

21

В эпоху средневековья было принято делить человеческую жизнь на четыре возраста: юность (до 25 лет), зрелость (до 45 лет), старость (до 70 лет), дряхлость (до 80 лет). Каждому возрасту приписывался свой набор устойчивых качеств, и перенос качеств одного возраста в другой считался противоестественным (См.: Цицерон. Об обязанностях, I, 34; Данте. Пир, IV, XXIV–XXVIII).

Новелла V (VI)

[О том, как царю Давиду вздумалось узнать, сколько у него подданных] [22]

Царь Давид, став царем по милости господа, который из пастуха сделал его правителем, как-то выдумал узнать, сколько у него подданных. А было то от гордыни, весьма неугодной богу. Поэтому бог послал к нему ангела своего [23] и велел сказать так: «Давид, ты согрешил. Так велел сказать тебе твой господь. Хочешь ли ты пробыть три года в недуге, или три месяца в руках врагов своих, или же отдаешь себя на суд божий?». [24]

22

Библейский сюжет этой новеллы (Вторая книга Царств, XXIV; ср. Первая книга Паралипоменон, XXI, 1-27) воспринят автором через посредство старофранцузского перевода (Li quatre livre de Reis. Dresden, 1911, p. 106–108).

23

В библейском рассказе волю бога возвещает Давиду пророк Гад.

24

Ср.: «Избирай себе, быть ли голоду в стране твоей семь лет, или чтобы ты три месяца бегал от неприятелей твоих, и они преследовали тебя, или чтобы в продолжении трех дней была моровая язва в стране твоей» (Вторая книга Царств, XXIV, 13).

Давид отвечал: «Отдаю себя в руки господа моего; пусть поступает со мной, как ему будет угодно».

И что же сделал господь? Наказал Давида по его вине, наслав гибель на большую часть народа его; ибо он впал в грех гордыни по причине многочисленности своего люда, и вот господь убивал и уменьшал число людей Давидовых.

Как-то раз ехал Давид верхом на коне и увидел ангела божьего с обнаженным мечом, несущего смерть. И только ангел занес меч, чтобы поразить некоего человека, как Давид тотчас соскочил с коня и сказал: «Мессер, пощади, ради бога, не убивай невинного, а убей меня, грешного». И тогда, за великодушные эти слова, господь простил народ и прекратил убиение.