Новгородская Русь по берестяным грамотам

Мы публикуем полную стенограмму лекции одного из наиболее известных российских лингвистов, крупнейшего специалиста по древненовгородскому диалекту и изучению текстов берестяных грамот, действительного члена Российской Академии Наук Андрея Анатольевича Зализняка, прочитанной 23 ноября в клубе — литературном кафе Bilingua в рамках проекта «Публичные лекции «Полит. ру».

Научное творчество Андрея Зализняка можно условно разделить на две основные части: первая связана с созданием формального описания синхронной системы грамматических категорий, а вторая —

с изучением памятников древненовгородской письменности, и в первую очередь — с изучением берестяных грамот: писем и записей на бересте (первая была найдена археологом Артемием Владимировичем Арциховским еще в 1951 году).

С 1982 года ученый ведёт систематическую работу по изучению языка берестяных грамот, как уже известных, так и вновь обнаруживаемых в ходе ежегодных раскопок, в которых участвует Андрей Анатольевич. Он является соавтором издания «Новгородские грамоты на бересте» — тома VIII (1986), IX (1993), X (2000), XI (2004). В этих томах опубликованы его работы, посвящённые выявлению специфических особенностей древненовгородского диалекта, его отличиям от наддиалектного древнерусского языка, орфографии и палеографии берестяных грамот, методике их датирования. Обобщающим трудом А. А. Зализняка в этой области стала книга «Древненовгородский диалект» (1995; 2-е изд. 2004), где представлен грамматический очерк древненовгородского диалекта и даны с лингвистическим комментарием (более подробным, чем в издании) тексты практически всех берестяных грамот. К этой группе трудов ученого примыкает изучение найденного в 2000 г. при раскопках в Новгороде Новгородского кодекса. Анализируя текст, автор выявляет сведения о первых годах христианства на Руси.

Ежегодно по итогам новгородской экспедиции Андреем Анатольевичем проводятся лекции с описанием и анализом найденных материалов. Эти лекции давно стали одним из наиболее значимых циклических мероприятий лингвистической и — шире — гуманитарной Москвы.

Текст лекции

Насколько я понимаю, мне предстоит в общих чертах рассказать вам, что это у нас за занятие — раскопки берестяных грамот и что мы из них извлекаем. Сейчас это не такая неизвестная тема, достаточно много об этом написано и в научных журналах, и в популярных, так что я не буду изображать это как нечто сенсационно новое. Сенсация была 50 лет назад, когда в 1951 г. нашли в Новгороде первую берестяную грамоту, первое письмо, написанное много столетий назад и сохранившееся на куске березовой коры, бересте.

Первая находка была почти случайной, потому что никто, по правде сказать, не ожидал, что когда-нибудь это будет найдено. Хотя глухие слухи о том, что в древности писали на бересте, кое-где в старых документах проскальзывали, никто не верил, что когда-нибудь удастся это увидеть и прочесть, потому что, конечно, считали, что написано, как все остальное, чернилами. Ну, а если документ, написанный чернилами, попадает в землю, лежит там несколько сот лет, то можно не сомневаться, что все чернила растворятся, и ничего не останется. Сюрприз состоял в том, что первая грамота оказалась написана не чернилами, она оказалась процарапана острым предметом. И, таким образом, если сама береста сохраняется, то столь же хорошо сохраняется и текст на ней — такая замечательная особенность прочерченного, а не написанного чернилами.

Потом археологами было найдено очень много инструментов, которыми эти буквы наносились. Это то, что в античной традиции называлось “стилос” и то, что в Древней Руси, как мы теперь знаем, называлось “писало”. Это такая палочка, как правило, металлическая или костяная, с одним острым концом и лопаточкой на другом конце. Форма — совершенно классическая, идущая из Греции и Рима, где она была придумана для того, чтобы писать по воску: острым концом писать, а лопаточкой на противоположном конце затирать воск, когда уже все прочитано и можно написать что-нибудь следующее. На бересте,

конечно, ничего затирать невозможно, но, тем не менее, форма сохранялась традиционной именно эта.

Кстати, находили эти предметы гораздо раньше, чем берестяные грамоты, но никто не знал, что это такое. Одни археологи определяли их как гвозди, другие — как шпильки очень большого размера для волос, третьи — как просто неизвестные предметы — их можно было найти в музеях под такими названиями. Сейчас мы прекрасно знаем, что это инструменты для писания — писала. Их сейчас в разных местах найдено уже больше сотни. Иногда их даже находили не отдельно в земле, а в кожаном футлярчике, который крепился к поясу. Так что можно представить себе образ такого древнего новгородца, у которого с одной стороны на поясе был нож (который обязательно всегда был), а с другой — писало, две стороны его нормальной ежедневной деятельности.

Новгородская экспедиция — это такая редкостная археологическая экспедиция, которая носит постоянный характер. Она учреждена не на 2–3 года, а в замысле — навечно. На самом деле, все это началось в 30-х гг., сейчас прошло много десятилетий, и каждый год новгородская экспедиция за вычетом военных лет производит раскопки, и каждый год выявляется новое количество берестяных грамот, совершенно не равное в разные годы. Тут археологи находятся в положении людей удачи, авантюристов. Бывают редкостные годы, когда, увы, ни одной грамоты не находится, а однажды, не так давно, в 1998 г. экспедиция нашла за один год 92 (!) грамоты (это был абсолютный предел за все время), а в среднем за многие годы получается цифра порядка 18 грамот в год при нынешнем объеме работ. Конечно, это зависит от самых житейских обстоятельств: сколько удается выбить денег на эти занятия, сколько рабочих удается получить из числа студентов или школьников и т. д.

Вообще, Новгородская земля полна этими документами. По некоторым подсчетам, очень ориентировочно, там лежит 20–30 тыс. этих документов. Другое дело, что теми темпами, с которыми мы сейчас их находим, легко вычислить, что потребуется примерно 2 тыс. лет, чтобы их все найти. Так или иначе, последний номер, который был найден в этом году, — это № 959. Новгородские археологи мечтают дойти до 1000, но то ли один год для этого потребуется, то ли десять лет — мы заранее не знаем. Так или иначе, этот процесс происходит уже полвека и пополняет наш фонд документами, которые раньше никто не видел и не знал. Точнее, конечно, они попадались, просто никто не подозревал, что это не просто куски берестяной коры, которые никому, естественно, не нужны, а древние письма. С тех пор, как мы знаем, что такое бывает, их и стали находить. Больше того, теперь постепенно их начали находить и в других местах.

На территории Руси сейчас есть уже 11 городов, в которых есть берестяные грамоты. Масштабы, конечно, там совершенно не такие, как в Новгороде. В Новгороде — 959, а в других городах — совершенно другой порядок. Следующей за Новгородом идет Старая Руса, городок, который принадлежал Новгородскому государству, в 90 км от Новгорода, там сейчас 40 грамот. Одна грамота найдена даже в Москве, и не где-нибудь, а на Красной площади. Но, правда, никаких раскопок никогда на Красной площади не происходило, это были ремонтные работы, когда обеспечивали возможность пройти танкам. Там, к счастью, дали возможность наблюдать археологам, и одна грамота была извлечена оттуда, которая показывает, что эта письменность была распространена по всей Руси.

Сейчас примеры этой письменности есть и в Новгороде, и в Пскове, из маленьких городков Новгородской старой земли — в Старой Русе и в Торжке, кроме того, в Смоленске, в Твери и еще в нескольких городах. Так что совершенно ясно, что эта древняя система письма была очень распространенной. Это было письмо бытового свойства, не официальные документы, которые писались на пергамене, а записки домашнего характера, черновики того, что потом переписывалось на пергамен и становилось более официальным.