Новичок
Шрифт:
– Что это с ним?!
– Да он себя до смерти забьет!
– Вартан! Вартан!!!
Напряжение во взгляде Сурена ослабло - руки Вартана опустились, и он тяжело, словно мешок, рухнул на парту.
– Это все Сурен... Это его проделки!
– Он его загипнотизировал!
– Ну и дела...
Все и думать забыли о побеге. Неда Григорьевна застала класс притихшим и подавленным.
Целую неделю только и разговору было что о случае с Вартаном. Никто уже не рисковал задирать Сурена, а Вартан вообще предпочитал обходить его стороной.
Несмотря на неудачи, Арег не терял надежды подружиться с новичком. Он даже пошел на хитрость.
– Ты очень спешишь домой?
– как-то спросил он.
– Очень.
– А может, все же уделишь мне полчасика?
– Не могу.
– Но ты ведь не откажешь мне в помощи? Я не понял сегодняшний урок по алгебре. Зайдем ко мне. Я живу совсем близко, в школьном дворе. Только поможешь разобраться в уравнении, и все...
– Ты не умеешь врать, - строго сказал Сурен.
– До свидания.
И, оставив растерянного одноклассника посреди двора, невозмутимо зашагал туда, где его поджидал белый "Москвич".
А на следующий день произошло ЧП, потрясшее всю школу. Был в классе мальчик по имени Аршо. Нервозный, даже истеричный, он постоянно на кого-нибудь обижался, часто плакал, а то и начинал кричать, топать ногами.
Об этой слабости Аршо знали все учителя и старались не доводить его до истерики. Знали все, кроме новой учительницы русского языка - Дины Рубеновны. С первых же дней Дина Рубеновна проявляла беспощадную строгость и требовательность ко всем.
На предыдущем уроке она поставила Аршо по литературе двойку и теперь снова вызвала его к доске.
– Ну, Акопян! Надеюсь, сегодня ты выучил стихотворение?
Зардевшись до ушей, Аршо молчал. Накануне вечером у них дома были гости - справляли день рождения сестры. И он даже не открывал учебников.
– Я жду, Акопян!
– настаивала Дина Рубеновна.
Аршо еще ниже опустил голову и шмыгнул носом.
– Так ты опять не выучил?!
– вскричала, раздражаясь, Дина Рубеновна.
– Ты посмел явиться на мой урок снова неподготовленным? Отвечай, не то я поставлю тебе единицу и в журнал и в дневник! И немедленно отправлю за родителями!
Аршо вздрогнул. Если она осуществит свою угрозу, отец изобьет его и в воскресенье не выпустит из дому...
– Ты будешь мне отвечать или нет?!
– Дина Рубеновна занесла над дневником новенькую красную ручку.
– Если вы поставите единицу... если вы поставите единицу...
– Ну? Что будет тогда?
– с иронией осведомилась Дина Рубеновна.
Аршо подбежал в окну и распахнул его настежь:
– Тогда я выпрыгну из окна!
– Выпрыгнешь? Да неужели? С четвертого-то этажа?! Забавно поглядеть, как ты это сделаешь...
Конечно же не приняв всерьез его угрозы, она не спеша вывела в дневнике жирную, здоровенную единицу и поставила рядом свою подпись.
Аршо взобрался на подоконник. Никто в классе не верил, что он действительно может прыгнуть. И только Сурен вскочил и в два прыжка оказался у окна.
Неловко взмахнув руками, Аршо прыгнул в открытый оконный проем. Весь класс издал один страшный вопль. Все повскакали с мест, а Дина Рубеновна, закричав диким голосом, упала в обморок.
А дальше все произошло так неожиданно и так молниеносно, что только много позже, когда испуг и волнения начали проходить, ребята сообразили, что же произошло. А поняв, наотрез отказались верить своим глазам.
В тот момент, когда Аршо вывалился из окна, Сурен перегнулся через подоконник... Ребята, прильнувшие к другим окнам, успели заметить быстро падающее тело. И тут-то произошло невероятное: тело Аршо, не достигнув земли, вдруг повисло в воздухе, а затем стало плавно подниматься вверх.
Мгновение спустя Аршо уже стоял на подоконнике, обалдело озираясь по сторонам. Сурен, протянув руку, помог ему спуститься на пол. Он глубоко вздохнул, будто после тяжелой работы, и, опустив голову, вернулся на свое место.
Класс хранил гробовое молчание. Пришла в себя Дина Рубеновна. Увидев живого и невредимого Аршо, она слабо вскрикнула и снова потеряла сознание.
* * *
– Зачем ты это сделал?
– Я не мог поступить иначе.
– Ты выдал себя.
– Но мальчик разбился бы насмерть.
– Ты провалил эксперимент.
– Я не мог поступить иначе, - упрямо повторил Сурен.
– Это уже вторая оплошность. Сначала история с драчуном...
– Что же теперь?
– Тебе нужно исчезнуть.
– Но... но я не хочу.
– Тогда тебе придется раскрыть перед ними свою тайну. Тебе не поверят, тебя посадят в сумасшедший дом... Тебя будут сторониться.
– А может, сделать так, чтобы они все забыли? Будто ничего и не было.
– Поздно. Об этом уже говорит вся школа. Говорят родители учеников. Родители рассказывают своим приятелям, а те своим...
– Я попробую от всего отказаться.
– Что ж, попробуй.
– Можно мне войти в более близкий контакт с кем-нибудь из них? Хотя бы с одним...
– Это несерьезно. И опасно.
– Но если у меня появится друг, они скорее примут меня за своего.
– Хорошо... Но будь осмотрителен.
* * *
Сурена вызвали на экстренно созванный педсовет.
– Меграбян! Ты был в классе во время происшествия?
– начал допрос Эмиль Амаякович.
– Был.
– И что ты видел? Расскажи.
– Я видел... мне показалось, что Аршо выпал из окна.
– Показалось?!
– Я зажмурился от страха, а когда открыл глаза, он снова был на подоконнике. И сам спрыгнул на пол.