Шрифт:
Новогоднее обещание
Юля лежала на диване и горько плакала, муж пару месяцев назад признался, что у него есть женщина, и она беременна.
– Юль, прости, но два года мы прожили без детей. Это срок, я уж в себе засомневался, – лепетал Генка, – а тут… ну в общем, моя…забеременела…
– Любовница, – шепотом подсказала Юля.
– Не знаю, называй, как хочешь, нам через пару месяцев рожать. Извини.
Юля не стала выяснять, почему Гена так долго ждал, и только за два месяца до родов и в канун
И вот бедная женщина, даже не раздевшись с вечера, потеряв все моральные силы и выплакав все слёзы, валялась на софе. Почему-то вспомнился далёкий Новый год из детства.
Юлька училась тогда в пятом классе. После уроков они с девчонками забежали в комиссионку, они частенько туда заглядывали. Этот необычный магазин казался лавкой чудесных вещей. Одежда, обувь девочек не интересовали. А вот сувениры, игрушки, украшения – даже очень. В тот день Юлька сразу увидела эту восхитительную шкатулку. Она была небесно-голубого цвета с золотой инкрустацией. Юля завороженно прилипла взглядом к этой вещице, а когда продавец открыл крышку, и из волшебной шкатулки полилась музыка, а откуда-то из недр синего бархата выплыла балерина в белоснежной пачке и стала танцевать, Юля замерла и даже забыла дышать. А ещё продавец показал потайной небольшой выдвижной ящичек, в нём можно было хранить украшения.
Подружки Наташка и Ирка тут же подскочили и начали причмокивать и прицыкивать:
– Вот это да! Красота! Ого!
Наташа тут же выпалила:
– Сколько стоит?
Продавец улыбнувшись назвал совершенно заоблачную цену для девочек – пять рублей.
«Никогда мне не накопить таких денег», – подумала Юлька.
Да, это и правда, было не реально, ведь в те времена в школу ребятам давали всего лишь тридцать копеек, и на них можно было вкусно пообедать. Ну ещё можно было соврать, что собралась в кино, тогда мама даст пятьдесят копеек.
«Эх жаль, папка в командировке, и приедет только через неделю. Он бы купил, а мать просить бессмысленно».
Юлька так и услышала визгливый голос родительницы: «Чего придумала! Балерину за пять рублей. Да я лучше три кило мяса куплю или курицы. И вас оглоедов кормить буду целую неделю котлетами».
«Нет. Маме даже заикаться про шкатулку нельзя, надо ждать папу», – решила девочка.
Юлька каждый день заходила теперь в комиссионку любоваться на балеринку. Продавец, хороший дядька, только завидев девочку, заводил шкатулку, и балерина танцевала. За шесть дней Юля выучила наизусть все детали шкатулки. Она заметила слегка потёртый уголок, отколотый краешек, а у балеринки не было одного пуанта, и на платьице – малюсенькое пятнышко размером с крапинку. Но Юля так пристально разглядывала шкатулку и танцовщицу, что приметила всё.
Как только папа приехал, Юлька сразу же потащила его в комиссионку.
– Забрали, – грустно сообщил продавец. – Вот буквально пару часов назад. Не успели вы, – вздохнул он сочувственно.
Слезы горячей волной накатили, и девочка расплакалась не стесняясь.
– Юль, Юль, Юль! – Забормотал отец. – Ты чего? Не плачь. Хочешь, я тебе торт куплю? Прямо сейчас. Пойдём. Как ты любишь. Трюфельный.
Юлька кивнула. Трюфельный торт она обожала, особенно грибочки сверху. Они были из чистого шоколада. Но плакать девочка не перестала, балеринку было очень жалко.
А на следующий день Ирка притащила в школу заветную шкатулку. Когда Юля увидела, что хозяйкой её сокровища стала подруга, то обида снова разлилась в сердце, разрывая его от тоски. Ира завела шкатулку, и волшебная музыка полилась, а потом появилась и тоненькая фигурка танцовщицы. Галдящие одноклассники примолкли и восхищённо смотрели на сувенир. Довольная Ирка сообщила:
– Мне вчера бабушка купила. Новый год отмечать у нас будет, вот и приехала из деревни, а я бабулю сразу в комиссионку. Я целую неделю на этот сундучок глазела.
– И я, – с обидой в голосе протянула Наташа.
Юлька не выдержала и разрыдалась.
Петька Размаха спросил:
– Юлька, а ты чего ревешь?
– Ничего, – выкрикнула Юлька и выскочила из класса, толкнув мальчика.
Все знали, что Петька влюблен в Юльку. Девочки завидовали ей, а она не обращала на мальчишку никакого внимания. Юля стояла у окна, прижавшись к ледяному стеклу лбом.
– Юль, я тебе такую же куплю. Не плачь, – проговорил, подойдя сзади, Размаха.
– Да где ты найдешь такую? – Презрительно спросила Юлька. – Дурак, – обозвала она пацана и убежала.
«Вот и Петьку зря обидела»! – расплакалась девчушка ещё сильнее на улице.
В те дни стоял крепкий мороз, а Юлька, раздетая, провела в школьном дворе добрых полчаса, ну и конечно заболела. Размаха пришел в тот же день, когда Юля не явилась в школу.
– Юль, балеринку пока не нашел, – сообщил он девочке, – но найду. Обещаю.
– Дурак ты, Петька. Ну где ты её найдешь? Она – заграничная. Там внизу написано было: «Маде ин дэдээр». Ну где ты найдешь такую? – с досадой снова спросила девочка.
– Дэдээр – это ГДР? – уточнил Размаха.
– Да, – грустно подтвердила Юля.
– Вот туда и поеду, – твёрдо сказал пацан.
С того дня ребята стали дружить. Сначала по-детски, а в восьмом классе Петька отважился и поцеловал Юлю, она не сопротивлялась. И с того дня ребята стали дружить по-взрослому с объятиями и поцелуями. После десятого класса Петьку забрали в армию, и по иронии судьбы – в Германию. Петя писал письма Юле, и иногда в шутку сообщал, что похожий сундучок пока не нашёл, но обязательно найдёт.
Юля не дождалась Петю, и за полгода до его демобилизации встретила Гену. Он очаровал ее на первой же встрече тем, что посвятил ей песню, тут же сочинённую и исполненную на гитаре. Сердце девушки разомлело, и через два месяца играли свадьбу. На письма Размахи отвечать перестала, парню никто не отважился сообщить, что его любимая девушка уже чужая жена.
Петя пришел из армии, и, узнав, что Юля вышла замуж, нанялся на норвежское судно и ушёл в море. В городе бывал редко, с Юлей больше не встречались.