Новогодние чудеса

Давыдова Ирина

Я медленно подошла к окну, аккуратно взялась за гроздочку и удивилась тому, какой та была холодной. Но почему? Как она вообще здесь оказалась?

— Ксюш, это ты купила? А кот тогда что орет? — отвлекла от мечтаний Стася, и подхватила на руки Тимку.

— Эмм, нет… Я не покупала.

— Ты смотри, даже на моих глазах творится реальное волшебство. Вот и ягоды сами собой появились!

— Слушай, а может меня кто-то преследует?

Почему-то мысль о преследовании меня очень напугала, я отскочила от окна, а потом облегченно выдохнула, мы же живем не на первом

этаже. Но все же, рябина как-то сюда попала. Вон, лежит, прямое доказательство и не пропадает.

— Может, и преследует, но точно, с хорошими намерениями. Совсем не желая тебя пугать, Ксюша.

— Правда, ты так думаешь?

— Подруга, ну ты странная у меня, вот честно. Тебе пушистика подбросили, какао напоили, карету предоставили, чтобы ты домой добралась в тепле. Разве это не хорошо? Теперь вот и ягодки, наверняка, сладкие и вкусные!

— Ты права, просто я немного устала сегодня.

— Верю, столько эмоций! А теперь, дорогая, попробуй ягодку, я же видела, ты так хотела.

Я улыбнулась, действительно, хочу попробовать на вкус спелую рябину, поэтому, оторвав одну от грозди, тут же положила ее в рот, с удовольствием раздавливая языком о небо. Ягода оказалась сочной, сладкой, с легкой терпкостью, но ее не хотелось запить водой, чтобы убрать рябиновый вкус, нет, наоборот, хотелось съесть еще. И только я потянулась за следующей красной горошинкой, как в дверь позвонили, отвлекая меня от лакомства.

— Держи своего зверя, я открою, — подруга всучила мне в руки Тимофея, а сама умчалась в коридор, откуда через несколько секунд я услышала: — Едрид-Мадрид!

Так и держа в одной руке гроздь, во второй кота, я рванула следом за подругой, и с открытым ртом замерла около комода. Там, едва помещаясь на коврике с обувью, обмотанная веревкой, чтобы ветки не мешали более удобной транспортировке, стояла высоченная, практически двухметровая сосна. А рядом с ней, придерживая это прекрасное лесное чудо, стоял, не менее высокий, одетый в теплую куртку мужчина, с зелеными глазами, точь в точь такого же хвойного оттенка, как у пушистых веточек. Они вместе занимали все пространство у двери, от чего становилось немного не по себе, да и непривычно видеть в квартире чужого мужчину. Мощного, крепкого, про таких в народе говорят: «Косая сажень в плечах», но почему он хмурится, гладя на нас? Я, что, его боюсь? Боюсь? Вроде нет, ну и что, хмурый, зато взгляд не злой.

— Вот и хвойный пожаловал, как пить дать! — воскликнула Стася, и, чуть не оборвав вешалку, торопливо сорвав с крючка пуховик, принялась суетливо натягивать его на себя. Схватила шапку, что-то вспомнив, рванула в кухню, возвращаясь через секунды со своим телефоном в руке.

— Ой, я совсем забыла, у меня же дома, в духовке, мясо запекается, а милый скоро должен прийти ужинать. Заболталась с тобой, память-то девичья. Извини, подруга, бежать надо. — Показалось, что она буквально впрыгнула в сапоги, и быстро чмокнув меня в щеку, рывком обняла за шею, после чего стала по стеночке пробираться к выходу. — А вы, Хвойный, заходите, не стесняйтесь.

— Стася, — закричала я, но подруги и след простыл. Вот предательница,

бросила меня тут одну все расхлебывать.

— Привет, — прозвучал слегка хрипловатый голос, и мое сердце вмиг успокоилось. Я не боюсь, нет!

— Здравствуйте, Сева, — растерянно поздоровалась я, и услышала тихое «мяу». Упс, кажется, котенка слишком сильно придавила.

— Прости, миленький, — извинилась и, присев, отпуская малыша в свободное «плавание».

— Ну, хозяйка, куда зеленую красавицу ставить? — дружелюбно поинтересовался неожиданный гость, а я сглотнула, не понимая, что конкретно он имеет в виду.

— Сева, а как вы меня нашли?

— Это коммерческая тайна, — он сбросил ботинки, и поставил сосну, слегка оперев о стену, чтобы та не завалилась, а сам принялся сосредоточенно раздеваться. — Так, куда нести?

— Эм, но… Она, же наверняка дорогая, я не могу себе позволить такую роскошь.

— Считай, что это подарок. Туда, да? — он указал в сторону комнаты, и понес дерево в гостиную, не забыв мне приказать напоследок: — Дверь прикрой. Ты такая тощая, еще сквозняком выдует.

— Можно подумать, что если бы я была толстой, вам бы стало от этого легче, — возмутилась я, но дверь все же закрыла, удивляясь своей беспечности. В доме чужой мужчина. Незнакомец.

— Ты знаешь, я уважаю полных женщин, но худенькие мне нравятся гораздо больше. Особенно такая, как ты.

Всеволод поставил елку в дальнем углу, ближе к окну, и принялся развязывать веревку, чтобы, как полагается, расправить широкие ветви сосны.

— А я Вам что, нравлюсь? — на мой вопрос Сева, так удивленно посмотрел, что тут же захлопнула рот, чтобы снова не ляпнуть очередную глупость. Вот кто меня за язык дергает?

— Так что, пойдет? — он кивнул на расправившуюся сосну, а я с удовольствием вдохнула невероятный хвойный запах деревца, занесенного с мороза в тепло.

— Да это же та сосна, которую Вы при мне вытащили! Но как, разве не смогли продать такую красоту? Ведь покупателей было много.

— А кто сказал, что я ее продавал?

— Но как же? Вы выставили ее…

— Выставил, и как только ты ушла, сразу же убрал.

— Почему?

— Болтать будем или наряжать начнем?

— Ой, — спохватилась, вспоминая, что наряжать праздничную красавицу и нечем, — а у меня игрушек нет.

— Зато игрушки есть у меня. Жди здесь, и не вздумай закрыть дверь.

Я и слова не успела промолвить, как мужчина выскочил из квартиры, натянув только ботинки. Так же и простыть не долго, какой мороз на улице.

— Тимофей, а ты где?

Оглядевшись вокруг, поняла, что все еще держу гроздь рябины, улыбнулась и, оторвав одну ягодку, отправила ее в рот. Вкусно! Я думала, что на сегодня чудеса для меня закончились, но с появлением мужчины в нашей квартире, поняла — все только начинается. И самое странное, что я вовсе его не боюсь. А должна была бы, несмотря на то, что он оказался сегодня на базаре добрым. Мало ли, люди разные бывают, как и их мысли, мог же он согреть меня со скрытым подтекстом? Мог. Да только почему-то хотелось верить, что Сева хороший человек.