Новопотемкинские события
Шрифт:
Успев в машине до встречи с мэром прочитать его инициалы, министр первым делом спросил Горемыкова:
– Вы – Демид Демидович Горемыков?
– Он самый, он самый, – расплылся в улыбке Горемыков, – а вас как величать?
Министр вскинул от удивления брови:
– А я думал, вы знаете, как меня зовут.
– Ой, виноват, как же я…
– Дмитрий Владимирович!
– Прошу вас, Дмитрий Владимирович, в мою машину, – засуетился Горемыков, открывая перед министром дверь, – поедем.
После того, как
Министр покачал головой и произнес очень холодно:
– У вас, как я погляжу, стихийное бедствие.
– Что вы, Дмитрий Владимирович, у нас всё хорошо! – пытался убедить министра в обратном Горемыков. – Только снег у нас выпал…
– Снег просто выпал или стихийное бедствие?
– Ой, не в Африке живем, – через силу улыбнулся Горемыков, хотя ему хотелось сейчас выть от тоски и злости, – не в Африке, хоть бананы часто едим! Как снег выпадет, сразу мы за голову хватаемся от удивления.
– Хорошо, если есть за что хвататься, – произнес министр.
– Сейчас мы поедем в наш краеведческий музей, – сообщил Горемыков, – а потом – в мэрию.
– В музее есть что-то интересное?
– Уж надеюсь, Дмитрий Владимирович, дорогой, что вам понравится там.
– Неужели?
– Уж я надеюсь, – повторил, улыбаясь, Горемыков.
– А я очень надеюсь не застрять в этом снежном царстве и потом выбраться без проблем в Москву.
– Непременно выберетесь, – уверил министра улыбающийся Горемыков, – уж мы все поможем! Если надо, то лично я буду толкать ваш автомобиль, чтобы вы доехали до Москвы.
Министр ничего не ответил Горемыкову, предпочитая смотреть на однообразный снежный пейзаж за окном машины.
Зазвонил сотовый телефон Горемыкова.
– Да? Кто? – спросил Горемыков, говоря тихо, чтобы его не услышал министр.
– А-а… Демид Демидович, – послышался в трубке голос секретарши Анны, – тут… а-а-… двое солдат у входа в мэрию стоят с автоматами.
– Подожди, – ответил Горемыков, – ты на работе?
– А-а… да…
– А зачем они стоят там у входа?
– А-а… леший их знает… Это … а-а… те сбежавшие из воинской части.
– Их, кажется, больше было.
– А-а… Не знаю… Чего делать?
– Они просто стоят или угрожают кому-то?
– Они… а-а… никого не впускают в здание…
– Значит, они угрожают?
– А-а… не знаю… Чего делать?
– Гм, работать! Я тут с министром в машине еду, поняла?
– Да… А-а… Но чего делать с солдатами?
– Позвони этому… как его… Самцу!
– Уже звонила.
– И что он?
– Он ответил так: «Собираем оперативную информацию!»
Горемыков чуть не выругался, покраснел от напряжения и постарался продолжать говорить уже шепотом:
– Срочно Самцу снова звони… Чтоб этих вояк убрали немедленно.
Министр
– Какие-то неприятности в городе? – спросил он Горемыкова.
– Нет, всё хорошо.
– Хорошо? Пока я вижу, как хорошо снег у вас выпал, – усмехнулся министр. – А кто такой этот Самец?
– Это начальник отделения внутренних дел Новопотемкино.
– Ах, так? А звонила тогда Самка?
– Нет, не самка… Да, смешная у него фамилия, – улыбнулся Горемыков, – его некоторые в шутку за спиной Самкой и зовут.
– Вот как здорово!
– Да, у нас в Новопотемкино всё здорово!
Уже на подъезде к городу снова зазвонил сотовый телефон Горемыкова.
– Да? – Горемыков, услышав голос Анны, встревожился, ожидая новых плохих новостей, но потом услышал, что солдат арестовали и увезли далеко от мэрии. – Так, отлично, а как дорога к музею и к мэрии? Убрана? Всё, пока.
У входа в краеведческий музей прохаживался в ожидании столичного гостя директор музея Антипкин. Он вышел из своего кабинета час назад и целый час ждал гостя, вглядываясь вдаль. Увидев, наконец, машину мэра, он улыбнулся.
– Это наш директор музея Антипкин, – представил его Горемыков.
Министр ничего не сказал, слегка пожал руку Антипкину, после чего все прошли в музей. Как и задумал Горемыков, Антипкин повел гостя первым делом туда, где красовался портрет родственника Горемыкова. Прочитав надпись ниже портрета, министр чуть изменился в лице, вскинул от удивления брови и внимательно посмотрел на притихшего Горемыкова, который тоже с большим интересом наблюдал за реакцией министра. Замы мэра и Антиптин стояли сзади от Горемыкова.
– Не ожидал увидеть такое, – признался после паузы министр.
– Это… это не я повесил портрет, – сообщил Горемыков, – вот дирекция музея проявила инициативу, так сказать…
Антипкин за спиной Горемыкова возмущенно замахал руками, пытаясь возразить, что он тут ни при чем и эта авантюра с портретом и надписью – предложение самого Горемыкова, но вовремя остановился – понял, что лучше всего ему помалкивать.
– Посмотрите, Дмитрий Владимирович, на этот экспонат, – обратился к министру Горемыков, показывая ему поржавевший металлический кувшин.
– А что это? – спросил министр.
– Недавно наши археологи раскопали кувшин на территории нашего города, – рассказывал улыбающийся Горемыков. – Я уже вам рассказывал о древнем Новопотемкино, о прежних находках наших археологов, а теперь посмотрите-ка…
С этими словами Горемыков вытащил из-за стекла кувшин и показал министру надпись на кувшине сбоку, где написано было красными буквами: «Новопотемкино».
Министр повертел в руках кувшин, посмотрел на его дно, скептически улыбнулся и заметил: