Новые пирамиды Земли
Шрифт:
Н.К. (тихо): – Хотел бы я знать, кто они: Белый Адепт, Фуяма, Порума и Логван, и когда они явятся человечеству…
Е.Р.: – Это случится в Новой Стране уже после того, как мы с тобой уйдем, Николай.
Н.Р. (горячо): – А мне кажется, что вы с Блаватской неверно поняли Учителя! Да, США бесспорно является праобразом будущего, объединенного человечества. Америка вполне могла стать мессией разума на Земле, но эта могущественная страна слишком погрязла в необузданном стремлении к материальным благам, забыв о Духе! История с нашим Центром в Нью-Йорке является тому убедительным доказательством. Словно бы Учитель бросил на Землю пробный шар Света – и он провалился в пропасть западной алчности… Не сомневаюсь, что Белый Адепт и его сподвижники однажды появятся на Земле, но только не в Америке, а в нашей стране! Ибо именно Россия в безмерных страданиях и лишениях, среди голода, в крови и поте, приняла на себя бремя искания истины за всех и для всех. Помнишь, как Учитель однажды сказал: «Рассвет России есть залог благоденствия и всего мира. Гибель России есть гибель всего мира».
Е.Р. (твердо): – Наша страна никогда не погибнет, Николай!
Н.Р. – Да, надеюсь, что этого никогда не случится. Великий русский народ не допустит такого! И однажды настанет день, когда на нашу землю придут те, кого давно ждут все люди Света…
Часть 1. Большой Проект
Глава 1. Пивная на Мясницкой
В лето 2029 от Рождества Христова, в промозглый августовский день, в офис московского банка «Полная Чаша» по обычной почте пришел обычный конверт с синей аляповатой маркой. Конверт попал к самому молодому делопроизводителю, лишь две недели назад принятому на работу на испытательный срок. Юноша недавно закончил юридический факультет МГУ и мечтал о блистательной карьере. Примитивный конверт и дешевая марка вызвали у него отвращение и одновременно подозрение, но он все же заставил себя надеть тонкие хлопчатобумажные перчатки и, разрезав конверт, извлек из него тетрадочный листок, с двух сторон исписанный неровным, издерганным почерком. Только по одному нервному почерку делопроизводитель понял, что автором послания был очередной неудачник, каких ныне хоть пруд пруди. В письме, адресованному генеральному директору банка Илье Козельских, содержалось предложение выделить средства на один крупный международный проект, якобы сулящий огромные прибыли, всемирную славу и фантастическую политическую карьеру.
Письмо ожидала мусорная корзина – обычно туда прямиком попадали все подобные прожекты, которым несть числа. Однако в этот странный, сумрачный день все произошло по-другому.
Пробежав сумбурное письмо беглым взглядом, и так ничего из него и не поняв, молодой делопроизводитель озадаченно нахмурился и вернулся к первым строчкам. Они смущали своим панибратским нахальством:
«Привет, Илюха-Козел! Помнишь Витьку-Лопуха? Да, это я, ха-ха-ха! А ты небось думал, чистоплюй, что я загнулся в строительной робе где-то на сопках Камчатки? Накось, выкуси, банкир хренов!»
– Илюха, конечно, козел, – еле слышно прошептал молодой делопроизводитель. – Только вот рога и копыта у него золотые… Может, выкинуть эту бумажку от греха подальше, чтобы не сердить шефа? Хм-м… А если Витька-Лопух был закадычным другом его детства? Должно же быть в этом козле Илюхе хоть что-то человеческое. Ладно, даю тебе шанс, Лопух!
И нелепый конверт с пришпиленным к нему письмом, проследовал в желтую папку, предназначенную для почты третьего сорта, не имеющей никакой деловой нагрузки, и легло между предложением возглавить попечительский совет тайного масонского общества «Орден святых Розенкранца и Гильдестерна», и приглашением почтить своим высоким вниманием юбилейный международный конгресс геев и лесбиянок «Кранты человечеству XXI».
Илья Козельских, молодой двадцативосьмилетний человек, сын и внук крупных коммунистических деятелей, утром за завтраком в очередной раз поссорился с красавицей женой Катериной.
– Сколько же можно тратить деньги на эти дурацкие алмазные кольца и колье! – раздраженно сказал он, отставив в сторону пиалу с овсяной кашей. – Пойми, Катя, мне не жалко денег. Набивая свои дамские шкатулки чем хочешь, раз это так тешит твое сердце. Но когда ты обвешиваешь себя с ног до головы сверкающими побрякушками, и выглядишь на светских раутах словно новогодняя елка… Пойми, у жен наших друзей это вызывает не зависть, а смех. Да и зачем тебе все это нужно – тебе, бывшей мисс Россия? Твоя красота и так безоговорочно признана в наших кругах. Но еще хуже, когда ты тратишь деньги на эту дурацкую благотворительность. Детские дома, приюты, больницы… В наших кругах не принято заниматься такими глупостями.
В гневе Катя обвинила мужа в тупости, ограниченности и полном отсутствии сострадания.
– Ты точно такой же алчный эгоист, как и все твои друзья по бизнесу! – кричала она. – Всех вас за уши втянули наверх ваши папашки-коммунисты, а сами вы не способны даже гвоздь в стену вбить! Бездари, надутые индюки, слизняки… Вы даже похожи друг на друга, словно вас делали на одном конвейере! Гладкие, сытые ничтожества… И привычка мыть по пять минут руки после рукопожатий у вас одинаковая, стерильные вы ничтожества…
Илья насторожился.
– А это ты откуда знаешь? – с подозрением спросил он.
– От подруг – такой ответ тебя устраивает? Но я кажется, говорила о другом… Илья, неужели ты не знаешь, что благотворительность принята во всем цивилизованном мире? Только в США в прошлом году на благотворительные цели было потрачено почти двести миллиардов долларов! А он называет это «глупостями»… Ты хоть раз подумал о том, за что нас будут уважать наши собственные дети? Ведь будут же у нас когда-то дети…
Илья вздрогнул, как от удара поддых. Тема детей была самой болезненной для них обоих, и они договорились, что не будут даже упоминать про это, пока заветное чудо наконец-то не случится. Но Катя в запале ссоры нарушила договор, перешла через запретную черту, и теперь пускай пеняет на себя.
– Еще как подумал! – покраснев, заорал в ответ Илья. – Наши будущие дети станут уважать меня за мои денежки, да, за мои большие денежки! Пусть я и не хватаю с неба звезд, но кто их хватает из людей нашего круга? Банкиры? Фирмачи? Политики? Крупные чиновники? Не смеши меня. Зато я смогу дать моим детям возможность учиться в Оксфорде, жить на роскошной вилле в Ницце, объездить весь мир с платиновой карточкой «Американ экспресс» в кармане… О дорогих машинах, супермодной одежде и прочих житейских мелочах, без которых жизнь превращается в жалкое прозябание, я уже и не говорю. А что смогут оставить своим детям незаурядные умники-разумники с научными степенями и великими изобретениями? Только нищету и бесконечные проблемы от рождения до смерти! Ты этого желаешь нашим детям, Катя? Где твое благоразумие?
– Фу, опять благоразумие, – поморщилась супруга банкира. – Ты не способен на нерасчетливый, но добрый поступок, и ты не способен на благородное безумство. Мне жаль тебя, Илья!
– Безумный банкир – этот нонсенс! Я требую от жены уважения к моим жизненным принципам, иначе мы вынуждены будем расстаться, Катя.
Как обычно в таких случаях, жена вскоре расплакалась и, признав правоту мужа, пообещала вести себя более разумно. И все же этот скандал оставил в душе Ильи неприятный осадок. Его красотка жена, конечно же, неблагодарная дура, но капля здравого смысла в ее словах все-таки есть. Илья часто бывал на Западе и не раз слышал на светских приемах, как его коллеги-бизнесмены разговаривали не только о бизнесе, но и о своих благотворительных акциях, порой весьма щедрых. Самое неприятное, что порой эти акции проводились почему-то у них в России. Как будто голодных детей было мало где-нибудь в Африке или Боливии!.. Услышав подобные разговоры, он старался незаметно отойти в сторону, делая вид, что разыскивает в толпе разодетых гостей кого-то из друзей. Нередко он ловил на себе иронические взгляды, которые кололи, словно шипы, его тонкую, ранимую душу. Иногда ему даже хотелось сделать на родине нечто общеполезное, такое, о чем заговорили бы в Европе, скажем, открыть столовую для бездомных кошек или медпункт стерилизации одиноких женщин. Слава Богу, путь в Москву на борту персонального самолета занимал несколько часов, и за это время он успевал одуматься и уберечься от нерациональных, и более того, совершенно бессмысленных расходов.
Но в то злосчастное утро обычное здравомыслие почему-то покинуло Илью. Возможно, тому причиной стала очередная мощная вспышка на Солнце, но не исключено, что его выбила из колеи предательская подначка жены насчет их пока еще не родившихся детей. Мчась в бронированном лимузине по Рублевскому шоссе, банкир тихо бормотал слова проклятий, адресованные его дражайшей супруге:
– Испортила настроение с утра пораньше, дрянь… Посмела называть меня слизняком! Добрых дел, видите ли, я не делаю. Неужто моя работа генерального директора крупного банка не в счет? Да, я не люблю заниматься благотворительностью и предпочитаю заботиться о своей семье. А разве не сказано в Новом Евангелие, в Книге апостола Иуды: «Обогащаясь, вы обогащаете не только род свой, но и страну свою»!.. Катя, хочешь безумств? Что ж, будут тебе безумства, потом не ропщи.