Новый Афонский патерик. Том II. Сказания о подвижничестве
Шрифт:
– Геронда, можно Вам что-то сказать?
– Говори.
– Помысл мне сказал: «Почему Вы со мной разговариваете так грубо?»
Игумен ответил:
– Для того, чтобы тебе какая-нибудь звёздочка с неба в мозг не упала! А ну-ка иди отсюда!..»
«Какое-то время я был поваром для рабочих, и, накормив всех, я тоже съедал порцию. Однажды старец застал меня за этой трапезой и спросил:
– Ты что, съедаешь всего одну порцию?
– Да, – ответил я.
– А можешь съесть ещё одну?
– Могу.
Старец велел мне съесть ещё одну, потом ещё, и так одну за другой я съел шесть порций. Тогда старец спросил:
– Почему же ты ешь только одну?
– Ну, раз все едят по одной тарелке, то и я.
– Ешь больше, – сказал мне старец».
«Какое-то время я носил во рту камушек с морского берега,
«Во всём мы должны оказывать послушание, кроме одного – принятия священства. Я, во всяком случае, этого всегда боялся. Старец три года подряд предлагал мне стать иеромонахом, но я отказывался. Я ему сказал: „Оставь меня, геронда, я лучше буду работать здесь“».
Отец Виссарион рассказывал, что один монах видел, как святые ангелы идут перед священником, который совершает входные молитвы. Поэтому он говорил, что мы не должны сидеть в стасидии в эти минуты.
О пении по нотам старец говорил: «Я услышал, что вокруг певческого аналоя сидит много бесов, и поэтому перестал учиться византийской музыке. [25] Лучше, – сказал я себе, – петь по-простому, обиходно».
25
Церковное пение в Греции двух родов: 1) византийское пение – сложное и витиеватое, на изучение которого уходят годы, поётся по невмам (специальным символам для записи мелодии); 2) пение на подобны – более простое (обиходное), поётся по памяти на известный распев (подобен).
Несмотря на то что старец с утра до вечера был загружен работой, он почти всегда приходил в церковь до начала вечерни. Он по секрету рассказал одному брату следующее: когда он был молодым монахом, то однажды опоздал на вечерню и услышал бесовский смех.
«Первые годы монашеской жизни, когда я был пономарём, у нас был один монах по имени Иларион. Он во время службы подсаживался на соседнюю стасидию и начинал свои разговоры, причём не просто разговоры, а разговоры, смешанные с осуждением. И вот однажды, когда он снова подсел, я под рясой вынул ногу из ботинка; отец Иларион не смог выдержать „благоухания“ нестиранного носка и ушёл. Так я нашёл „противоядие“ против отца Илариона. Когда он подсаживался ко мне и начинал осуждать братию, я вынимал из ботинка ногу, и он тотчас уходил».
Однажды у старца не поднялось тесто, и он положил на него частицу Честного Древа Животворящего Креста Господня, и тесто немедленно чудодейственным образом поднялось. Когда другой монах решил проверить и тоже положил частицу Честного Древа на тесто, оно не поднялось.
В первые три года монашеской жизни старец совершал разного рода юродства, что приносило его душе покой и радость. Его сумасбродства были безобидными, вреда от них не было. Например, однажды утром в будний день он зажёг все свечи на паникадиле. А в другой день он поставил посреди церкви праздничную серебряную литийницу, которая использовалась в особо торжественных случаях, и за это иеродиакон его ударил. Отец Виссарион не дал сдачи, несмотря на то что отличался большой физической силой. Получив от диакона удар по лицу, он с улыбкой ему ответил: «Ну а сейчас мы посмотрим, как ты будешь служить Божественную Литургию!» Некоторое время спустя диакон подошёл к нему и сказал: «Прости меня, псих!» Потом один старец сказал отцу Виссариону, что, если вести себя так, можно впасть в прелесть, и он перестал юродствовать.
Когда старец пять лет уже пробыл монахом, то есть приблизительно в 1958 году, с ним произошло следующее. Он стоял с билом в монастырском дворе и ждал от седмичного [26] знака, чтобы ударить в третье било. [27] В это время один рабочий из Иериссоса по имени Елевферий, стоявший на балконе архондарика, потерял сознание. На вечерне Елевферий подошёл к отцу Виссариону и спросил его: «Как ты выдержал это и не упал?» После службы отец Виссарион спросил, что тот имел в виду. И Елевферий рассказал, что с иконы проскинитария [28] сошёл честной Предтеча весь сияющий белым светом. В одной руке Предтеча держал крест, а что было в другой, Елевферий не разобрал. Иоанн Креститель подошёл к отцу Виссариону и словно чем-то его помазал, а затем вознёсся вверх в таком сиянии, которое Елевферий не смог выдержать и упал в обморок.
26
Седмичный – иеромонах, ежедневно совершающий суточный круг богослужения и Божественную Литургию в течение всей седмицы.
27
Пономарь с деревянным билом трижды обходит монастырь перед началом богослужения: за полчаса, за 15 минут и непосредственно перед началом.
28
Проскинитарий – аналой (часто с сенью), на который полагается икона праздника или образ святого покровителя монастыря.
В те времена, когда отец Виссарион был поваром, в Дионисиате послушание келаря нёс монах с очень тяжёлым характером, от которого отец Виссарион много претерпел. Например, келарь уносил рыбу, которую отец Виссарион собирался готовить, сыпал ему в пищу пепел и даже бил его. После очередного искушения игумен старец Гавриил с улыбкой спрашивал: «Ну, что тебе сделала Романа [29] на этот раз?»
В первые годы монашеской жизни отец Виссарион терпел множество искушений. Он своими очами видел бесов в образе животных, слышал грохот – это случалось и на Моноксилите, и в монастыре.
29
Романа – злонравная женщина, о которой повествуется в житии апостола Иоанна Богослова. Она наняла святого Иоанна и его ученика Прохора работать в эфесской бане, всячески притесняла апостола, била, а потом объявила их своими рабами.
Старец избегал осуждения и поэтому не ходил на престольные праздники в другие монастыри. Когда он приходил в скиты, то не разговаривал ни с кем и даже вёл себя грубовато, чтобы избежать осуждения. Однажды во время трапезы старец внутренне осуждал одного главаря шайки, о котором было известно, что он грабил монастыри. И в этот момент кость от рыбы застряла у него в горле, и он чуть не задохнулся.
За несколько лет до своей кончины старец говорил: «Чем дольше живёт монах, тем лучше видит свои недостатки и свою никчёмность. Последние два года я много думаю о смерти. Раньше у меня этого не было. Память смерти пришла ко мне сейчас сама, без моих усилий. Теперь стараюсь вспомнить свою жизнь: не осталось ли там неисповеданных грехов».
За несколько дней до своей кончины отец Виссарион сказал: «Вчера ночью я увидел во сне отца Венедикта (дионисиатского монаха, который умер в 1970 году). Я увидел его в каком-то незнакомом месте. Как же он обрадовался! „Ну-ка, – говорит, – иди сюда! У меня для тебя уже и комната приготовлена!“ Он ввёл меня в славную комнату: всё по-богатому, печка горит… И сам он такой радостный-радостный!»
Когда отец Венедикт скончался, отец Виссарион был в Моноксилите и ещё не знал о его кончине. Отец Венедикт явился ему во сне и сказал: «Я ухожу наверх». Отец Виссарион попытался ухватить его за рукав, но не смог. «Такие вот здесь законы, здесь человека нельзя схватить за рукав», – объяснил старец Венедикт.
Г
Старец Гавриил, насельник монастыря святого Павла, был родом из Константинополя. В миру он был образованным человеком, фармацевтом, и поэтому в монастыре ему дали послушание больничара. Внешне старец не производил впечатления очень благоговейного монаха или особого подвижника. Но он скрывал свою духовную жизнь. Как-то старца Гавриила, хорошо знавшего суть одного вопроса, пытался переспорить один неграмотный брат. На следующий день было общее причащение братии. Утром отец Гавриил с палочкой медленно поднялся в келию брата, с которым накануне спорил, и, поклонившись ему и телом и душой, попросил у него прощения.