Новый мир для лиловой Кошки
Шрифт:
— Ого. Целитель? Я и не догадывалась. А ты?
— А я боевой маг. — улыбнулся Зак.
— Боевик и целитель. Хороший тандем. — девушка была впечатлена. — И чем же вы занимаетесь? Неужели постоянно самолично ездите спасать страждущих.
— Нет. Мы слишком примечательные для этого. — на этот раз ответил второй близнец, лежавший позади неё. Рука на её талии сжалась, подтягивая её ближе, пока она не оказалась всем телом к нему прижата.
— А как же эта поездка? — удивилась Тоня?
— В этот раз, просто больше никто другой не смог бы найти. Наш отец провёл ритуал на родственной крови, сделав из Тэмиль маяк, который завязал на нас.
— А другие девочки, значит…
— Другие были сиротами и найти их не получалось. Храмовники очень тщательно выбирали детей, которых похищали. Сбой случился только один раз, с Тэмиль. Она оказалась не бездомной сиротой, а дочерью уважаемого дана, который, естественно, сразу же обратился за помощью. Насчёт остальных, мы даже не знаем, скольких ещё похитили.
— Это ужасно. — шепнула Тоня. — А много в Аданате таких беспризорников?
— Не очень. Значительно меньше, чем в других странах, но, тем не менее, есть. — признался Кас.
— Ясно. — сдавленно пробормотала она. Тема сиротства для неё была тяжёлой.
— Тоня, ты когда говорила, что у тебя никого нет в том мире, подразумевала ведь не только мужчин, но и семью тоже? — ответ был очевиден, при такой постановке вопроса, но Зак явно хотел его услышать.
— Вы всё правильно поняли. У меня нет семьи. Я сирота. — девушка старалась говорить ровным тоном, ведь прошло уже столько времени, и это не должно причинять ей столько боли.
Мужчины умолкли. Кас уткнулся ей в затылок, сжав руки ещё сильнее, а Зак подвинулся ближе и внезапно поцеловал в нахмуренный лоб.
— Прости. Но я должен был спросить.
— Ничего страшного. — буркнула она.
Эти мужчины постоянно разрушали её стереотипы и рамки. Ей было странно говорить с ними на такие темы, лёжа втроём в кровати, после ночи самого крышесносного, какой только она представить могла, секса. И тем не менее, чувство неловкости давно ушло. Ей было отчаянно хорошо и уютно сейчас в их руках, без чувственного подтекста, и девушка просто наслаждалась ощущением близости, возникшим между ними.
— Расскажи нам о себе. — попросил Кас тихо.
— Зачем? Это всё осталось там. — горько улыбнулась она.
— Нет. Это всё осталось тут. — его рука легла ей на сердце. — Пожалуйста.
— Ну ладно. — сдалась она, не понимая причины такого настойчивого интереса. — Я родилась в обычной для нашего мира и страны семье. Мой отец в молодости был спортсменом. Потом стал тренером по восточным единоборствам. Это такие виды рукопашного боя. Мама была отличной швеей. Работала в дорогом престижном ателье и к ней очередь выстраивалась из клиентов. Мы жили в большом городе, столице нашей страны. Я с детства занималась единоборствами, как и отец. Правда не очень упорно. А потом, когда мне исполнилось одиннадцать, они погибли. Глупо и нелепо, по чистой случайности из-за пьяного дебила. У меня в живых оставалась бабушка, но она очень много болела, часто подолгу лежала в больницах. Органы опеки решили, что она со мной не справится и определили меня в интернат.
— Что это такое? — Зак опять прижался губами к её лбу.
— Это такая школа, где ученики живут. Туда чаще всего попадают из неблагополучных семей, или особенные дети, которым нужен особый подход.
— Ты долго там была?
— Нет. Бабушка не выдержала очередного удара судьбы и умерла от сердечного приступа. По сути, отобрав меня, они её убили. А я потеряв последнюю родственницу, была переведена в детский дом. Это такие заведения, где живут дети, оставшиеся одни, как я. Так власти пытаются о них заботиться.
— Тебе было там плохо? — Кас погладил её плечо.
— Мне вообще тогда было плохо. А так, наверное, нет. Я могла постоять за себя. Опять пошла заниматься муай тай и теперь уже отдавалась этому по полной. Наверное, я так пыталась почувствовать связь с отцом. Мой тренер, он очень помог мне. Наверное я была бы совсем другой, если бы не его советы и поддержка. Хотя в детдоме меня всё равно все считали бешеной.
— А потом?
— А потом, я пошла учиться. Потом сама стала учителем в школе. Но у меня появилась мечта открыть собственную… школу единоборств. И я была очень близка к её исполнению, когда случилось то непонятное землетрясение, после которого очнулась в подземелье храма.
— Землетрясение, говоришь? Хм. Скоро придёт наш отец. Расскажешь ещё раз, подробней этот момент, хорошо?
— Хорошо. — Тоня невольно напряглась — Как скоро?
Вчера Айсар Лэардо, несмотря на довольно жуткий вид, произвёл на неё хорошее впечатление. Он явно знал её историю, по видимому, от сыновей, и при этом не проявлял никакого осуждения, даже видя её почти в обнимку с близнецами. Но сегодня, когда он поймёт, чем они тут занимались, это отношение может и поменяться.
— Ты снова волнуешься. Я думал, он тебя не сильно напугал вчера. — шепнул ей в висок Зак.
— Я не боюсь. Просто… Вы ведь оборотни. Наверное он сразу поймёт…
— Поймёт, конечно. Тебя именно это волнует? Ты стесняешься? — хмыкнул мужчина, отодвигаясь и смотря ей в глаза.
— Нет. Просто, вы ведь из княжеской семьи. А я…
— А ты самая интересная, красивая и притягательная девушка, которую нам доводилось встречать. Перестань, а то я разозлюсь. — низко проворчал ей на ухо Кас.
— Тоня, у оборотней, когда говорят инстинкты, положение семьи роли не играет. Отец не станет осуждать, или вмешиваться в нашу личную жизнь.
Девушка промолчала, хотя про себя подумала, что не вмешиваться, не значит не хотеть вмешаться. Ей отчего-то было важно, что о ней подумает их семья и этот тревожный звоночек внезапно испугал её страшно. Нет, нет. Они ведь просто любовники! И пускай парни потрясли её мир до основания, пускай она млела от одного их присутствия. Это ведь ничего ещё не значит! Они такие замечательные. Конечно с ними хорошо. Разве может быть с ними плохо? Вот и ей хорошо, и она, совершенно точно, не влюблена, ни в кого из них, ведь они оба заставляют её сердце биться сильнее.