Новый мир. Живые и мертвые
Шрифт:
— Женя, тебя там Владислав на площади ждет.
— Что случилось? Прилюдно казнить, что ли, хочет? — усмехнулась я, а Попрыгунчик нахмурился.
— Жень, неужели ты думаешь, что я бы стал тебя так подставлять? Ты совсем мне не веришь? Еще и бросила меня тут одного, а я мог бы вам помочь!
Я вздохнула и примирительно сказала парню:
— Нет, Илья, ты нужен был здесь. Потом все расскажешь, что тут без нас творилось, а пока объясни, зачем меня вызывают.
— Там старушки взбунтовались. Не хотят никуда идти. Тебя требуют. А еще Владислава яйцами закидали. Обвинили, что он специально тебя выслал, а теперь от них избавиться хочет. Тут без тебя такое творилось! Утром его и Михалыча местные пенсионеры едва вилами не закололи. Чуть бунт не подняли!
“Вот он мой электорат! Самый лучший и гуманный электорат в мире!” — довольно подумала я, чувствуя, как теплеет в душе. Все-таки не все люди были рады моему свержению.
— Все, не надо слов! Я иду! — радостно пискнула я и рванула к своим любимым пенсионерам.
Глава 16
К моему приходу грозные старушки уже открыто бунтовали на площади. Солдаты во главе с Андреем с трудом сдерживали их. Пожилые жительницы обвиняли местную власть во всех грехах. Начиная с того, что Владислав с остальными якобы специально хотели отселить пенсионеров, чтобы отжать их квартиры, заканчивая странной пропажей Лекса. И лишь увидев меня, народ начал потихоньку успокаиваться.
И снова мне пришлось примерить на себя маску мужа. Натянув милую улыбку на лицо, я поведала разбушевавшимся женщинам, что на нас движется страшная угроза в виде армии мертвецов, которую, увы, мы сдержать не сможем. И только переезд может нас спасти. А потом громко, чтобы слышал Владислав, объявила, что на новом месте наш бравый генерал лично отберет самую лучшую жилплощадь для всех старожилов, а после проверит, как они живут. Ко всем в гости зайдет!
Владислав, услышав такое заявление, скрипнул зубами, но спорить не стал. Лишь посмотрел на меня угрожающим взглядом, всем своим видом показывая, что он этого так не оставит, и мне потом от него точно влетит. Но я не испугалась. Спокойно выслушав очередные сомнения, я опять стала успокаивать взволнованных жителей. И лишь когда те услышали историю про храброго Лекса, нашедшего для всех нас новое убежище, и убедились, что именно он одобрил всю операцию, согласились на переселение.
— Что ж, не впервой нам переезжать, да девоньки? — бодро произнесла Максимовна, окидывая подруг грустным взглядом. — Но ничего. Один раз уже пережили незапланированное новоселье, справимся и теперь.
— Это ты, домоседка, всего раз переселялась, а мне по молодости с первым мужем пришлось немало поездить по гарнизонам. И ничего, не расклеилась! Потом еще дважды замужем была! — поддержала подругу Клавдия Семеновна, ободряюще кивая мне.
Народ одобрительно зашумел, а я расслабилась. Все-таки приятно было видеть, что есть люди, всей душой поддерживающие меня. И пусть они делали это из уважения к Лексу, для меня и этого было достаточно. Ради этих смелых жителей стоило бороться.
Народ быстро разошелся собирать свои нехитрые пожитки. И пока Владислав отдавал последние приказы своим людям, я тоже решила слинять. Мне нужно было забрать кое-какие вещи. И в первую очередь я залезла в кабинет Лекса и утащила его любимую винтовку. Потом заглянула к себе и собрала свои вещички. Единственное, что мне так и не удалось найти, так это любимого мишку дочки. Я очень расстроилась из-за этого, но грустить времени не было. Почти все жители закончили сборы и теперь усаживались по машинам.
Это было неудивительно. Слух о скором нападении дал хороший толчок жителям. Да и опыт предыдущих переездов сказался. Оставалось только дождаться солдат, одна часть которых грузила запасы еды и оружия, а другая занималась оборудованием.
Я прошла обратно к микроавтобусу и нашла там Темыча. Он сидел и смотрел куда-то вдаль. Недалеко от него храпела Моня. Я посмотрела на нее и удивленно присвистнула. Все лицо девушки было изрисовано похабными надписями. Непонимающе я уставилась на мужчину, а он, хитро подмигнув, сказал:
— Перманентный маркер. В машине нашел и не удержался. Наша маленькая скандалистка еще не скоро отмоется.
Я весело засмеялась, предвкушая реакцию Мони на новый имидж, но после все-таки сказала:
— Темыч, нам надо пройти в гарнизон.
— Зачем?
— Ты ведь Иной, а значит, чувствуешь людей. Давай обойдем поселение, вдруг мы кого-то забыли.
Мужчина вздохнул и покачал головой, но не стал спорить. Мы вышли и направились за стену. Я оказалась права. В подвале одного из домов мы нашли женщину с ребенком, которая, увидев нас, начала истошно вопить, отказываясь выходить наружу. Она надеялась переждать бурю за запертой дверью, вот только забыла, что монстры могут воздействовать на нас во сне. Женщина не смогла бы продержаться долго и погубила бы и себя, и ребенка.
Но, кажется, она совсем этого не понимала. На уговоры не реагировала, а Темыч отказался ее вытаскивать силой. Так что пришлось обратиться к Владиславу с солдатами, и, пока они затаскивали истеричную даму в машину, мы продолжили обход. И нашли еще одного человека. Мужчину, забравшегося в пустой магазин и уничтожившего алкогольные запасы Максимовны. Глядя на пьяное тело, Темыч только сплюнул. А еще сказал, что такое точно не стоит спасать, но я все-таки сообщила об этом человеке солдатам.
В глубине души я понимала гнев товарища. Вокруг царил хаос, монстры стояли на пороге, но даже в такое время нашелся человек, который не стал помогать военным или обычным жителям гарнизона. Он предпочел залезть в магазин и надраться как свинья. Возможно, он просто испугался, сломался, решил, что конец неизбежен. Кто знает, как бы поступила я, не будь у меня Ани и друзей. Но в том-то и было различие между нами. Я, как и сотни других людей, смогла найти в себе силы бороться, а этот человек лишь добавил проблем и без того загруженным солдатам.
Раздраженно фыркнув, я откинула мысли о пьянчуге и потопала за не менее злым Темычем. Мы отправились к главным воротам гарнизона. По дороге я все думала, что, возможно, в больнице и в деревне, в которой мы жили до переезда в гарнизон, могли оставаться люди, которые по каким-то причинам не захотели уезжать. А потом о них просто забыли. И это было по-настоящему жутко.
“Такое больше не должно повториться! Никогда! Люди не должны умирать в одиночестве!” — решительно подумала я, приближаясь к выезду из поселения. Там уже вовсю кипела работа. Груженые машины стояли на дороге, готовясь отправиться в путь. Возле других сновали солдаты, пытаясь по максимуму заполнить их. Я остановилась у ворот и попросила Темыча достать маркер.
— Зачем? — удивился друг.
— Надо дать знать Лексу, куда мы уехали.
— Так я могу это через сеть сделать!
— Ты уверен? Еще недавно ты говорил, что Саша далеко. А еще, что ты его почти не чувствуешь!
— Ну да, есть такое…
— Мы должны подстраховаться!
— И что, собираешься оставить координаты? А ты не думала, что это может быть небезопасно? Вдруг Иной увидит.
— Да, я знаю, поэтому зашифрую послание.
С этими словами я сняла колпачок и со старанием начала выводить буквы. “Сей город когда-то стоял золотой. Сады здесь цвели и песни звучали. Сегодня же все покрыто золой, и нет больше места живым, лишь печали…”[1] — гласила надпись, вскоре появившаяся на воротах.