Новый мир. Живые и мертвые
Шрифт:
Это был приказ Иного. Он знал, что я где-то рядом, так что теперь этот город методично уничтожали, прямо как столицу когда-то. Улицу за улицей, дом за домом, не останавливаясь на отдых, твари оккупировали все, усложняя наше и без того плачевное положение. Хуже всего пришлось на выходе из парка. Там буквально каждый метр заполнили твари, из-за чего пришлось окольными путями пробираться через те самые злосчастные аттракционы, к которым так сильно стремилась Лала.
Если честно, было жутковато наблюдать, как некогда яркие карусели сейчас грустно ржавели, заваленные желтой листвой и мусором. И там, где раньше звучал детский смех, сегодня раздавались гул потока и скрежет когтей о металл. Страшные твари появлялись то тут, то там. Они быстро проносились через сдувшиеся батуты и полуразрушенные детские площадки, огибая железную дорогу с опрокинутым паровозиком, и дальше скрывались в глубине парка.
Без слез на это смотреть было невозможно, поэтому я прибавил шагу, но внезапно детский возглас прорвал тишину. Лала заметила яркое пятно и узнала свою куклу! Та валялась рядом с каруселью. Девчонка попыталась вырваться, чтобы забрать игрушку, но я не дал. Я быстро оглянулся, чувствуя, как мурашки ползут по спине, а потом как мог закрыл всех щитом. И тут случилась очередная неожиданность: парень из нашей группы бросился туда, куда показала девчонка. Он лихо схватил игрушку и рванул обратно, я же почувствовал, как у меня прибавилось седых волос.
Парень вернулся и сразу получил от меня мощный подзатыльник. Я был очень зол, причем не только из-за его глупой выходки. Эта дурацкая кукла напомнила мне о Годзилле и Жене, с которой в скором времени мне предстояло объясняться. Оставалось только вернуться, а с такими попутчиками осуществить это было крайне сложно.
Из-за всей этой ситуации нам снова пришлось укрыться, чтобы переждать очередной наплыв монстров. Мы спрятались на посту охраны, оформленном в виде маленького желтого домика, где просидели около получаса, дожидаясь, когда лавина тварей схлынет из парка на улицы.
Убедившись, что путь более-менее свободен, я вытряхнул людей из убежища, и мы продолжили нестись вперед. Чтобы избежать очередных сюрпризов, я схватил девчонок на руки. Их мамаша пристроилась рядом, еле поспевая за мной. Еще дальше плелись мужики. Мы успешно проскочили несколько улиц, когда впереди, наконец, показалась заправка, где был припаркован мой внедорожник. Однако уже на подходе я понял: до него доберутся не все. Старик отстал.
Парень, из-за которого мы так встряли, как мог тащил его, но позади уже показался поток монстров, и он приближался к нам слишком быстро. Я до последнего надеялся, что успею кинуть девчонок в машину и вернуться за остальными, но моя надежда растаяла, как только я увидел очередную партию блуждающих рядом с машиной. Драка с ними заняла время, потом еще мне пришлось возвращаться за перепуганной матерью девчонок, спрятавшейся за колонкой. И тут лимит времени у нас закончился. Так я, по крайней мере, думал.
И ошибся. Старик оказался не промах. Видя, что я катастрофически не успеваю всех спасти, он оттолкнул парня, а сам рванул в сторону, истошно крича. И пока молодой солдат растерянно стоял посреди дороги, подорвал себя, тем самым направив поток в сторону от заправки. Его маневр спас парня и помог нашей машине беспрепятственно выйти из окружения. И за это я был безмерно благодарен этому смелому человеку.
“М-да… Два солдата погибли одной смертью, но один спас нас, а другой убил целую группу людей. Вот ведь как бывает!” — задумчиво подумал я, вспоминая, как когда-то видел подобное на задании. Только там один идиот своими необдуманными действиями выдал нашу группу, а другой прикрыл отступление, тем самым спас жизни нескольким десяткам сослуживцев.
Я вздохнул, отгоняя неприятные воспоминания, и мельком глянул на спасенных. С тех пор, как мы оказались во внедорожнике, они не проронили ни слова. Я знал, что им сейчас непросто, но сам уже настолько очерствел, что даже не пытался хоть как-то утешить их. Я видел слишком много смертей, потерял самых близких людей и теперь чувствовал себя роботом, не способным на сопереживание. Если честно, мне было плевать на чувства незнакомцев. Я видел в них только винтики, которые в дальнейшем могут помочь выстоять гарнизону. Может, это было и неправильно, но по-другому я просто не мог.
Между тем мы выехали за пределы города. Впереди показалась роща, в которой я почувствовал людей. Они носились между деревьями и ужасно шумели. И это мне очень не понравилось. Митсуо плохо справлялся с возложенными на него обязанностями, а я очередной раз убедился, что нормального помощника, способного держать жителей в узде, у меня нет.
Я припарковал машину и вышел. Новенькие неуверенно выглянули из внедорожника, но последовать за мной не решились. И тут я заметил японца, который почему-то недовольно сморщился, а потом в моей голове зазвучал голос:
— Это что такое? Почему людей так мало?
— Сколько было, столько и привез! — раздраженно ответил я, злясь, что этот чужак мне еще и претензии предъявляет.
— В городе было много людей! Больше сотни точно! Я это отчетливо чувствовал.
— Почти все они мертвы. Я опоздал. Остались только эти и еще одна группа, которую твари куда-то увели.
— Твари увели? Живыми?
— Да, и это странно. Зачем они им? Может, ты знаешь?
Митсуо задумчиво посмотрел сквозь меня, а после тихо сказал:
— Да, знаю.
Я недоверчиво уставился на парня, а тот поспешил объяснить:
— Видишь ли, я проделал долгий путь, чтобы добраться сюда. В дороге повидал многое. Но было в моем путешествии кое-что такое, что я до сих пор не могу забыть.
— Да ладно! И что могло так впечатлить нашего непробиваемого японца? — хмыкнул я, но серьезный взгляд парня заставил меня мигом заткнуться.
— Я видел, как твари собирали живых. На севере китайской границы. Их были сотни. Я все никак не мог понять, зачем они это делают, пока однажды…
Митсуо замолчал, но мне и не нужны были его слова. Я увидел то, о чем говорил парень. Чужак невольно показал мне часть своих воспоминаний, от которых у меня кровь застыла в жилах, а в душе проснулась липкая болезненная горечь утраты. Такая долгие годы изводила меня, когда не стало моей семьи. И лишь недавно она притупилась, но теперь я снова окунулся в нее с головой.
Сначала я увидел семью японца. Его строгого отца и старшего брата, а еще живописный дом, окруженный садом. И людей, почтительно склонявших головы при появлении членов семьи. Их всех уважали и боялись. Всех, кроме самого парня. На него почему-то смотрели по-другому. То ли с презрением, то ли с жалостью. Кадры в голове сменялись очень быстро, так что я с трудом улавливал нить воспоминаний, но одно понял точно: Митсуо в семье не очень-то жаловали.