Новый рассвет

Миллер Джон Джексон

– Ну же. – Гера достала из-под плаща планшет. – Я ведь помогла тебе бежать.

Скелли сделал глубокий вдох – и наконец решился:

– Ладно.

Он подбежал к стене и стал излагать свою теорию, демонстрируя одну диаграмму за другой.

– Отделять всякие там кристаллические сталактиты и сталагмиты – это не страшно; они лишь наросты на физическом остове Синды. Все равно что остригать луне волосы. Но пробивать взрывами ходы в новые пещеры – это как ломать ей кости.

В каждой новой пещере, которую они открывают, торилида

оказывается еще больше, чем в предыдущей, – добавил Скелли. – И это только разжигает в них азарт продвигаться дальше.

– А в результате происходят обрушения, травмирующие рабочих, – кивнула Гера, делая пометки в планшете. – И к тому же эти взрывы губят красивые природные пещеры.

– Вот ты все и поняла! – Скелли торжествующе вскинул кулак.

– Ладно, – спокойно выдохнула Гера.

Скелли опешил:

– «Ладно»?

Тви’лека мягко улыбнулась.

– Это не такая уж сногсшибательная новость, Скелли, – грустно проговорила она, возвращая планшет на место. – Империя калечит рабочих и губит окружающую среду. Но она это делает везде и всюду.

– И что?

– У тебя есть проблема… как и у миллиардов других жителей Галактики. Когда-нибудь мы ею займемся. Спасибо, что сообщил, и я сочувствую всем пострадавшим. Но сомневаюсь, что сейчас мы сможем что-нибудь сделать.

Скелли встревожился:

– Так ты не будешь об этом писать… даже после всего, что я рассказал? Мы так не договаривались! Ты же журналистка!

Гостья сделала шаг назад – не из страха, просто давала ему пространство, чтобы выплеснуть эмоции.

– Скелли, я сейчас скорее просто собираю информацию. Готовлюсь к… – Она умолкла, потом кивком указала на стену с записями о Синде. – То, что ты рассказал, конечно, скверно, но мир от этого не развалится.

– О, развалится, еще как! – Скелли выхватил голодиск из нагрудного кармана и зажал между пальцами. – Я уверен, что если имперцы будут продолжать в том же духе, то они разнесут эту луну на кусочки!

Гера подняла руку:

– Ладно, извиняюсь за гиперболу. О каком уровне разрушений ты говоришь?

– Я не преувеличиваю! – сказал Скелли. Сунув диск обратно в карман, он подошел к стене и здоровой рукой стал рыться в пришпиленных на ней бумажках. – Луна и так нестабильна. Поскольку она движется по эллиптической орбите, ее постоянно дергают то Горс, то солнце. Горс высвобождает напряжение через почвотрясения. Но на Синде вся энергия копится, потому что кристаллическая Матрица залегает на такую глубину…

– Ближе к делу, пожалуйста.

– Если использовать достаточное количество взрывчатки и заложить ее в нужных местах, Синда развалится, как предвыборное обещание сенатора.

Несколько секунд Гера недоверчиво смотрела на него. В ответ взрывотехник уставился на нее.

– Это просто… нереально, – сказала она наконец. – Уничтожить небесное тело таких размеров? Трудно поверить, что подобная сила существует.

– Существует. Это возможно. И я начинаю подозревать, что им безразлично.

Гера подошла к стене и принялась читать.

– Тут записки повсюду, – заметила она. – Некоторые мне вообще не понятны.

– Поверь мне, – сказал Скелли. – Я в этом деле специалист.

– Ты планетарный геолог?

– Нет, я делаю бомбы.

Гера поджала губы.

– О, – протянула она.

– Знаю, звучит глупо, – проговорил подрывник, срывая бумажки и засовывая их в скрюченную ладонь. – Но это правда. Горнодобывающие компании знают, потому что я им рассказал. Но скрывают, потому что все они участвуют в заговоре.

– В каком еще заговоре?

– Торилидовый треугольник, – объяснил Скелли, поражаясь тому, как она могла об этом не слышать. Он перешел к другой стене – стене корпоративного позора. – Горнорудные фирмы коррумпированы. Они повязаны – через имущественные отношения, советы директоров – с кораблестроительными компаниями, которые продают Империи один строительный проект за другим. Ах да, это делается по секрету, но нельзя же держать в секрете все. Миллиарда звездных разрушителей им мало. Теперь они строят звездные суперразрушители, и суперпуперразрушители, и кто знает что еще!

– Ясно. – Гера осторожно сделала шаг назад. – И откуда ты все это узнал?

– Из Голосети!

– А, – сказала тви’лека. – Из Голосети.

– Это же одна огромная паутина, которая простирается до бесконечности, – заявил Скелли, не отводя глаз от стены. Он подошел ближе и стал рыться в записках. – Ты знала, что Войны клонов начались из-за финансовых интересов? Был один производитель дроидов со слишком большими складскими запасами…

Тут Скелли почувствовал на себе взгляд Геры, и из него словно выпустили воздух. Он замолчал. Бумажки, вырезки – все поплыло перед глазами, все потеряло смысл.

Он снова все испортил.

– Прости, что побеспокоила, – как в тумане услышал он голос гостьи. – Удачи.

Скелли так и стоял лицом к стене.

– Послушай, я знаю, как это звучит. Я пережил… в общем, много плохого я пережил. Я бываю взвинченным. Не всегда выражаюсь ясно. Но то, что я знаю… это правда. – Он сделал глубокий вдох. – Я не сумасшедший.

Когда он обернулся, тви’лека исчезла. Было слышно, как легкие ноги простучали по лестнице. Скелли бросился следом, но увидел только мусорный контейнер и темный двор.

Подрывник обреченно залез обратно и закрыл за собой решетку.

Он молча уселся на дне своей ямы. Голова гудела – и болела уже давно. Цикл сна был безнадежно нарушен еще со времени переезда на Горс, а вечно сияющие пещеры Синды доломали его окончательно. Непонятные записки, которые он все еще сжимал в изувеченной руке, были одним из следствий этого расстройства. Но кое на чем Скелли все же мог сосредоточиться. Данные на голодиске – они были правильные, он это знал. Это было его завещание, последний шанс.