Новый солдат империи. Воин Донбасса
Шрифт:
Кравченко продолжал глядеть на неё в тяжком непонимании.
– Настя, ты чего?
– наконец, спросил он.
– Не звонил потому, что некогда было. Вчерашние мои злодеи снова проявились, отбиваться пришлось. Потом заказчика их нагибали. Потом организатора. Бился, как рыба об колесо...
Шутка не прозвучала.
– Ага, дай-ка догадаюсь. А потом отмечали победу с дружками, ага?
– хмыкнула пренебрежительно девушка.
Алексей прокашлялся.
– Слушай, ты это... Ты прикинь, что у нас за разговор такой! Ты мне как сварливая жена выговор делаешь. Может, сковородкой ещё
Эта шутка тоже не задалась.
Настя прищурилась.
– Нет, сковородкой - нет. Я же тебе не жена. Я для тебя так - вроде консьержки в гостинице, где ты на ночь остановился. Полный пансион, да между делом её трахнуть можно. А наутро забыть. Чего уж там прислуге какой-то звонить...
Блин, ошизеть! От кого-кого, а такого во всех обстоятельствах самостоятельного котёнка Алексей никак не ожидал таких высказываний! Не, ну точно!
– Светка, жена, когда он вот так же забывал позвонить, когда задерживался! Был за ним такой грех, каялся в нём Кравченко не раз, в том числе и перед самим собой, но потом всё возвращалось на прежнюю колею. Но то Светка! Домохозяйка классическая провинциально-московская. Со всеми достоинствами и печальками. А эта-то! Боевой Кот женского рода!
– Что, в точку попала, раз молчишь?
– принялась вонзать в него когти "боевой кот женского рода".
– Давай, оправдывайся!
В Алексее начала подниматься злая тёмная волна. Но он ещё попытался - фигурально - примирительно поднять руки ладонями вперёд.
– Оправдываться не могу: не в чем, - проговорил он, пытаясь улыбнуться.
– Сама же заешь: никому не звонил. Было некогда. Там Ирку в заложницы взяли, надо было освобождать... Потому и спросил про вечер, что хочу... это, загладить...
– Ах, И-ирку...
– протянула Анастасия.
– Ну, если Ирку - тогда ладно.
Должна же она спросить: что и как? Как это случилось? Что с Иркой?
– Ну, так на вечер у меня планов никаких, - почти беззаботно пропела Настя. И добавила резко: - С тобой!
Стало больно. Спиртной ли дух в голове подействовал, уютно плававший ещё в голове, общая ли усталость от длинного и тяжёлого дня, вместившего хренову кучу событий и эмоций, нежданная ли эта агрессия со стороны Анастасии, - но возникло ощущение, будто его сдавило внутри в огромном кулаке и одновременно затрясло. Алексей смотрел на её лицо, успевшее, оказывается, стать дорогим, и чувствовал, будто его трясёт током...
И не отпускает.
Он со всей силы сжал кулаки.
Стало легче. Будто тяжёлая сумка с плеча упала.
Он сделал шаг вперёд. На лице Насти что-то промелькнуло.
Он мягко, как мог бережно, отодвинул её рукой и сделал другой шаг - в коридор.
Второй шаг дался легче. Третий - ещё легче. Далее всё пошло само.
Он вытащил из угла свою сумку, которую вчера там оставил. Собственно, собирать в неё было нечего. Так, туалетные принадлежности, разве что...
Трофейный пистолет был на месте, остальное было не важно.
Тем не менее он зашёл в ванную, забрал зубную щётку, бритву. Полотенце своё кургузое.
Больше ничего его в этом доме не было.
Настя... Насти - тоже. Не было. Получается, так.
Она стояла в дверях, неотрывно глядя, как он собирается. Лицо со
Больше ничего его тут не было...
Он прошёл мимо неё, молясь внутренне, чтобы она его остановила.
Но она молчала.
Он остановился на пороге, спиной к ней, наполовину повернув голову назад, к плечу.
Молчание.
Он задержал дыхание и шагнул на лестничную площадку.
За спиною клацнул дверной замок.
Всё...
Глава 14
Переночевал Алексей в расположении, в офицерском кубрике. Слава Богу, что Злой с Еланчиком остались где-то в городе - что-то говорить им после всего происшедшего не было сил. Душевных прежде всего. Как тому же Юрке пояснить, как и из-за чего Настя его прогнала? Нет, злорадствовать и издеваться тот, конечно, не стал бы - но как ему в глаза смотреть?
Так что всё прошло тихо и нормально. Пообщался с ребятами, почистил, наконец, оба пистолета, заодно и по винторезу прошёлся, и по автомату своему. Нервы привёл в порядок.
А наутро Алексей уже стоял перед командиром, изучавшим приказ о переводе капитана Кравченко в отдельный разведывательный батальон корпуса Народной милиции.
Были сборы недолги, что называется. А что собирать-то? После разгрома квартиры всё уцелевшее, включая разбитый нетбук, умещалось в одной сумке. Да там ничего особо и не было, на квартире-то. Комок оставался здесь, в располаге, гражданская одежда была на нём, мыльно-рыльные уцелели и теперь тоже лежали в сумке. И Алексей, забрав необходимые бумаги, поехал на новое место службы.
Оно оказалось вполне на внятном армейском уровне, что ему сразу понравилось. Бывший военный городок, судя по всему, стандартно-добротная советская казарма в три этажа, отдельное штабное здание, плац с разметкой для строевой и даже спортгородок. Рядом высилось пятиэтажное здание, то ли недостроенное, то ли растащенное - без окон, без дверей, что называется. Зато в нём - надо будет узнать - можно устраивать тренировки по бою при захвате зданий. Хорошо устроился товарищ Перс, и порядок явно поддерживает.
Ну, а дальше - представление новому командиру, суровому, плотно сбитому, словно излучающему мощь, новым сослуживцам, парочку из которых Алексей знал по прежним контактам. Постановка на довольствие, место в казарме - обычная армейская упорядоченность, пусть и с непременным налётом привычной партизанщины. Или нет, скорее, семейности, что ли. Да и понятно оно: ещё два месяца назад вся луганская армия представляла собою набор отдельных самостийных отрядов, сплочённых не столько дисциплиной, сколько чем-то вроде "понятий" и ощущением общего дела и общего риска. Ещё недавно сам Алексей жил и воевал в подобном отряде. Да и давно ли у них по располаге народ слонялся чуть ли не в трусах, но с автоматом. Ну, не в трусах, потому как октябрь и уже прохладно, да и поварихой у них была тётка Ганна, которая иной раз и тряпкой могла наладить меж лопатками за, так сказать, "неуставной вид"...