Новый старый 1978-й. Книга четырнадцатая
Шрифт:
— Крис, — обратился я к своему искину, вспоминая клип на песню «Love Don't Let Me Go». — Мне тут нужно кое-что смонтировать и добавить компьютерной графики в наш музыкальный видеоролик. Общий план я сейчас передам тебе в виде мыслеобразов. Желательно, чтобы вот эти летающие в космосе человечки были похожи на нас четверых из группы «Демо».
— Сделаю, — ответила та. — Когда это нужно?
— Хотелось бы показать клип на сегодняшнем нашем концерте.
— Через час будет всё готово.
— Спасибо. Как там наш Анубис?
— Занимается с лейтенантами. Все стараются,
— Это с непривычки. Долго ему ещё?
— Сказал перед началом, что занятие продлится час. Так что осталось пятнадцать минут.
Раз есть немного свободного времени, то я решил просто посидеть и попить кофе. Но разве мне дадут. Опять Крис сообщила, что какой-то линкор должен выйти через минуту из гипера. Это могли быть только свои. А своими у нас были пока исключительно пранцы. Так близко к Луне имели разрешение подлетать только они.
— Пусть садится на наш космодром, — дал я команду. — Я догадываюсь, зачем он прибыл.
Как оказалось, это был специальный линкор от Клюэна, который привёз нам четыре «Звезды мужества», обещанные губернатором. Сам губернатор прибыть не смог, так как занимался ранеными. В гоолографическом сообщении, переданном вместе с четырьмя большими синими футлярами, еще раз сам Клюэн благодарил нас за своё спасение и строго наказывал мне, что одна из наград — моя.
Поблагодарив офицера фельдъегерского корабля, я открыл верхний футляр и просто обалдел от размера награды. Было понятно, что каждая Звезда была сделана из драгоценного металла, похожего на наше золото с какими-то блестящими синими камушками, расположенными по окружности центральной части, где было написано на иранском: «За мужество». Коротко и ясно. Звезда имела восемь лучей и была размером с земное чайное блюдце.
Да, такую одну звезду нацепишь и другие больше не поместятся. Ну что ж, надо идти вручать. Я, правда, не спросил, на какой стороне груди её носить. Но решил, что на левой. Под Звездой Героя и орденом Ленина она будет смотреться очень красиво. Поэтому я прицепил одну к своей чёрной генеральской форменной куртке, как раз под четырьмя Золотыми Звездами. Деньги к деньгам, а золото к золоту.
Материализовав из воздуха зеркало, я полюбовался на себя. Красавец. Попрошу не путать с подполковником Красавцем из телевизионного сериала про питерских ментов. У меня звание намного выше, чем у него, да и посимпатичней я буду.
Мои головорезы только закончили тренировку и тут я появился в зале. Да, погонял их Анубис. Ничего не скажешь. И не только парни все были взмыленные, но и девушки. Даже Ксюха стояла вся раскрасневшаяся от многочисленных упражнений и повторений. Кто-то крикнул:
— Товарищи офицеры! Смир-но!
Но я махнул рукой и дал команду:
— Вольно!
Все глядели на мою немаленькую Звезду и сразу догадались, зачем я к ним пришёл. К тому же я держал три больших наградных футляра, по размерам соответствующих моей новой награде.
— Капитан Журавлёва, выйти из строя, — скомандовал я, открывая футляр. — За проявленное мужество и отвагу при освобождении пранских пленных, глава планеты награждает вас «Звездой мужества».
— Служу Советскому Союзу, — отрапортовала Ксюха, смотревшаяся в спортивном топике очень даже сексуально.
Потом я вызвал старшего лейтенанта Ярцеву, а за ней старшего лейтенанта Политова. Получилось второе награждение Димки за один день. Звездопад у него случился, одним словом.
Глядя на этих своих сто двадцать довольных бойцов я понял, что они за меня порвут любого и даже отдадут свою жизнь, не раздумывая. И это не из-за подарков и наград, которые я для них выбиваю. Я для них настоящий кумир и пример для подражания. И у меня возникла мысль сделать их всех своими аватарами. Станут моими личными авешами, которые, как 300 спартанцев, будут стоять насмерть, прикрывая меня.
Анубис тоже был доволен. Он, наконец-то, занялся настоящим мужским делом. Следующий раз надо будет и его с собой взять против арахнидов или некромонгеров. Ему ведь без разницы, чьей кровью напоить свой клинок. Для меня, конечно, лучше божественной, после которой мой «убийца богов» светится и сияет, словно Солнце. Но за неимением гербовой, приходится писать на простой. То есть, пока с богами напряжёнка, будем рубать арахнидов.
Оглядев зал, я махнул Анубису рукой, чтобы следовал за мной. После чего его покинул, кивнув всем головой.
— Ну что, отвёл душу? — спросил я его, когда тот вышел вслед за мной.
— Отвёл, — ответил тот, скаля клыки. — Но настоящий бой — это ещё лучше.
— Тогда завтра готовься. Будет тебе настоящий бой.
А на площадке перед бассейном нас ждала взволнованная Женька.
— Андрэ, там какие-то странные трое мужчин тебя дожидаются, — сказала она, нервно теребя руками край платья. — У меня от их взглядов мурашки по коже бегают.
— Анубис, иди отдыхай, — сказал я своему спутнику. — Нам скоро всем на концерт собираться. Жень, где они?
— Они у меня в номере сидят. Как их охрана отеля пропустила, я не знаю.
— Пошли, разберёмся.
Неужели менталисты пожаловали? Только они могли заморочить голову охране или отвести от себя глаза. Хорошо, что я еще давно поставил блок на женькино подсознание. Видимо, безуспешные попытки проникнуть в её мозг и вызывали у неё подобную реакцию. Значит, и на Земле есть те, кто владеет некоторыми практиками псиоников.
Я решил сразу из этой троицы фарш не делать, а послушать, что они мне предъявят. То, что это «стрелка», я не сомневался. Только это были не обычные бандиты, которые пришли требовать свою долю за «крышу». Здесь ситуация была намного глобальнее и серьёзнее.
Женьку я отправил к Бает. Пусть пока у нее посидит и успокоится. К своим жёнам я её отправлять не стал, а то и те тоже начнут волноваться. В их положении этого следовало избегать.
А вот и три гуся, которые меня ждали. Даже не встали при моём появлении. Видимо считают себя хозяевами жизни. Ну что ж, намекнем им слегонца, что они неправы. Их ментальные атаки я легко отбил, а потом сам врезал, но не очень сильно. Мне здесь три «овоща» не нужны. У них даже головы дёрнулись, как от реального удара. Ничего, дальше будет только хуже. Для них, разумеется.