Новый Свет
Шрифт:
– Сюда бы Фабриса надо. Он бы здесь всё перед боем зарисовал в мельчайших деталях.
– Мы его брать собираемся, а не разрушать в пыль, так что успеет он здесь всё зарисовать. Нам здесь ещё долго быть.
Вот только ждать нашего штурма жители Лакпака просто так не стали и неожиданно атаковали. Причём, атаковали они с придумкой, а не просто отправили отряды через ворота. Маглары нашли целые сотни небольших узких судов, сильно смахивающих на значительно удлинённые байдарки для четырёх человек. При помощи этих корабликов, они выплыли из-за стен своего города прямиком перед рассветом. Непонятно откуда они нашли силы на контратаку и их действия возымели успех. Если я вокруг своей части города успел расставить часовых, которые без устали наблюдали за окрестностями, то вот лакмаки отнеслись к охране своей части с откровенным раздолбайством, что обернулось потерями практически сразу. На этот раз лагмары были без больших доспехов, а потому почти бесшумно пристали к берегу и стали в полной тишине приближаться к лагерю наших союзников, которые спали, не ожидая от закрытого в городе врага никаких противодействий.
Шаги магларов скрывала зелёная мягкая трава, а потому эти лагриканцы спокойно подступили вплотную к вигвамам своих врагов и стали методично вырезать врага, проникая в их шатры словно бесшумный ветерок. Внешне они слабо отличались от лакмаков, а потому невнимательный глаз не сразу бы понял причины неожиданного подкрепления в лакмакском лагере. Однако, к чести молодого наёмника, Рубен не спал, а ревностно исполнял свои обязанности часового, совершая обход вверенного ему сегмента и так небольшого нашего лагеря. Как и многие остальные бойцы наёмников, он полюбил кремневые аркебузы, не требующие постоянного слежения за подпаленным фитилём, а потому, вкупе с мастерством мечника, представлял из себя серьёзную боевую единицу. Вот этот-то Рубен заметил неожиданное появление аборигенов и сразу же, следуя инструкции, снял с плеча аркебузу и пальнул в сторону тёмных фигурок, медленно перемещающихся между вигвамов лагеря союзников. Возможно, именно он и спас всю нашу кампанию от кровавого поражения.
Одинокий, но громоподобный выстрел разбудил оба лагеря. Мои наёмники, ласково обнимающие во сне своё оружие, разом повскакивали со своих лежаков, желая нарезать на тонкие полоски того, кто стал причиной окончания их сна. Лакмаки тоже не стали исключением и в их лагере мгновенно началась схватка в темноте. Наши союзники при свете дня значительно уступали куда как более искушённым битвами магларом, а уж ночью, не успевшие проснуться и не осознавшие ситуацию, представляли из себя удобные цели, не способные в достаточной мере оказать сопротивление.
– Маглары атаковали ночью! Я выстрелил по ним как полагается! – выпалил Рубен, коротко обрисовав мне сложившуюся ситуацию.
Поспать я успел не так уж и много, но даже так было сложно мгновенно собрать свои мысли в кучу. И даже так нам было просто нельзя долго оставаться на месте, потому что потери среди лакмаков растут, а собранные маглары с великим удовольствием продолжали нарезать наших союзников. Первой своей мыслью я было подумал отправить своих бойцов на помощь союзникам в их лагерь, но почти сразу понял, что моим бойцы в непонятках нанесут нашему союзку куда как более ощутимые потери, нежели мог нанести ворог.
Маглары меня решили тягостей раздумий и решили довершить успех диверсионной атаки вылазкой за стены крепости. Собрав всех своих оставшихся бойцов, они раскрыли все трое ворот города и оттуда попёрла огромная толпа, орущая и кричащая на своём грубом языке нечто нечленораздельное. Такая атака с лёгкостью могла бы полностью уничтожить лагерь лакмаков, но и вместе с тем стала для нас решением проблемы.
Пока ещё было время и лакмаки оказывали сопротивление своим врагам, я приказал своим бойцам надевать доспехи. Натренированные наёмники приказ исполнили с лёгкостью и меньше, чем через десять минут обе своих роты я повёл прямиком по мосту в город, который до сих пор полнился множеством магларов. Мост был крайне широким и вмещал на себе не менее дюжины человек в ширину, которые могли идти вполне себе вальяжно. Мы же, будучи людьми военными, не очень-то и любили ходить вальяжно, да и эффективность плотного строя была столь высока, что мы знатно врубились в разрозненного противника, пытающегося как можно быстрее переправить на этот берег как можно больше людей за короткий срок.
Как ни странно, но именно тяжёлые алебарды стали ключом к открытию города. Незащищённые тела магларов разрубались настолько легко, что можно было только улыбаться и переть вперёд, полностью отдавая всего себя схватке. Работая алебардами, мы всё сильнее и сильнее вклинивались в толпу противника. Я чувствовал под сапогами горячую кровь и слышал, как хлюпаются в неё погибающие тела магларов. Те, кто не умирали под множественными ударами тяжёлой дисциплинированной пехоты, пытались отступить обратно в город, но постоянно напирающая толпа соплеменников не позволяла им отступить из боя, загоняя под смертельный каток вооружённых до зубов сурских переселенцев.
Мы же просто шли вперёд, надеясь на то, что противник не окажется столь умным, чтобы прекратить бессмысленную давку хотя бы на этом мосту. Идти приходилось по скользкой от крови и человеческой требухи дороге, отчего то и дело бойцы поскальзывались, лишь чудом не нарушая нашего монолитного строя, который единственный сейчас был нашим шансом на победу и сохранял от потерь.
Из-за того, что мост не имел бортов, идти приходилось осторожно, а от того многие из магларов падали в воду, не успев даже вступить с нами в противостояние. Каждый наш шаг стоил множества крови аборигенов, тогда как они не представляли для нас большой опасности ввиду нашей хорошей бронированности и отличной дисциплины.
Наконец, мы смогли достигнуть арки городских ворот. Их взятие произошло с трудом, ведь маглары здесь упёрлись рогом, не желая сдавать позиций, не обращая абсолютно никакого внимания на огромнейшие свои потери. Слишком уж несравненной доблестью и упорством обладали эти бойцы, что не могло уйти от моего цепкого взгляда. Уж слишком сильно вцепилась в мой мозг мысль о том, что просто необходимо создать колониальные части из местных жителей, ведь совершенно точно нам придётся давить восстания, а собственные силы так слишком быстро истощаться.
Как только мы оказались за воротами города, то начался форменный хаос. Несмотря на то, что здешние улочки были совсем не так уж узки, как улицы в большинстве городов Старого Света, но даже здесь было невозможно сохранять хоть какой-то строй. Обе моих роты разделились на множество групп, что растекались по улочкам, устраивая самую классическую резню, которая ограничивалась только одним: не убивать безоружных.
Я сам всё сильнее и сильнее затягивался в страшные уличные бои, понимая, что город нужно вычистить от сопротивления под ноль. Моя группа пробивалась по центральной улице к зданию в центре города, которое издали напоминало храм и совершенно точно имело религиозное значение. Пока я планомерно орудовал своей саблей, вырезая магларских смельчаков, то краем глаза рассматривал архитектуру поселения. Оно отмечалось тотальным превосходством камня над деревом в городской застройке. Дома строились из каменных блоков, пусть и куда меньшего размера, чем которые использовались в стенах. Однако строились без всяких украшений, просто воздвигая прямые стены, покрытые снизу до верху побелкой. Что было удивительно, так это то, что жившие здесь некогда лагриканцы дома воздвигали свои жилища не в один и даже не два этажа. Большая часть городской застройки была двух и трёхэтажной, что, похоже, обуславливалось высоким развитием строительных технологий первых обладателей города и сравнительно малой площадью острова, на котором город и располагался, а потому вынужденно строились вверх, а не в ширь. Также, пусть и не часто, но мелькали колонны, поддерживающие выступавшие вперёд верхние этажи зданий. Они значительно отличались даже от дорических колонн древней Греции, тем, что не имели никаких украшений, представляя из себя плохо скруглённые столбы, служащие исключительно поддержкой для веса здания. Пожалуй, единственное что разбавляло весь этот белый пейзаж, так это кирпичного цвета полосы, что наносились под самой крышей зданий. Ещё было важным тот факт, что дороги в городе были вымощены камнем, значительно поизносившимся за многие года жизни, а потому нет-нет, но появлялись дыры, которые нынешние хозяева города не спешили заделывать.
Не успело солнце окончательно подняться на небосводе, как мы смогли подобраться до центрального здания. Это было некое подобие невысокой пирамиды с плоской вершиной в виде неровного круга, посредине которого расположился квадратный жертвенный камень, полностью покрытый старой запёкшейся кровью. По обе стороны от пирамиды стояли длинные столбы, постепенно сужающиеся к вершине. На самом пике столбов мерцали какие-то две окружности, напоминающие большие кольца из неизвестного материала.
Ступени этого храма защищал особенный отряд, численностью ровно в сорок человек. Они были теми, кто значительно превосходил магларов в бою. Если большая часть этого лагриканского племени даже не пыталось создать подобия строя, то вот они вытянулись в линию, плотно прижавшись боками друг к другу. Ещё на подходе к храму они осыпали нас метательными дротиками, умудрившись даже серьёзно ранить одного из моих бойцов в руку. Сейчас же они активно отбивались от моего наступающего отряда быстрыми и точными ударами своих двухметровых копий, наконечники которых были выполнены из искусно высеченных кусков обсидиана. Во второй руке каждый из воинов держал по небольшому круглому щиту, склеенному из нескольких слоёв плетённого ротанга, поверх которого была натянута шкура пятнистой козы. Доспех их тоже был совсем иной, никак не подходящий под увиденное мною снаряжение магларов. Заместо высоких резных деревянных шлемов, они носили необычные моему взгляду кожаные шлема с нашитыми поверх него костяными пластинками. Туловище этих необычных бойцов защищались тоже не деревянными дощечками, а ткаными нагрудниками из нескольких десятков слоёв ткани и опять же костяными пластинами. Эти своеобразные нагрудники были надеты поверх длинной подпоясанной одежды, своим кроем напоминающей нечто похожее на пончо. Такой доспех не был так уж эффективен против стали, но на несколько голов превосходили любое защитное вооружение остальных магларов.