Ножи Императора
Шрифт:
Рот Юлиана открылся от ужаса.
– Мы что, продолжим без императора?
Ответ Клеандра был произнесен веселым тоном, но в его словах безошибочно угадывалась команда.
– Действительно, мы так и сделаем прокуратор! В конце концов, цена за бой уже уплачена, и выплаты, которые будут причитаться в случае серьезного ранения или даже смерти любого из участников, уже оговорены и, я должен добавить, приготовлены к выдаче.
Он оглянулся на бритоголового раба, на поясе которого висел набитый монетами внушительных размеров мешочек, и которого по бокам сопровождала пара преторианцев.
– Дакийское золото, прокуратор, свеже-отчеканенное. И в конце концов, Юлиан, кто мы такие, чтобы рисковать вызвать гнев нашего императора, пренебрегая его указаниями? Вызывай соперников, и давайте посмотрим, что имел в виду Цезарь, устраивая этот бой, не так ли?
Марка вывели на Арену первым, оглядывавшего на удивление маленькое поле боя с выражением настороженной оценки. Обнаружив Скавра в группе имперских чиновников, он кивнул ему в знак признания, затем оглянулся на гладиаторов, которые стояли позади гостей лудуса. Гермес был одним из гладиаторов, удостоенных возможности наблюдать за поединком, и он ухмыльнулся Марку без малейших следов иронии на лице.
– Не совсем то, чего ты ожидал, а, центурион?
Он повернулся к небольшой группе мужчин, собравшихся в противоположном конце комнаты, узнав вежливый тон распорядителя. Подойдя к ним, он остановился в десяти шагах и поклонился, как проинструктировал его Эйд, зарывшись пальцами ног в песок.
– Это не так грандиозно, как в некоторых других местах, где я сражался, распорядитель, хотя, приятно ощущать под ногами чистый песок, а не ту грязь, к которой я привык.
– И что ты этим хочешь сказать?
Он мрачно улыбнулся.
– Грязь, которая превращалась в трясину, настолько глубокую, что человек, получивший ранение, тонул в ней, прежде чем истечет кровью, провоняв мочой и дерьмом людей, которые сражались и умирали рядом со мной. По сравнению с теми днями, это праздник.
Дверь в стене Арены открылась, и Мортиферум вышел на песок, легко пройдя по боевой площадке, пока не оказался в полудюжине шагов от того места, где его ждал Марк. Он представлял собой зеркальное отражение своего брата как по росту, так и по строению тела, его волосы были зачесаны назад, чтобы придать ему гладкий, смертоносный вид. Саннитус выступил вперед с угрожающим видом, его обычная грубая туника была заменена белым одеянием судьи, а в правой руке он держал обычную длинную палку.
– Гладиаторы, этот поединок будет до третьей крови, и победителем будет назван тот, кто первым поразит своего противника и трижды пустит ему кровь. Награда составляет тысячу сестерциев, десять золотых ауреусов, пожертвованных самим императором. Когда будет нанесена рана, вы отойдете в сторону и дадите мне время ее осмотреть. Если я посчитаю, что рана слишком серьезна для продолжения боя, я объявлю раненого проигравшим, и бой будет окончен. Однако, в случае нанесения серьезного ранения, лудус оставляет за собой право оставить приз победителя себе в качестве ущерба за повреждение ценного имущества. Это будет демонстрация гладиаторского мастерства, а не смертельный бой. Вы оба все поняли?
Оба соперника кивнули, и ланиста повернулся, чтобы посмотреть на своего хозяина.
– Готовы ли вы и наши гости, прокуратор?
Юлиан коротко кивнул, все еще озабоченный возможностью нанесения ненужных травм обоим гладиаторам.
– Начинайте!
Саннитус отступил назад, энергично взмахнув руками, чтобы гладиаторы встретились друг с другом.
– Начали!
Оба противника смотрели друг на друга поверх лезвий своих поднятых мечей, Мортиферум игриво приподнял бровь, скользнув ногами по песку, поворачиваясь вправо и добиваясь соответствующего ответа от Марка.
– Итак, Корв, каково это - сражаться клинком к клинку с самым знаменитым гладиатором Рима? Как долго, по-твоему, ты сможешь противостоять мне? – Его тон был отнюдь не враждебным
Марк смотрел в ответ, его лицо ничего не выражало, когда он шаг за шагом приближался к своему противнику, они медленно кружили, наблюдая друг за другом прищуренными от сосредоточенности глазами.
– Я думаю, это твой брат был самым знаменитым гладиатором в Риме?
Чемпион открыл, было рот, словно собираясь что-то сказать, но вместо этого прыгнул вперед, описав правой рукой дикую дугу, нацеленную в голову противника, как и предсказывал его брат. Вместо того, чтобы поднять свой клинок для парирования, Марк развернулся вправо и рубанул правым мечом по бедру противника, заставив Мортиферума аккуратно отскочить назад с довольным смехом.
– Отлично сработано! Молодец! Возможно, с тобой мне будет не так скучно, как я ожидал ...
Что-то в его самодовольной улыбке вызвало ответную реакцию у Марка, почувствовав внезапный прилив гнева внизу живота, он понял, что идет вперед с яростным рычанием, вовремя отражая клинки своего противника и отбрасывая его назад в шквале ударов и парирований. Глядя в глаза противника, его мечи, казалось, двигались сами по себе, когда он молотил по защите отступающего гладиатора, и вскоре он увидел первый намек беспокойства на лице своего врага. А затем, как будто его противник просто решил, что с него хватит, он свирепо посмотрел на Марка и перестал отступать, отбиваясь со скоростью и мастерством, которые римлянин до этого поединка встречал редко.