Нуб. Нежная, умная барабашка
Шрифт:
Я зло обернулась к Валере.
— Чего ты таскаешься за нами?! Иди своей дорогой! — крикнула я ему, но тот лишь мотнул головой.
— Не хочу, и не пойду! Имею право!
Даск усмехнулся.
— Не обращай на него внимания, Фаня. Представь, что его нет, раз уж нам придется всюду таскать его за собой.
Я пожала плечами.
— Ладно. Пошли скорей в эти "Осинки". Чем быстрее все закончим, тем лучше.
— Вот это правильный подход! — улыбнулся парень, и мы бодрым шагом зашагали к высившемуся вдалеке частоколу, за которым должна была располагаться та самая деревушка, указанная на карте.
Решив, что сможем беспрепятственно попасть в деревню, мы весьма погорячились. Нас ждал всех на входе коллективный квест. Ага. Для гуманитариев. Потому что стражники, приставленные у ворот частокола, затребовали от нас подтверждения, что мы можем с достоинством общаться с жителями деревни. А общались они все в стихотворной форме.
— Да что ж такое то! — закапризничал Валера. — Я знаю четыре языка! Четыре! Английский, французский, немецкий и греческий! Но ни на одном из них не умею составлять стихов! Потому что я — технарь!
Даск усмехнулся, победоносно скрестив руки на груди.
— Вот и отлично! Подождешь нас снаружи!
Квестом было задание составить пару стихов. От меня два, и два от Даска. Валерчик слился, сказав, что стихи сделают из его тонко настроенной технической души морального монстра. Даск на это заржал, и сказал, что ему уже терять и так нечего. У нас чуть не завязалась новая дуэль, но мы все трое вовремя погасили вспыхнувший огонь.
— А я люблю стихи! — заявила я. — Вот, например, сейчас чего-нибудь сочиню!
Стараясь найти зацепку для фантазии, я посмотрела по сторонам и зацепилась взглядом за Валерчика. Стукачик — предатель! А что? Может, намекнуть ему, что мы все знаем? Быть может, тогда он застесняется и решит от нас отстать? Решив излить свои мысли, я заозиралась по сторонам. Естественно, ни бумаги, ни ручки тут не было, зато рядышком рос какой-то раскидистый куст с одной засохшей ветвью. Я отломила от нее палочку и, носком затоптав дорожную пыль, присела и начала на ней выводить слова. Сначала криво-косо, и часто перечеркивая написанное, но вскоре дело пошло. И вот, уже через минут двадцать я готова была зачитать свое творение.
— Слушайте! — скомандовала я.
Даск и Валерчик обратились во внимание, а я принялась зачитывать творение своего воображения.
— Мастер Стук-стука был огорчён
Горькими думами был он пленен
Как бы опять постучать на кого-то
Грустно ему- нет работы!
Никто не ошибся и все идеально
Напрасны Стук-стука сегодня рыданья.
Я же сегодня вполне весела
До этого времени все же была.
Но невезение сыграло опять
Я — мастер несчастий и все разбивать.
Закрыла лицо и вздыхаю ужасно,
Жду от Стук-стука привет ежечасно.
Хохочет, смеётся, лелеет беду,
Письмо от Стук-стука сегодня найду!
Я заметила, как искривилось у Валерчика. Видимо, он знал, что камень был в его огород. Но ничего не сказал, лишь покривил недовольно губы.
— Аха-х! Молодец, Барабашка! Теперь моя очередь! — сказал Даск.
Практически одновременно с его словами мигнула система, оповестив нас о том, что мне засчитан один стих из двух.
— И что же ты придумал? — приподняла я бровь.
— А вот что! Слушай!
Даск собрался с духом, набирая побольше воздуха в легкие.
— Белое воздушное перышко
Шумит ветер
Пестрый вихрь
Мягкие лапки кошечки
Зеленый горящий взгляд
Длинные усы
Теплая серая мышь
Шуршание в поле
Бежит
Коты. Коты. Коты. Коты.
Ночь темна
Длинные хвосты и кисточки
Мурчание, ворчание, когти
Холодная осень
В сухом доме горит свеча
Человек недоволен
Свет со стола
Чадит дым
Книга
Ударяется о стол
Мышь не понравилась
Мир. Покой. Спит.
Мышь была худой
Бегу
Мышь большая
Сопение и храп
Хозяину
Вопль
Слишком шумно
Мышь не понравилась
Обижен. Дремлю. Свет ярок.
Сметана
Липкие усы
Вопль
Слишком шумно
Хочет мышь…
Я поперхнулась, выпучив глаза.
— И это ты называешь стихами?!
Даск пожал плечами.
— Вообще-то это хокку! Япония мне близка по духу…
— Ну-ну… — отозвалась я, однако, система, пискнув, данное творение Даску
засчитала.
Мы с Даском, переглянувшись, принялись строчить на дорожной грязи веточками новые творения. И, пока я силилась что-нибудь из себя произвести, мой соперник в стихоплетстве сказал, что он уже готов.
— Эй! Ты чего так быстро? — нахохлилась я, но он лишь неопределенно улыбнулся.
— Знаешь, бывает, что находит вдохновение. Вообще-то эти стихи давно пришли мне в голову, но я все никак не мог их оформить во что-то более четкое. — сказал парень.
— Вот уж не думала, что ты такой стихоплет… — пробормотала я, но все же с интересом уставилась на Даска.
Тот же принял важный вид, и, пристально глядя мне в глаза, начал неспешно по памяти читать…
— Нет! Она во всем была просто другая!
Не улыбчивая и смешная,
Сидела ночью подолгу, какие-то книги листала…
А я ведь и не думал, что любовь такая.
Она могла подолгу с руки кормить голубей во дворе,
Высмеивать горечь, пыталась учиться играть на трубе,