Нубийцы. Могущественная цивилизация древней Африки
Шрифт:
Другим греческим писателем, который сообщает нам важные сведения об этом регионе, является Страбон [5] . В его труде «География», написанном около 7 г. до н. э., собрана информация о Египте и Эфиопии с 25-го по 19 г. до н. э., то есть в период его жизни в Египте. Он сообщает нам, что проделал путешествие на юг до Фил, следующего города за Сиеной (Асуаном), вместе со своим другом, римским губернатором.
Основное внимание Страбон уделяет географическому описанию местности, во многих отношениях весьма точному. Как и Диодор, он называет Мероэ островом и сообщает, что эта местность расположена выше (то есть выше по течению) того пункта, где Астабора (река Атбара) впадает в Нил. Он также упоминает о месте слияния Нила и Астасобаса, что означает слияние нынешнего Голубого и Белого Нила в районе Хартума, почти в 120 милях далее к югу.
5
Страбон – знаменитый греческий географ времен Августа и первых годов правления Тиберия, родом из Амасеи, резиденции понтийских царей, происходит из богатого и знатного дома, жил около 80 лет. «География» Страбона, дошедшая до нас почти целиком, – единственное сочинение, дающее нам понятие о том, чем была географическая наука в то время, а равно
Страбон сообщает целый ряд интересных подробностей, хотя и не совсем верно. Так, он говорит, что в Мероэ не бывает дождей, однако в действительности некоторое количество осадков выпадает почти каждый год, хотя несколько севернее дожди весьма редки. Он приводит много отдельных штрихов из быта местного населения, сообщая, что основой их жизни является просо, из которого они делают также и питье. Это имеет место до сих пор – напиток этот представляет собой род местного пива, который в современном арабском языке Судана носит название marisa. Большую часть местных жителей, читаем мы у Страбона, составляют бедные кочевники, передвигающиеся с места на место со своими стадами, – это и ныне справедливо в отношении многих жителей Батана (современное название «острова Мероэ»). Он сообщает также, что в этих местах нет фруктовых деревьев, за исключением финиковых пальм, и много других весьма верных наблюдений. Упоминает Страбон также и дезертиров, говоря, что они живут в месте, называемом Тенессис, которое не поддается идентификации. Он также считает Камбиза значительным лицом для Мероэ, поскольку именно он дал городу это название. Самой важной информацией о Мероэ, которую мы получаем у Страбона, является его сообщение о войне между Мероэ и римлянами в период пребывания Гая Петрония в должности римского префекта Египта (с 25-го по 21 г. до н. э.). Подробности этой войны будут приведены ниже, а пока заметим, что в описании хода этой кампании Страбон сообщает, что во главе мероитской армии стоял генерал Кандак, о котором мы знаем из других античных источников. В течение долгого времени слово «Кандак» понималось как имя собственное. Ныне же, по изучении мероитских источников, мы узнаем, что это было не имя, а скорее звание или титул, значение которого не вполне ясно, скорее всего, это нечто вроде «государя». В мероитских надписях оно встречается в нескольких местах, из которых важнее всего наскальная надпись из Кавы – в ней имя Аманиренас следует за титулом «кандак». Вероятно, она была царицей, правившей во время римского вторжения. Древнегреческий писатель Дио Кассий вкратце упоминает эту кампанию и также говорит о предводителе мероитов «кандаке».
Плиний в своей «Естественной истории» (VI.35) также упоминает о Мероэ и сообщает о кампании Петрония, дает ряд географических описаний и перечень городов этой страны, большинство из которых остаются не отождествленными и которые еще во времена Плиния уже не существовали. Источником этих сведений, по его словам, было донесение отряда преторианской гвардии, который был отправлен в Эфиопию императором Нероном в 61 г. н. э.
История этой экспедиции представляет интерес. Численность отряда нам неизвестна, но командовал им трибун, так что вряд ли отряд был небольшим. Плиний сообщает о пути следования в Мероэ и приводит слова участников экспедиции о том, что вокруг собственно Мероэ растет более яркая зелень, ближе к горизонту можно различить нечто вроде лесов, а на земле заметны следы носорогов и слонов. Более яркая зелень, действительно, появляется там, где и в самом деле начинается область с более обильными осадками, а Мероэ расположено в границах этой области. В наши дни лесов там уже больше не существует, но растет много деревьев, и можно не сомневаться, что до того, как деятельность человека опустошила окрестности города, весь этот регион был гораздо более лесистым. Слонов и носорогов также больше не наблюдается, но нет причин, по которым они не могли существовать здесь в былые времена. Изображения слонов в мероитском искусстве весьма часты, поэтому нет сомнений в том, что для жителей этой территории они представляли собой весьма знакомое зрелище. Плиний также утверждает, что город Мероэ расположен в семидесяти милях от того места, где они пересекли границу «острова» (предположительно от форсирования отрядом реки Атбара), и эта оценка близка к истине. В самом городе, повествует он, возвышается храм Амона [6] , а страной правит царица, которую он называет «кэндас». Это имя, говорит Плиний, передается от царицы к царице, и этим он гораздо больше приближается к истине, чем другие писатели.
6
Амон – бог в древнеегипетской религии. В основе древнейшего образа Амона лежало почитание воздушной стихии. Амон считался богом – покровителем Фив. Культ Амона приобрел особое значение с возвышением этого города и превращением его в столицу Египта. Отождествленный сначала с богом плодородия Мином, а позднее с богом солнца Ра (Амон-Ра), Амон был поставлен во главе общеегипетского официального пантеона, его жречество пользовалось огромным политическим влиянием.
Постоянство традиции, согласно которой правителем Мероэ была всегда царица, довольно любопытно. О ней говорится также и в единственном упоминании о Мероэ в Новом Завете, где в книге Деяний святых апостолов (VIII: 26 – 39) рассказывается о том, как Филиппом был окрещен «муж Ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской». Это является еще одним свидетельством того, как широко была распространена осведомленность о Мероэ в первые века нашей эры. Мы знаем, что в Римской империи правителем обычно был мужчина, хотя и женщина играла весьма значительную роль в обществе и часто изображалась на стенах храмах и погребальных надгробиях. Свидетельство же о том, что Мероэ правила царица, должно отражать ту значительную роль, которая принадлежала женщинам в мероитском обществе.
Еще одно сообщение об экспедиции в Судан мы находим у Сенеки, который пишет со слов двух центурионов, что они совершили экспедицию по приказу императора Нерона, которая должна была найти истоки Нила. Они утверждали, что с помощью царя (на этот раз не царицы) они отправились в самое сердце Африки и добрались до обширных болот, причем река была так покрыта растительностью, что по ней могла пройти лишь лодка с одним человеком. Похоже, что это является первым известным нам свидетельством о местечке Судд на юге Судана, где заросли на реке становились главным препятствием для всех позднейших исследователей. В сообщении говорится также, что эти люди видели две скалы, из которых изливался поток – исток Нила, но, несмотря на все попытки, это место так и не удалось идентифицировать.
В свое время было общепризнанным мнение, что эти два сообщения относятся
Хотя и другие античные авторы пишут о Мероэ, они ничего не прибавляют к нашим познаниям об этой стране, либо вскользь упоминая о ней, либо приводя сведения совершенно мифического характера. Но и эти разбросанные упоминания свидетельствуют о том, что мероитское государство было хорошо известно в Римской империи и сохраняло немалое значение по крайней мере до конца II в. н. э. Ювенал упоминает о нем дважды; в первый раз говоря о том, что женщины Мероэ имеют большие груди (что было реалией мероитской жизни, ясно представленной на храмовых барельефах), и в другом месте, сообщая о том, что некоторые суеверные женщины отправлялись в Мероэ за священной водой, которой они кропили храм Исиды в Риме.
Мероэ упоминается также и в отдельных литературных произведениях, из которых самым известным является «Эфиопика» Гелиодора [7] . Эта повесть, написанная в III в. н. э., свидетельствует о том, что ее автор знал о Мероэ, поскольку он сделал главной героиней повести дочь царя. Описания местной жизни, приведенные в ней, ничего нового не добавляют к нашим знаниям о Мероэ, но автор сообщает, что мероиты внешностью отличаются от египтян и персов, а его описание осады Сиены [8] донесло до нас память о нападении мероитов на этот город. Он также слышал нечто о военной тактике мероитов и описывает использование легковооруженных троглодитов в качестве лучников.
7
Гелиодор (годы рождения и смерти неизвестны) – греческий писатель III в. н. э. Автор романа «Эфиопская повесть» («Эфиопика»), повествующего о любви и приключениях эфиопской царевны Хариклии и фессалийского юноши Феагена. В Европе роман Гелиодора известен с 1534 г.; он послужил образцом для галантно-авантюрных романов XVII – XVIII вв.
8
Сиена – античное греческое название Асуана.
Этим ограничиваются наши знания о Мероэ из авторов античности, но для нас важно их свидетельство о том, что, несмотря на географическую отдаленность Мероэ от основных центров цивилизации античного мира, о нем знали в древности и поддерживали связи между Средиземноморьем и Верхним Нилом. Мы находим сведения о посольствах мероитов в Рим в наскальных надписях из Додекэшонаса [9] , а также в сообщениях Страбона о миссии к Августу на Самосе [10] , направленной мероитами после поражения, нанесенного им Петронием. Путешественники из Средиземноморья в Мероэ не оставили об этом никаких сведений, кроме приведенных Сенекой, и никаких следов их поездок обнаружить не удалось, хотя наличие предметов из Средиземноморья в мероитских погребениях свидетельствует о том, что торговля между этими регионами существовала. Двумя исключениями из этого ряда являются барабан колонны из Мероэ, находящийся ныне в Ливерпуле, надпись на котором, до сих пор не опубликованная, представляет собой греческий алфавит и свидетельствует о попытках приобщить мероитских детей к элементам греческой культуры; сюда же относится и приводимая в литературе (рис. 4) надпись из Муссаварат-эс-Софры:
9
Додекэшонас – местность, расположенная к югу от Первого порога Нила.
10
Самос – остров в восточной части Эгейского моря (ныне территория Греции).
BONA FORTUNA DOMINAE
REGINAE IN MULTOS AN
NOS FELICITER VENIT
E URBE MENSE APR
DIE XV VIDI TACITUS
Текст в публикациях приводится обычно в таком виде, но многочисленные попытки перевода приносят мало ясности.
После этих более или менее известных сведений о Мероэ наступает полоса забвения. Никаких дополнительных знаний о стране не удается добыть до тех пор, пока в этом регионе уже в сравнительно близкие к нам времена не появляются европейские путешественники и археологи. Общее забвение Африки, которое существовало в науке вплоть до значительных работ по ее изучению, предпринятых в конце XVIII и в XIX в., коснулось и древнего Мероэ, и даже местоположение его столицы было забыто, пока Джеймс Брюс [11] (1730 – 1794) не предпринял путешествия в эти места в 1722 г. (ошибка в тексте, он не мог путешествовать за восемь лет до своего рождения. Энциклопедия «Британника» дает период его путешествия в эти места 1770 – 1772 гг. – Примеч. пер.).
11
Брюс Джеймс (Bruce) – английский путешественник, родился в 1730 г. в Киннарде, в Шотландии; был назначен в 1762 г. английским консулом в Алжир, где ревностно занялся изучением восточных языков. После неоднократных путешествий, предпринятых им во внутреннюю Африку и по берегам Средиземного моря, он в 1767 г. отправился, в сопровождении искусного рисовальщика, в Азию, посетил Бельбек и Пальмиру и снял рисунки с важнейших памятников древности, подаренные им Королевской библиотеке в Кью. Весной 1768 г. он прибыл в Каир и к концу года поднялся вверх по течению Нила до Сиены, затем совершил с караваном путешествие до Коффера (на Красном море), откуда переправился в Джидду. Из этого города он предпринял плавание вдоль берега и в 1769 г. возвратился в Массову, на африканском берегу Красного моря. Несмотря на разные затруднения и опасности, ему удалось наконец проникнуть до Гондара, где в то время господствовала эпидемия оспы и где применением европейских способов лечения этой болезни он приобрел большое уважение как при дворе, так и в народе. Он пробыл в Абиссинии три года, посетил источники восточного рукава Нила и продолжал свое путешествие через Нубию в Александрию, куда прибыл в мае 1773 г. После 11 лет, проведенных вдали от родины, он возвратился в Шотландию, где написал свои «Travels into Abyssinia» («Путешествия в Абиссинию»). Умер в 1794 г.